– Да плевать я хотел на… – опрометчиво начал было Митька, но моя ладонь, зажавшая ему рот, не дала больше вымолвить ни слова.

– Извините его, Пётр Петрович! – умоляюще посмотрела я на Зимина. – Он погорячился. Да, Мить? Пётр Петрович всего-навсего хотел мне закапать глаза, а ты…

– Какие ещё глаза? – Митька перехватил мою руку.

– Мои! У меня от напряжения глаза устали, а Пётр Петрович предложил успокаивающие глазные капли… Именно их я и запульнула случайно тебе в лоб!

– Но… – Митька обескураженно замолчал.

– Извинись, Митя! – процедила я сквозь зубы.

– Я, видимо, на самом деле совершил ошибку, Пётр Петрович, – нехотя произнёс Шапкин. – Простите, не хотел. Бес попутал. Ревность мозги отключила.

– Ревность… – медленно повторил шеф, сверля меня чёрными глазами. – Что ж, объяснение понятное. Ладно, Дмитрий, будем считать это просто недоразумением.

– Спасибо, Пётр Петрович, – выдохнул Шапкин. – Я вообще-то шёл к вам, чтобы уточнить по поводу интервью с Ефремовым…

– А что вам не ясно?

Шеф направился к своему столу. Митька, пожав тихонько мою руку, поплёлся за ним.

– А я пока пузырёк поищу! – с облегчением пробормотала я.

Я обвела глазами разноцветный ковёр. Куда делся этот камень раздора? На полу не видно. Возможно, флакон отскочил от мягкой поверхности и полетел… полетел… вон туда, под диван. Ну конечно, придётся теперь становиться в неприглядную позу! Я присела на корточки, зажав в руке подол длинной юбки, и заглянула под диван. Пузырька не было и там. Какая я, однако, ловкая, надо же было так снайперски сработать! Пойди, найди теперь единственное доказательство! Я неловко развернулась в другую сторону. Может быть, снаряд залетел под шкаф? Моя рука скользнула в узкое пространство между полом и нижней полкой шкафа.

Есть!

Я извлекла на свет маленький, покрытый пылью пузырёк, громко чихнула и попыталась встать, облокотившись рукой о полку.

Под пальцами, попавшими в какую-то щель, почувствовалось что-то холодное. «Что бы это могло быть?» – мелькнула вдалеке мысль, о которой, впрочем, я тут же забыла.

Отряхнув юбку, я направилась в другой конец кабинета и мягко поставила пузырёк на стол шефа. А затем, ступая как можно тише, вернулась на своё место.

– …А по поводу времени съёмки, – продолжал тем временем Зимин, скользнув по мне странным взглядом, – то это вы должны обговорить с Вольским сами, Дмитрий.

– С Вольским? – удивлённо переспросил Митька.

– Э-э-э… – шеф вздрогнул и перевёл взгляд на Шапкина. – С Ефремовым, конечно же, с Ефремовым. Теперь вам всё понятно, Дмитрий?

– Вполне! Ещё раз извините меня за хамство, Пётр Петрович! – Шапкин посмотрел в мою сторону. – Санька, не уходи без меня, ладно?

– Да, Мить, я помню.

И опять что-то непонятное промелькнуло на лице шефа. Я уткнулась глазами в экран. Так, на чём я остановилась?

– А ты сама догадайся, что я подумал в тот момент! – у Митьки в глазах зажглись весёлые искорки. – Надеюсь, ПэПэ не сильно злопамятен…

– Я тоже на это очень надеюсь, – хмыкнула я. – А ты, оказывается, горячий парень, Шапкин! Просто джигит!

– У меня мама осетинка, так что есть в кого, Ковалёва, – усмехнулся он.

– Мить, слушай, ты подожди меня ещё пять минуточек, ладно? Не поднимайся, здесь посиди, я быстро!

Кинув на колени другу свою сумочку, я быстро бросилась к лестнице. Мне нужно было проверить одну вещь, и я не хотела, чтобы Митька это видел. В офисе уже никого не было, только мы с Шапкиным. Когда ещё представится такая возможность!

У галереи я остановилась и сжала в руке своего льва. Перед глазами стояла фотография, которую я видела в папке Вольского. Спящий царь зверей, как две капли воды похожий на моего лёвушку. У меня не оставалось больше никаких сомнений – мой талисман связан с этим домом, и я должна, наконец, выяснить, в чём тут дело! Я смело шагнула в темноту…

– Как я забыл, что когда женщина говорит – всего пять минуточек, это значит, что ждать придётся до утра! – Митька вскочил. – Ковалёва, ты истинная женщина, а я обыкновенный преданный болван!

– Митя, я даже более истинная, чем ты думаешь, – мягко произнесла я.

– Это что значит, Шурка? – глаза у парня заблестели.

– Это значит, что непредсказуемая женщина передумала… и никуда с тобой сейчас не пойдёт! – выпалила я. – Мне… нужно ещё поработать. Так что иди домой один, хорошо?

– Это такая шутка, да, Санёк? – Митька потянул меня к выходу. – Ты не бойся, я не буду к тебе приставать, я ведь обещал!

– Шапкин, остановись! – я упёрлась ногами в пол. Митька поднял одну бровь. – Это не шутка! Мне сейчас позвонил один клиент и попросил срочно внести изменения в его материал. Так что я остаюсь.

– Тогда останусь и я! – непререкаемым тоном провозгласил он. – Буду сидеть с тобой, сколько скажешь.

– А если мне допоздна придётся задержаться?

– Нашла чем напугать!

Я призадумалась. Пожалуй, этого упрямца так просто не выгонишь… Что же делать?

– Ладно, Мить, идём! – я повернула к лестнице. – Только чтобы не мешал мне, договорились?

– Буду вести себя тихо, как суслик в спячке! – обрадовался он. – Кстати, Шурка, пока нет нашего Грозного и Справедливого, может быть, потихоньку фотки из твоего компа изымем?

– Э-э-э… – остановилась я. – Это же нехорошо как-то…

– Да что тут такого, Ковалёва? – посмотрел он на меня честными глазами. – Это же для пользы дела! Хотя нет, каюсь, это была плохая идея. А то ты ко мне домой не пойдёшь…

– Хм… Пожалуй, я с тобой соглашусь, друг. Идём! – и я потащила упирающегося, но радостного парня за собой.

Кабинет Зимина манил меня не только фотками…

Перед тяжёлой дубовой дверью мы остановились. Я легонько постучала.

– Он уже давно свалил домой, – прошептал Митька. – Я сам видел, как он садился в свою машину.

– Мало ли что ты видел, – хмыкнула я. – Ты плохо знаешь нашего ПэПэ. Но кажется, действительно его нет. Идём.

Я осторожно толкнула дверь. Заперто!

– А вот это уже нехорошо, – погрустнел Шапкин. – Мы можем, конечно, взломать замок, но называться это уже будет совсем по-другому.

– Не дрейфь, Митька! – приосанилась я.

– Шурка, а ты, оказывается, боевая баба! – удивлённо присвистнул он, увидев, как я вытащила из Настиного стола запасной ключ и спокойно открыла дверь.

– Я деловая баба, – поправила я друга, – у которой слова не расходятся с делом. Давай, Митька, включай скорее комп.