В один прекрасный день супруги сидели в саду у маленькогоозера, целовались и болтали о родительском доме и о всякой всячине. Они никогдане уставали друг от друга в тс золотые дни. Фэй с нежной улыбкой смотрела намужа. Артур принес на подносе два бокала шампанского. Фэй было приятно, чтоВард позволил оставить Артура и Элизабет. Артур, в основном, одобрял выборхозяйки, хотя иногда ему казалось – и с этим трудно было не согласиться, –что Вард ведет себя, как взбалмошный мальчишка. Однажды он купил жене карету счетырьмя белыми лошадьми, чтобы кататься вокруг дома; шесть прекрасных машинпоявилось в гараже, их постоянно мыл один из двух нанятых шоферов. Подобныйстиль жизни был незнаком Фэй, никогда раньше она так не жила, и временами ейбывало очень не по себе. Но Вард все превращал в дивный праздник. Что же в этомпредосудительного? Им весело, они счастливы, а дни текли так быстро, что и неуследить.

– Фэй, почему ты не пьешь шампанское? – Он никогдаеще не видел ее такой хорошенькой. Даже в самом расцвете карьеры.

Она прибавила несколько фунтов, щеки матово блестели, аизумрудно-золотистые глаза сверкали на солнце. Вард любил целовать ее в саду, вспальне, в машине… Он любил целовать ее всегда и везде. Он обожал жену, и самсводил ее с ума.

Лицо Фэй излучало полное удовлетворение жизнью, однако отпредложенного шампанского она отказалась.

– Пожалуй, мне лучше выпить лимонада.

– Фу! – Вард скорчил ужасную рожу, и оназасмеялась. Медленно, рука об руку, они пошли к дому, чтобы не спеша занятьсялюбовью, потом принять ванну и одеться к вечеру. Идиллическая жизнь. Фэйпонимала, что таких дней остается мало, и надо ими дорожить. Появятся дети, онистанут их растить и больше не смогут жить играючи. Но сейчас все так ново,интересно, сейчас они могут себе такое позволить, и нужно просто наслаждатьсяэтим земным раем.

В тот вечер в «Гроув» Вард преподнес ей замечательное кольцос двумя огромными грушевидными изумрудами. У Фэй перехватило дыхание.

– Вард, Боже мой, но… но… – Ему всегда нравилось,как жена восторгается подарками.

– Это по случаю нашего третьего юбилея, глупышка.

Шел третий месяц со дня их свадьбы – счастливейшее время! Ниединой тучки не появлялось на их горизонте. Вард надел кольцо на ее палец; онитанцевали весь вечер, но когда наконец уселись за столик, он заметил, что женанемного осунулась. Последнее время они возвращались домой очень поздно.

– Ты хорошо себя чувствуешь, дорогая?

– Прекрасно.

Фэй улыбнулась, но есть не хотелось, она совсем не пила и кодиннадцати часам принялась зевать, что совсем было на нее не похоже.

– Ну что ж, конечно. Медовый месяц кончился. –Вард притворился, что убит горем. – Я начинаю тебе надоедать.

– Нет… Как ужасно… Извини… Я просто…

– Знаю-знаю. Не оправдывайся. – Он безжалостноподтрунивал над ней всю дорогу домой. Проводив жену в спальню, он пошел вванную почистить зубы, а когда вернулся, увидел ее спящей на огромнойдвуспальной кровати. До чего же она соблазнительна в розовой атласной ночнойсорочке. Вард безуспешно пытался разбудить жену, но она спала мертвым сном, апочему – стало ясно на следующее утро.

После завтрака ей стало нехорошо. Вард запаниковал, требовалвызвать доктора, но Фэй протестовала:

– Ради Бога… Элементарная простуда или что-то в этомроде… Из-за такой ерунды не стоит тащить беднягу сюда. Мне уже гораздолучше. – Но было видно, что она просто-напросто храбрится.

– Черта с два, лучше. Ты же вся зеленая. Ложись впостель и не вставай, пока не приедет доктор.

Когда врач наконец появился, то нашел, что у миссис Тэйернет причин оставаться в постели, если она не собирается провести в нейследующие восемь месяцев. По подсчетам, ребенок должен появиться в ноябре.

– Ребенок?

– Ребенок! Наш ребенок!

Вард был вне себя, приплясывая от радости. Фэй хохотала. Мужподбежал к ней, умоляя сказать, чего ей сейчас хочется, как поступить, чтобы ейстало лучше. Она пришла в восторг от его реакции. И конечно, как только слово«ребенок» вылетело из уст врача, заголовки газет уже трубили: «Отошедшая от делкинодива ждет первенца». Ничто в их жизни не могло долго оставаться в секрете.Вард, однако, вовсе не собирался делать из этого тайну, он всем и каждомурассказывал о будущем отцовстве и относился к Фэй как к хрупкому хрустальномусосуду. Вард и так почти ежедневно заваливал жену подарками, но прежние дарыбыли ничто по сравнению с теми, что он приносил теперь. У Фэй не хватало ящикови шкатулок для дорогих безделушек.

– Вард, остановись, мне уже некуда их класть.

– А мы построим домик специально для твоихукрашений. – Муж весело засмеялся, и она засветилась в ответ. Если он непокупал украшения, то приобретал повозки, пони, игрушки из меха норки, плюшевыхмедвежат. Велел построить во дворе карусель и разрешал жене медленно кататьсяна ней, когда она выходила в сад подышать свежим октябрьским воздухом.

Фэй прекрасно себя чувствовала в первые месяцы, даже когдаее мучила тошнота. Несколько пугало лишь сходство с огромным воздушным шаром –так она определяла свой новый облик.

– Остается только приделать к пяткам корзинку, и явзлечу, осматривая достопримечательности Лос-Анджелеса, – как-то сказалаона подруге. Вард оскорбился, считая, что Фэй великолепна, несмотря нараздавшуюся фигуру. Он был так возбужден, что едва мог вытерпеть еще месяц дородов. Было заказано место в лучшей больнице, и Фэй должен был заняться самыйзнаменитый доктор.

– Для любимой жены и моего ребенка – все самоелучшее, – неустанно твердил Вард, угощая ее шампанским.

Но у нее пропал вкус к спиртному. Иногда ей хотелось, чтобыи он поменьше им увлекался. Вард целый день пил шампанское, а вечером переходилна скотч, но, правда, никогда не напивался. Фэй не хотелось наседать на мужа,ведь он так хорошо к ней относился, да и как она могла противиться такойневинной слабости? Фэй понимала, что он заказал ящик любимого напитка иподготовил к отправке в больницу из благих побуждений, чтобы в нужный моментможно было сразу отпраздновать радостное событие.

– Надеюсь, они сохранят его охлажденным. – Онприказал мажордому позвонить в больницу и дать соответствующие распоряжения.

– Полагаю, у них и без того много забот, –рассмеялась Фэй. Хотя в больнице, куда она должна была отправиться, ужепривыкли к подобным указаниям. Здесь рожали все звезды Голливуда.

– Не представляю, какие у них могут быть заботы, –пожал плечами Вард. – Что может быть важнее холодного шампанского для моейлюбимой?

– Да уж найдут, чем заняться… – Ее глаза говорилибольше слов. Вард нежно обнимал ее, и они целовались, как всегда. Он жаждал еедаже сейчас, но доктор сказал, что им пока не следует заниматься любовью, и Фэйс нетерпением ждала, когда же снова будет можно. Казалось, до этого еще целаявечность. Вард каждый вечер гладил ее выпуклый живот, он обожал жену даже втаком состоянии и отчаянно хотел ее.