Физический контакт, казалось, успокоил Фредди Сабино, его внешние слои стали спокойными, как в японском пруду.

— Я уверен, ваша мама ждёт нас по ту сторону океана, — сказал он дрожащим, полным надежды голосом. — Она… она всегда хотела поехать в Лос-Анджелес. Она ждёт нас там, вот увидите. Мы начнём всё сначала. Сделаем всё как надо.

— Ага, — солгал Райан. Ему хотелось успокоить больного раком ребёнка, сказать ему, что он попадёт в Рай. — Всё будет хорошо, папа.

И на краткий миг он сам поверил в это. Райан так убедительно соврал себе, что на секунду подумал, что Кровоток может стать лучше. Что человек внутри мог вернуть контроль; что Райан сможет называть себя Райаном, а не Чезаре; что он сможет жениться на Лен, построить дом у моря и спокойно растить детей. Простая мечта для простого человека.

Мечта быстро превратилась в кошмар.

Кровоток посмотрел на сломанный телевизор, словно внезапно получив вспышку озарения.

— Если вы умрёте, — сказал он уже не дрожащим голосом. — Если вы с сестрой умрёте… я всех убью.

Кровоток сказал это таким мягким тоном, что Райан счёл это почти успокаивающим.

А потом до подростка дошёл смысл слов, и они пробрали его до костей.

— Я убью всех, а потом и себя убью, — продолжал Кровоток, теряясь в собственном бреду. — Мир, в котором могут умереть дети… он просто не достоин существования. Мы все будем вместе на той стороне. Она не может быть адом, если мы будем вместе, так ведь?

После этого признания Кровоток не произнёс ни слова. Он сидел на диване и смотрел на разбитый экран с пугающей интенсивностью. Стрелок-психотик, мысленно готовящий себя к преступлению.

И Райан снова возненавидел его.

Он злился и на себя. За то, что даже на секунду пожалел этого монстра. За мысль о том, что всё может измениться к лучшему, за то, что забыл о всех ужасах, которые Кровоток причинил его семье и бесчисленному множеству других. Если внутри этой кровавой головы и был человек, чудовище переварило его много лет назад.

Райан десять минут не решался выйти из дома, опасаясь, что, вернувшись, увидит Лен, павшую от рук собственного отца. Он всегда испытывал это чувство, когда оставлял их двоих наедине. Однажды этому суждено случиться.

Свежий воздух снаружи не принёс ему никакого успокоения, когда он с сумкой за спиной шёл к своему велосипеду. Одна мысль грызла ум подростка, как червяк в яблоке.

Лен ни за что не доберётся до Америки живой.

Райан чувствовал это своими костями. Близость, изоляция… её отец потеряет контроль. Он будет плакать и сожалеть, но совершит ужасное дело. Если не во время самой поездки, то по прибытии.

Он был бомбой замедленного действия, и однажды он взорвётся.

Кровоток должен умереть. Ради Лен и всех остальных.

Райан открыл сумку и посмотрел Фиолетовый Эликсир, который всегда хранил внутри. К счастью, Кровоток чувствовал Эликсиры только в крови Геномов; но это означало, что он узнает, как только его приёмный сын воспользуется зельем.

Жидкость кружилась внутри шприца, словно живая, обещая силу и свободу. Может быть, она даст Райану способность сильнее, чем у Кровотока? Маловероятно, но… что ещё он мог сделать?

Второе солнце пронеслось по небу, отвечая на его молитвы.

* * *

На экране Карнавала появилось графическое изображение процесса одержимости. Капля крови заразила взрослого человека, распространяясь по его венам, как инфекция, пожирая органы изнутри.

Вскоре кожа разорвалась, выпуская наружу кровь, и Кровоток родился заново.

— Он заразит вашу кровь, как вирус, и перестроит ваше тело в своего клона. На самом деле, мы считаем, что он делал это так часто, что его нынешнее тело — не оригинал. — После объяснений Лео наступила напряжённая тишина, пока его команда переваривала информацию. — Все его копии получают его способности и образуют свободный коллективный разум, как клетки большего тела.

— Значит, если мистер Волна убьёт половину из них одним махом, другая половина будет бояться его? — Хвастливый Геном ссутулился на стуле. — Это очередной Мехрон.

— Не совсем, но близко, — подтвердил Лео. — Чтобы избавиться от него, мы должны уничтожить все его копии, ничего от них не оставив. Ни капли. Каждый раз, когда мы будем нападать на клона, я буду сжигать его, а Стич после этого стерилизует территорию. К счастью, Кровоток — это волк-одиночка. В отличие Огра Адама и ему подобных, у него нет сети поддержки.

— Он сам по себе стая, — сказал Казак.

— Да, и его клоны никогда не удалялись друг от друга более чем на милю, вероятно, ради работы коллективного разума. Если мы изолируем двойников Кровотока от посторонних, мы сможем уничтожать их одного за другим. Как скальпелем, вырезающим опухоль до того, как она сможет разрастись.

— Мы знаем, где они? — спросила Эйс. — Я не нашла никаких сведений в информации Пифии.

Матиас, успешно прошедший по их следу, кивнул:

— Их семья путешествует по Италии случайным образом и никогда не задерживается в одном месте надолго, но в последний раз их видели недалеко от Альп.

— Как только мы примемся за дело, мы должны неустанно преследовать Кровотока и держать его подальше от населённых пунктов, — сказал Леонард.

— У его силы есть пределы? — Эйс повернулась к Стичу. — Вы закончили изучать биологические образцы, которые мы смогли найти?

— Да, — кивнул чумной доктор. — Я ждал этого собрания, чтобы проверить разведанные, собранные нашим лидером.

Леонард улыбнулся. Карнавал был сплочённой группой, но её члены работали отдельными ячейками и собирались в одном месте только для разбора полётов или ради проведения крупных операций. Такая структура позволяла каждому члену проявлять большую гибкость и делала группу крайне жизнеспособной. Её члены могут умереть, но кто-то всегда выживает, чтобы возродить Карнавал.

— Для начала, он может контролировать только свою кровь, — Леонард показал им фотографии Кровотока, рассекающего Генома Августи малиновым кристаллизованным топором. — Он не может телекинетически управлять вашей кровью, если предварительно не заразил вас. Он также не может генерировать массу из воздуха, поэтому для копирования ему нужны носители.

— Значит, никакой вудуистской паранормальщины? — спросил мистер Волна. — Мистер Волна ненавидит это.

— Мне Маниакальной чумы[8] хватило, — согласилась Эйс, пожав плечами.

— Далее, одновременно он может управлять только несколькими клонами, зарегистрированный максимум — десять двойников. Превысив этот предел, клоны начинают поглощать друг друга, чтобы уменьшить свою численность, вероятно, чтобы снизить риск развития индивидуального мышления. Кровоток может воздействовать только на людей, так что…

Стич поднял руку.

— Да, Стич?

— Сэр, при всём уважении, — доктор кашлянул, — вы ошибаетесь.

* * *

Лен выбирала, какие книги взять с собой на подлодку,