украшают. Увидишь семью в такой одеже, к ним попросись. Чем светлее тулуп и ярче на нем вышивка, тем дальше люди от реки живут — лучше таких выбирай. Уедут они в свою глухомань на север, кто их там про тебя спрашивать станет.

— Ладно, побегу я с дедусем попрощаюсь, шубку и валенки прихвачу да платком повяжусь, — дожевала пирог и подскочила Нежданка.

— Что ты! Не ходи! — ухватила ее за руку Надея. — Нету уже пути назад, ты и через двор не проберешься. Найду я тебе одежу теплую, чай троих детей вырастила, все в дому есть — и шапки, и валенки.

— Как же я дедусю не скажу? — потихоньку вытягивала руку от соседки Неждана. — Подумает он, что бросила я его.

— Да, ничего он не подумает, не понимает он уже, — попыталась возразить Надейка.

Она с тревогой кидала взгляды за окно — начинало смеркаться, надо торопиться.

— Все он понимает! — с жаром бросилась защищать Василя Неждана. — Он иногда мне моргает, когда я с ним разговариваю.

— Да — да, — закивала Ванькина мать. — Не то я сказать хотела. Ничего он плохого про теб не подумает, знает дед, как ты его любишь.

— Как же он с Сорокой останется? Уморит она его. — Нежданка пустила слезу, да такую детскую, горючую — сиротскую.

— Он бы хотел, чтобы ты спаслась, — Надея уже заметно нервничала, время утекало, как вода сквозь пальцы. — Вон хоть Ероха его заберет, у Василя детей взрослых — двенадцать душ, кто-нибудь да подхватит старика. Уговор был семейный, что Влас с Дареной деда досматривать будут, за то им его изба достанется. Но, коли так жизнь повернула, то заберут его в другую семью, уж не бросят отца старого.

— Почему ж они раньше… — задохнулась от возмущения Нежданка.

Да, как ей объяснить, что одного Василя давно бы уже забрали от Власа с Сорокой, все боялись ее, ведьмину девчонку, в дом пускать. А куда дед — туда и она потянется, увяжется, как ниточка за иголочкой, будет бегать по сто раз на дню — не избавишься.

— Не вертайся домой, поздно уже, по темноте через лес пойдешь, — умоляюще попросила Надея.

— Я быстро, — шепнула Неждана и скрылась в сенях.

Глава 13. Как Сорока синичку в ловушку поймала

— А где это ты была? — строго спросила Сорока, когда Неждана вернулась в избу.

— Я-то…Я в сенях метлу искала, соринки замести хотела, — с трудом хоть это сочинила девчонка.

Не привыкла она врать, плоховато еще получалось. Сорока насквозь все уловки видела, иногда, правда, виду не подавала.

— Чего ж метлу в сенях искать, когда она вона в углу завсегда стоит? — спросил Богдаша. — Мама, Неждана у нас дурочка какая-то совсем сделалась.

— Да, нет, — прищурилась Сорока. — Она все хитрее и изворотливее с кажным днем… Врет в глаза и не румянится.

Нежданку страх мохнатыми лапами ухватил за лодыжки да держит, с места сойти не дает.

— Кто мои валенки от печки в сени выставил? — с удивлением громко закричала Забава. — Не пойду я со двора, даже не просите! И на колодец не пойду!

Нога у Нежданки с прошлого года выросла, ее худые валенки давно малы стали. Зимой она больше в избе сидела, все лепила свистульки. Покупать ей новые валенки Сорока не торопилась. Боялась, что со двора уйдет, повзрослела она как-то в последнее лето, смелости набралась. Не ровен час — к Ерохе колобком укатится или куда подальше… А без валенок бегать договариваться о том затруднительно.

Чтобы через лес идти и дальше до переправы — тут хорошая обувка нужна, Неждана то понимала и решилась Забавины валенки взять украдкой. Они все ж-таки побольше и покрепче будут. Простит ее сестрица родимая, коли свидятся еще.

— Да, вот мне тоже занимательно, кто у нас и куда в валенках собрался? — нахмурилась Сорока.

А сама Нежданку глазами буравит, дыры насквозь жжет.

— Подь сюды, — велела она девчонке.

Еле отлепилась Нежданка от пола, в сторону мачехи два шажочка сделала.

Посмотрела Сорока ей в лицо, почти вровень они уже по росту стались. Запах жареной курицы учуяла, капустину в волосах заприметила — поняла, что к Надейке бегала. Та не только кота прикармливала, но и злыдню малолетнюю.

Видать, сбежать девка удумала, — валенки для того и выставила. Надея, поди, и подучила, науськала это ведьмино отродье.

А как ворвется на двор толпа в ярости, начнут колдунью спрашивать, кого им Сорока предъявит? Одна надежа теперь, что бросит им Нежданку на растерзание, как кость собакам. Чем еще деревенский люд дремучий и успокоить, межеумков угомонить? Нельзя бесову девку сейчас из дому упускать, никак нельзя.

Решила ничего не говорить Сорока, о чем догадалася, — так проще хитростью Нежданку удержать будет. Выдумала поручениями разными ее бдительность усыпить.

— Бери метлу, вон она, — строго велела мачеха. — Коли мести за печкой хотела — так иди — мети. Поди, опять пыль у деда развела, Богдаша сызнова задыхается.

А про капустину в патлах, жир от курицы на щеках и валенки выставленные ничего не сказала.

Нежданка подмела быстро, метлу на место поставила, да придумала, что надо к курочкам за яйцами сбегать. Обычно ее и к курям не подпускали, но сегодня к ним никто идти не хотел.

— Шут с ними, с яйцами, толпу, что за воротами стоит, не яри, — строго сказала Сорока. — Помоги лучше Милаше гребешок сыскать.

Неждана губу закусила, смотрит, как темнота за окном сгущается. Скоро совсем уж черничный кисель в небе расплещется.

Решила все ж таки мачехе не перечить, на рожон не лезть. Рано или поздно отвлечется от нее Сорока. То Авоська сиську просить начнет, на юбке повиснет, то Прекраса с Голубой за ленты раздерутся, то Щекарь опять на Богдашу ябедничать придет. Недолго подождать надобно, что-то такое в большой семье завсегда случается.

— Коли найдешь гребешок, пальцАми своими его на цапай, — пригрозила Сорока. — Сама знаешь, что тебе волосья чужие трогать нельзя, у девок в них вся сила держится. И так Милаша из-за тебя