Это был конец церемонии. Всем раздали клейкий рис, который, как выяснилось, нужно было приклеивать себе на лоб и шею. Что Панкрат и сделал, наблюдая за остальными. Но через секунду выяснил, что поспешил. Его сосед съел три последних рисинки. А у него в руках уже ничего не осталось. Пока Суворин соображал, что к чему, священник окропил всех святой водой. И всем раздали кусочки фруктов и орехов.

«Типа наших поминок», – решил Суворин, с трудом проглотив угощение и стараясь глубоко не дышать.

Его подташнивало от специфического запаха, который остался от недавно сожженного на специальной бетонированной площадке покойника и теперь висел в воздухе, забивая горло и легкие.

Когда все завершилось, Панкрат вместе с процессией покинул храм. К его удивлению, все люди были радостными, шутили, смеялись.

«Похоже, смерть на Бали означает освобождение человека от земных тягот, – решил Суворин. – Что ж, вполне уместно порадоваться за отмучившегося родственника».

После того как процессия покинула храм, он еще несколько минут постоял на краю скалы, с которого почти до самой воды свисали лианы.

«Все будет очень просто, – думал Панкрат. – Рувье выйдет из храма, а я выберу момент и столкну его со скалы. Если будет упорствовать, можно и вместе, – он вспомнил радостные лица родственников покойного индонезийца и улыбнулся.

Но Рувье не появлялся.

«Да-а, – изумился Панкрат. – То ли Шнейдер обмочился насмерть, то ли у него зуб на Рувье, но не похоже, чтобы француза хоть кто-нибудь предупредил».

В этот момент легкий ветерок донес до него запах сожженного индонезийца.

«Успею еще погрузиться в вечную тьму», – передумал Суворин и направился на виллу, снятую Рувье.

Она была площадью около тысячи квадратных метров и стояла особняком. На мраморном крыльце в униформе сотрудника отеля стоял чернокожий мужчина, наводя на что-то бинокль. Возле бассейна еще один человек в униформе протирал шезлонги. Окна во всем доме были открыты. И, судя по активному движению за ними, там проводилась уборка.

«Нет смысла ждать попутного ветра», – губы Суворина дрогнули в страшной усмешке, которая появилась в тот день, когда он стоял над ямой, где выл скотник из Семеновки.

Однако в бар, в котором тусовалась молодежь из обслуги Resort Bali, Суворин вошел, излучая спокойствие и доброжелательность. Русских он заметил сразу. Это были парень с модельной внешностью и девушка, которая привлекла внимание Суворина толстой русой косой, тщательно уложенной вокруг головы. В общем-то от других они ничем не отличались, и вычислил их Суворин по кратким фразам, которые те иногда роняли, не глядя друг на друга, хотя сидели рядом за стойкой продолжительное время.

– Это правда, что камень на всех виллах здесь обтесан вручную? – спросил Суворин, подсаживаясь к ним за стойку. – Или это рекламный трюк?

– А черт его знает, – пожал плечами парень.

– Да вы что?! Это же Читтерио! – возмутилась девушка. – Вы что, сами не видите? Все здесь самой высокой пробы.

– Тогда представляю, сколько здоровья положили на это бедные индонезийцы! А получали наверняка копейки, – наигранно вздохнул Суворин.

– У вас что, «Капитал» Карла Маркса – настольная книга? – девушка надула красивые губы.

– Вы, когда сердитесь, так похожи на украинского премьера Юлию Тимошенко! – рассмеялся Панкрат.

– Только у меня коса настоящая! – с вызовом ответила девушка.

– Понял, понял! – Суворин, согнув руки в локтях, показал ей открытые ладони. – Я сразу понял, что все здесь самой высокой пробы. Но особенно убедительно выглядите вы.

– Да ладно, – улыбнулась девушка, – проехали. А вы откуда?

– Из Москвы, – ответил он и спросил: – А вы?

– Мы оба из Смоленска. Однокурсники.

– А что закончили?

– Факультет прикладной математики МГУ.

– А чем здесь занимаетесь? Уборкой? – Суворин вспомнил мелькающие фигуры обслуги за окнами виллы, снятой Рувье.

– Нет, – снова обиделась девушка. – Я в spa-салоне работаю. Знаю все массажные техники Бали и Гавайев.

– Ого! – искренне изумился Суворин. – А я, если честно, о spa-салонах имею самые смутные представления. Это, наверное, какие-то процедуры омоложения, ароматные скрабы, масляные ванны с цветами? Было бы здорово все это попробовать! А сколько всего вы знаете массажей?

– Десять, – ответила девушка.

Парень рассмеялся.

– Однажды мы с ней поссорились, – вспомнил он о чем-то своем. – Ну, я и не знал, как к ней подъехать. И записался на целый пакет: массаж, скраб и ароматическая ванна. Так вот она меня борэксом намазала и ушла. А это все равно что красным перцем натереть. Я чуть не сдох. С тех пор только в священных источниках и омолаживаюсь. Тут недалеко есть местечко Banjar. Они там из-под земли бьют. И есть три бассейна, где вода накапливается. Лежишь себе, как в раю. А вокруг все зеленое, цветущее и красивое.

– Хм, – хмыкнула девушка, – только вода там цвета ослиной мочи и сероводородом воняет.

– Ну при чем тут ослы?! – возмутился ее приятель. Просто эта вода богата железом.

– Значит, борэкс? – перевел разговор Суворин. – Что ж, я готов попробовать.

– К ней очередь, как когда-то к Ленину в Мавзолей, – предупредил парень. – Не знаю, как она выдерживает! Нагрузки безумные. Не успевает бюргер какой-нибудь приехать, как сразу записывается на весь срок пребывания, и только к Анэс.

– К кому?! – выдохнул Суворин.

– Анастасией меня зовут, – ответила за него девушка. – А местные называют Анэс. Так проще.

– А меня Денис, коротко Дэн, – представился и парень.

– Анэс? – переспросил Суворин.

– Да какая разница! Зато через три-четыре года я смогу открыть собственный spa-салон в Москве! – с гордостью заявила девушка.

– Мечтать невредно, – прокомментировал Денис.

– А я уважаю целеустремленных трудолюбивых людей, – Панкрат наклонил голову и заглянул девушке в глаза.

Аня тоже посмотрела на него. И пару секунд изучала, словно прощупывала, напряженным взглядом. Потом улыбнулась неожиданной светлой улыбкой и ответила:

– Тут тех, кто не умеет работать, долго не держат.

– Это точно. Чуть что – под зад коленом, – подтвердил парень. – Пятьдесят девять вилл – это целый город. Мерзко, конечно, иногда бывает смотреть на зажравшиеся рожи, которые воспринимают тебя