– Вард, нам надо серьезно поговорить.

Он резко поднялся и взволнованно пересек комнату.

– В другой раз, Фэй, я устал.

Она тоже вскочила, хотя и была еще слаба. Сейчас нельзярасслабляться, они больше не могли себе позволить такой роскоши.

– Черт побери! Послушай меня! Сколько ты ещесобираешься играть со мной в эти игры? До тех пор, пока не подадут в суд заогромные долги или не вышвырнут нас из этого дома? Лоусон и Билл говорят, что утебя почти ничего не осталось.

Поверенные Пыли жестоки, но честны. Тэйеры должны продатьвсе, чтобы расплатиться с долгами. А потом что? Этот вопрос волновал Фэй большевсего.

Вард молча смотрел на нее.

– И что я должен делать, Фэй? Начнем продавать машины?Пошлем детей работать? – Он был в панике. Его мир рушился, он не зналникакой другой жизни, кроме этой.

– Мы должны посмотреть правде в глаза, как бы она нибыла страшна.

Фэй медленно подошла к нему, ее глаза горели зеленым огнем,но злости не было. Она все обдумала, и не могла позволить ему и дальшеобманывать их обоих.

– Надо что-то делать.

– Например?

Вард медленно опустился в кресло, как шарик, из котороговыпустили воздух. Он все время думал об этом, но старался гнать от себятревожные мысли. Может, и не надо было скрывать от жены? Но у него не хваталомужества сказать ей, сколь отчаянно их положение. Как глупо! Он по-прежнемупокупал Фэй украшения, понимая, что жена в общем-то равнодушна к ним. Онаобожала детей, любила его… Любила ли? А если нет? Эта мысль была невыносима. Онсмотрел на жену, и ее взгляд вселял в него надежду. Похоже, Фэй вовсе несобиралась его бросать. Из глаз Варда внезапно хлынули слезы, он наклонился,уткнулся лицом ей в колени, оплакивая все, что натворил. Жена гладила его поволосам и что-то тихо приговаривала… Да, она и не думала уходить от него, покрайней мере сейчас, но и не собиралась позволить ему увильнуть от решения.

– Вард, мы должны продать дом.

– А мы куда денемся? – Он напомнил Фэй испуганногоребенка, и она улыбнулась.

– Переедем в другое место. Мы должны уволить весь штат,продать большую часть дорогих вещей, редкие книги, мои меха, украшения. –Ей было больно думать об этом, но только потому, что все это подарил он икаждый подарок был связан с важным событием в их жизни, а в этом смысле Фэйбыла сентиментальна. Но украшения были очень дорогими, а подобная роскошьтеперь не для них. – Как ты думаешь, сколько мы должны?

– Не знаю. – Вард снова зарылся лицом в ее колени,но она мягко приподняла его голову.

– Давай выясним вместе. Вместе, мой родной. Нампредстоит вместе прыгать с парашютом.

– Ты думаешь, мы выкарабкаемся?

– Наверняка. – Фэй постаралась твердо произнестиэто слово, оставив сомнения при себе.

Стало чуть-чуть полегче. Пару раз, в ожидании очередногоящика шампанского, Вард чуть было не покончил с собой и теперь понял, насколькоон слаб. В одиночку ему не справиться, правда, и с ней немногим легче.

Фэй заставила его встретиться с поверенными. Доктор не велелей выходить, но она уже ни на что не обращала внимания. Пятый ребенок – непервый. Сейчас важнее не позволить Варду увернуться.

В этом отношении Фэй была безжалостна. Беде в лицо смотретьнадо вместе. И они так и сделали. По словам поверенных, долг Тэйеров составлялтри с половиной миллиона долларов. Фэй чуть не упала в обморок, узнав сумму, аВард побелел как смерть. Поверенные объяснили, что следует все продать, итогда, может быть, останется немного денег, которые можно во что-то вложить, ножить с прежним размахом больше не придется. Тут Билл Джентри многозначительновзглянул на Варда. Кому-то из них надо искать работу. Они осведомились, несобирается ли Фэй вернуться к старой карьере. Но после ее последнего фильмапрошло семь лет, и ею давно никто не интересовался. Газеты о ней больше неписали, фоторепортеры гонялись за другими звездами. В тридцать два года Фэйедва ли сможет сниматься, даже если захочет. У нее, правда, была одна идея, нокак ее реализовать, пока непонятно.

– Что насчет верфей? – Ее вопрос прозвучал резко,а Вард обрадовался, что спрашивать пришлось не ему. Все это было крайненеприятно и отчаянно хотелось выпить. Поверенные твердо стояли на своем.

– Вы должны признать банкротство.

– А дом? Сколько мы можем за него выручить?

– Если он кому-то понравится – примерно полмиллиона, ареально и того меньше.

– Хорошо. Начало положено… У нас еще есть дом в ПалмСпрингс.

Фэй вынула из сумочки список. Накануне вечером, когда Вардпошел спать, она внесла в него абсолютно все, что у них было, даже собаку, иподсчитала, что, если им повезет, наберется пять миллионов долларов, а ужчетыре наверняка.

– А потом что? – Вард горько посмотрел нанее. – Завернем детей в ковры и пойдем просить милостыню? Мы должны где-тожить, Фэй, нам нужны слуги, одежда, машины.

Она покачала головой.

– Не машины. Машина. И если мы не сможем себе еепозволить, то будем ездить на автобусе.

Выражение его лица испугало ее. Сможет ли Вард пережитьперемены? Но выбора нет, и она поможет ему. Единственное, чего не хотелаФэй, – бросать его.

После двух часов беседы поверенные встали, пожали им руки.Вард был мрачнее тучи. Казалось, он постарел на десять лет, и по дороге домойчуть не плакал за рулем «дюзенберга», понимая, что, возможно, в этой машине онисдут в последний раз.

Они вошли в дом, няня с ребенком на руках уже поджидала Фэй.У маленькой Энн поднялась температура. Няня была уверена, что девочказаразилась от Вэл, и очень беспокоилась. Фэй рассеянно подошла к телефону,чтобы вызвать доктора, но дочь на руки не взяла. Позже няня снова предложилаподержать крошку, но хозяйка отмахнулась и хмуро ответила:

– Мне некогда. Потом.

Фэй никогда не отличалась грубостью, но сейчас голова былазабита другим. Мысли о будущем лишили ее сил. Придется все делать самой – Вардсовсем расклеился и был благодарен жене за то, что она так энергично взялась задело. Фэй обзвонила всех городских агентов, дала объявление о продаже дома,связалась с поверенными, назначила встречи с дилерами по продаже антиквариата истала составлять списки тех вещей, которые можно было сохранить. Вард хмурокачал головой: столь бурная деятельность жены действовала ему на нервы.

Фэй подняла на него глаза.

– Что ты собираешься делать сегодня?

– Поеду в клуб, на ланч.

Да, вот чем еще следует заняться – членством во всех егоклубах. Но пока она просто молча кивнула, и Вард вышел. В шесть вечера онявился в самом радужном настроении – весь день играл в трик-трак и у кого-то издрузей выиграл девятьсот долларов. А если бы он проиграл, подумала Фэй, но,ничего не сказав, тихо отправилась наверх. Она не хотела видеть, как пьяный мужиграет с дочерьми. Предстояло слишком много дел. Завтра она начнет увольнятьприслугу… продавать машины… Потом, когда с этим будет покончено, надо продатьдом в Палм Спрингс… Глаза туманились слезами, не столько от сожаления, сколькоот тяжести, свалившейся на нее. И никуда не денешься. Это как кошмар, какстрашный сон. В двадцать четыре часа вся их жизнь рассыпалась в прах, но Фэй непозволяла себе думать об этом, чтобы не закричать в голос. Как странно, ещенесколько дней назад ее мысли были совсем иными, ожидание ребенка… очереднойшикарный подарок мужа… Они мечтали несколько недель провести в Палм Спрингс, атеперь все кончилось… Навсегда… Совсем.