— Что там дальше? — спросила Али, глядя в темную, точно распахнутый зев какого-то гигантского существа, глубину шахты. — Вы не обыскивали? Никаких улик?

— Поскольку тело найдено здесь, не думаю, что они ходили туда, — ответил альд Нодор. — Хотя, конечно, неплохо бы прочесать там все с факелами. Но у меня не слишком много людей в штате…

— Я отправлю своих, — произнес Киллиан. — Скажу Аэдану, чтобы отрядил нескольких опытных шахтеров. Впрочем, заблудиться здесь сложно.

— Как скажете. Мы тут с краю ничего подозрительного не нашли, — вздохнул собеседник. — Никаких следов.

— Следовательно, у вас нет ничего против Томиана, кроме заявления некоего свидетеля, — подытожил Ристон.

— А также его весьма странного отсутствия. Вы точно уверены в том, что ваш кузен не возвращался домой ночью или утром? Особняк довольно велик.

— Я уверен. — Голосом градоправителя можно было бы заморозить все окружающее, и без того окутанное холодом. — Я не укрываю его в доме и не намерен этого делать, когда он вернется.

— Но я же не намекаю! — попытался оправдаться альд Нодор. — Просто предположил, что тот мог вернуться и спрятаться. Из города на поезде Томиан Ристон точно не уезжал, я проверил, однако, если верхом…

— Вижу, вы развернули большую работу уже с утра, — заметила Али, желая разрядить обстановку.

— Так каждая секундочка на счету! На чем я остановился… Мои ребята здесь обыскали, однако я надеялся, что вы как маги сможете почуять что-то, что мы упустили.

Алита вздохнула. Заброшенная шахта — не жилая комната, наполненная вещами, каждая из которых может нести в себе информацию и дать зацепку. Тут нет ни зеркал, сохранивших отпечатки происходившего, ни предметов, к которым прикасалась бы рука убитой.

Но все же, подчиняясь и надеясь на озарение, Али ненадолго прикрыла глаза, затем широко распахнула их и еще раз осмотрелась, не сходя с места, после чего тщательно обошла освещенное проникающими сюда солнечными лучами пространство. Прикоснулась к шероховатой стене, вытесанной в камне. Исследовала пол в том месте, где провели неровную меловую линию, и нахмурилась, почувствовав отголосок знакомого металлического запаха.

— Здесь пахнет кровью.

— Разве? — удивился альд Нодор. — Но мы не обнаружили ран на теле девушки. Нужно будет спросить у доктора Глоу.

— Может, ее убийца поранился обо что-то? — выдвинула предположение Алита. — Кроме того, вы ведь не… Вы осматривали ее в одежде, верно?

— Разумеется! — воскликнул он, словно изумился тому, что она могла предположить иное. Его круглое лицо раскраснелось. — Но, уж поверьте мне, я могу отличить задушенного человека от зарезанного.

— Не сомневаюсь.

— Дальнейший, более полный осмотр и прочее — обязанность медика, а не моя, — заключил он. Али попыталась отделаться от на миг возникшей перед глазами картины с девушкой, неподвижно лежащей на холодном столе, обнаженной, ничего не чувствующей. И о занесенном над Карин скальпеле.

— Пожалуйста, продолжайте, — сказал начальник, и она в очередной раз поймала себя на мысли, как изменилось его к ней отношение. Только ли из-за Ристонов, в чьем доме ее поселили? — Не буду мешать.

Алита сделала несколько шагов к проходу в глубь шахты, чувствуя, как исходящий оттуда холод щупальцами забирается под платье, бесстыдно касается тела, проникает под кожу. Она вгляделась в темноту и почти побежала вперед, увидев выхваченное лучиком солнца пурпурное пятно. На фоне окружающей серости оно выделялось особенно ярко.

— Я что-то нашла! — Али, наклонившись, осторожно подняла с земли увядший цветок. Он не успел полностью высохнуть, а следовательно, сорван не так уж давно.

— Наперстянка, — сказал Киллиан Ристон, когда она вернулась ближе к выходу, чтобы продемонстрировать спутникам свою находку.

— Знаю. — Уж в целебных-то травах Алита разбиралась, не зря же когда-то мечтала работать в аптеке! — Вопрос в том, что она здесь делает.

— Кто-то принес, — предположил альд Нодор. — Думаете, Карин Лекут? Или тот, кто пришел сюда с ней?

Али молчала, задумавшись. Карин была полна жизни. Ничего удивительного, если ее привлек яркий цветок. Девушка вполне могла бы сорвать его. Но представить его в качестве подарка от мужчины сложно. Это ведь не роза и не другие благоухающие садовые растения, которые обычно преподносят дамам сердца. Если только ничего более подходящего не нашлось, а там, где он проходил, оказались только эти цветочки с едким запахом.

— И кстати, разве наперстянка не является ядом? — поинтересовался начальник, с любопытством изучающий найденное.

— Не совсем, — рассеянно отозвалась Алита, все еще размышляя над своими версиями событий. — Из нее можно изготовить как яд, так и лекарство. Но обычно с такой целью используются листья.

— А ты разве никогда не слышала о том, что в цветах наперстянки могут поселиться души умерших? — спросил Ристон.

— Так думали в древности. Но сейчас… — Али растерянно перевела взгляд с такого невинного на вид цветка в ее ладони на лицо Киллиана. Тот выглядел серьезным. — Вы верите?

— В наших краях издавна не принято вносить такое растение в дом, — ответил он. — Считается, что оно приносит несчастье. Только определенная категория людей может без опаски брать его в руки.

— Маги, — выдохнула она и прочла в ответном взгляде понимание.

— Да бросьте! — Альд Нодор пытался бодриться, но не мог скрыть промелькнувшую в глазах тень суеверного страха. — Вы что, запамятовали, в каком веке мы живем? Скоро и магию объявят частью науки. Вот скажите, разве говорят медицинские справочники о свойствах растений также и про связанные с ними приметы? Ведь нет же, да?

Он обращался к Алите, и она утвердительно кивнула. Так и есть, не говорят. Ей пришлось проштудировать немало подобной литературы в академии, когда не на шутку увлеклась созданием лечебных отваров. Составители тех книг отрицали все мистическое, берущее начало в древних традициях народа, отдавая такое на откуп мифологии и решительно утверждая, что, для того чтобы изготавливать настои и экстракты, не обязательно быть магом, необходим лишь пытливый ум. Однако их скептицизм не означал, что не вошедшего в справочные издания не существовало. Особенно в таком месте, как маленький провинциальный Бранстейн, обитатели которого одной ногой шагали к стремительному прогрессу, а второй крепко стояли на твердых, как камень, старинных обычаях и верованиях, впитанных с молоком матери. Сейчас она начинала понимать это все сильнее.

— А ведь Томиан Ристон — тоже маг, — произнес альд Нодор.

Али представила, как молодой человек мимоходом срывает цветок, как протягивает его девушке. Отразилось ли на лице Карин сомнение? Или она предпочитала верить не в стародавние легенды, а в то, что все поступки любимого — непременно к счастью?

— Пока его вина не доказана, — проговорила Алита вслух. — Но наперстянка может считаться уликой. Пожалуйста, не забудьте внести ее в протокол, альд Нодор.