– Это ожидание даже тяжелее, чем перед тем, как мывпервые стали близки, – с усмешкой признался Вард, выбираясь поздно ночьюиз ее постели и наливая шампанское. Роды должны были наступить через три дня,но доктор предупредил, что ребенок может появиться на свет и несколько недельспустя – по его словам, с первыми детьми так бывает часто.

– Мне очень жаль, дорогой мой.

Фэй казалась уставшей, в последние дни любое движениеутомляло ее. Она даже не хотела гулять с мужем в саду. Он рассказал о маленькомпони, которого только что купил, но и это не подвигнуло ее выйти из дома.

– Я чертовски устала и не в силах пошевелиться. В тотвечер она даже не вышла к ужину, а улеглась в постель и не вставала почтисутки. В своем розовом пеньюаре с перьями марабу по воротнику Фэй и вправдупоходила на гигантский воздушный шар.

– Хочешь немного шампанского, радость моя? Оно поможеттебе заснуть.

Фэй покачала головой. Спину ломило, и уже несколько часов ееподташнивало. Она решила, что вдобавок ко всему простудилась.

– Вряд ли я смогу заснуть. Мне уже ничего не поможет,разве только то, что запрещено доктором, – добавила она сладострастно.

– Знаешь, ты можешь снова забеременеть раньше, чемвыйдешь из больницы. Вряд ли я удержусь больше часа после родов.

Фэй засмеялась.

– Приятная перспектива!

Он встал, чтобы выключить свет, и вдруг она резковскрикнула. Вард удивленно повернулся, увидел искаженное болью лицо жены, потомвсе прошло, и они обескураженно посмотрели друг на друга.

– Что с тобой?

– Не знаю. – Она прочла пару медицинских книг, новесьма плохо представляла, как начинаются роды. Ее предупреждали, что впоследние недели бывают ложные схватки – наверное, это они и есть. На всякийслучай Вард решил оставить в комнате свет, а через двадцать минут Фэй сновавскрикнула и скорчилась на постели. На лице выступила испарина.

– Все, вызываю доктора. – Его сердце колотилось, аладони повлажнели. Фэй была бледна и испуганна.

– Не глупи. Все в порядке. Ни к чему дергать врача попустякам, такое может длиться несколько недель.

– Но по подсчетам у тебя через три дня роды.

– Да, но доктор сказал, что возможно и позже. Давайподождем до утра.

– Оставить снег?

Она покачала головой. Вард осторожно улегся рядом, словнобоялся, что если кровать закачается, то жена сразу родит.

Фэй начала подшучивать над ним. И вдруг у нее перехватилодыхание. Она, задыхаясь, ухватилась за мужа. Вскоре боль стихла, и она села вкровати.

– Вард… – Он лежал тихо, не зная, как быть, и звукее голоса пронзил его до самого сердца. Фэй явно была напугана, и он порывистообнял ее.

– Дорогая, давай вызовем доктора.

– Неудобно беспокоить его в такой час.

– Это его работа!

Но Фэй настояла подождать до утра. К семи сомнений неосталось: началось. Боль набрасывалась на Фэй через каждые десять минут, и бедняжкаедва сдерживала крик. Когда боль в очередной раз скрутила ее, Вард выскочил изкомнаты и позвонил доктору. Тот, казалось, был удовлетворен услышанным и велелВарду немедленно везти жену в больницу.

– В общем, время еще есть, но лучше привезти ее заранее.

– Может, вы дадите ей обезболивающее? – спросилВард, не в силах видеть ее страдания.

– После осмотра, – уклончиво сказал доктор.

– Но как же? Она не может терпеть… Вы должны ейпомочь! – Вард был в полном отчаянии, сейчас ему требовалось выпить что-нибудьпокрепче шампанского.

– Мы сделаем все возможное, мистер Тэйер, а теперь,пожалуйста, успокойтесь и поскорее привезите ее в больницу.

– Мы будем через десять минут, даже через пять, еслиполучится.

Доктор ничего не сказал. Он вовсе не собирался выезжатьраньше чем через час. Успеется. Надо принять душ, побриться… Он был хорошимакушером и понимал, что схватки продлятся еще несколько часов, а может, и целыйдень – незачем лететь сломя голову. Подумаешь, молодой папаша немногонервничает. Доктор попозже все ему объяснит, а пока что сестры попридержатретивого отца. Когда один такой неделю назад ворвался в родильное отделение,охранник выволок его и пригрозил судом, если тот не будет себя вести какследует. А уж с Вардом Тэйером проблем не будет.

Кроме того, к его профессиональной гордости прибавится ещеодно очко – принять роды у самой Фэй Прайс Тэйер…

А Вард был в панике: вернувшись, он обнаружил жену,скорчившуюся от боли над лужей на белом мраморном полу ванной.

– Воды отошли. – Голос звучал хрипло, австревоженные глаза были широко распахнуты.

– О Бог мой! Бегу вызывать скорую.

Но она засмеялась и села на край ванны.

– Не вздумай. Все нормально. – Однако выгляделаона ужасно и казалась испуганной не меньше мужа. – А что сказал доктор?

– Велел немедленно везти тебя в больницу.

– Прекрасно. – Она подняла глаза на мужа. –Кажется, это уже не ложная тревога. – Фэй, похоже, немного успокоилась.Вард обнял ее за плечи и помог дойти до гардеробной.

– Что мне надеть? – Она отрешенно смотрела наоткрытые шкафы.

– Ради Бога, Фэй, что угодно… только быстрее. Можетостанешься в пеньюаре?

– Не смеши. Вдруг там фотографы. Вард оглядел ее иулыбнулся.

– Не волнуйся. Давай скорее.

Он натянул на жену какое-то платье и осторожно повел полестнице. Ему хотелось нести ее на руках, но Фэй настояла, что пойдет сама.Через десять минут она уже сидела в «дюзенберге». Вард накрыл ее ногипалантином из соболя, подложил под нее кучу полотенец. Еще через десять минутшофер подкатил к приемному покою, и Вард вывел жену из машины. Ее посадили вколяску и увезли, и следующие шесть часов он метался по холлу, требуя встречи сдоктором. В половине третьего доктор, в шапочке и голубом халате, вышел к нему.Маска свободно болталась на шее. Врач протянул Варду руку.

– Поздравляю. У вас толстенький, крепенький мальчишка.

Доктор улыбался, а Вард стоял как громом пораженный, будтоничего подобного не ожидал, даже после этих кошмарных шести часов в приемномпокое.

Папашу, ворвавшегося в родильное отделение, о которомвскользь упомянул доктор, легко было понять. Бедняга наверняка решил, что ещеполчаса ему не вынести.

– Малыш весит восемь фунтов и девять унций, а вашасупруга в полном порядке.

– А можно ее видеть? – Вард почувствовал дикуюслабость в коленях. О Боже, наконец-то все кончено – и Фэй жива, и ребенокнормальный.