медали у него на груди. Было очевидно, что он искренне любит изучать чудищ. – Одни живут на суше, то есть на островах, другие предпочитают пресную воду – это и реки, и трясины, а также озеро на острове Орн.

В этот момент в траве впереди что-то прошмыгнуло.

– Что это было? – заволновалась Виола.

Сирил прокрался ближе:

– Сейчас поймаю!

Баркли сощурился на маленькое пушистое создание, затаившееся в зарослях. Он различил два длинных уха – очень длинных, скорее похожих на рога. Должно быть, это было какое-то зайцеподобное чудище.

– Ква!

Тэдж внезапно придушенно вскрикнул и замахал руками, но это ему не помогло, и он плюхнулся в трясину, дополнительно окатив пальто Баркли грязью. Если эта миссия в Море затянется, Баркли стоило начать копить двари на пополнение водонепроницаемого гардероба.

Чудище-заяц воспользовалось шумом, чтобы убежать, не дав Баркли шанса себя зарисовать.

– Ты его вспугнул! – расстроилась Сесили.

– Что случилось? – спросил Сирил Тэджа. – Ты в порядке?

Тэдж с недовольным видом поднялся и без особого успеха отряхнулся. На плече у него сидела знакомая жаба с камнем в голове.

– Оно появляется, когда ему вздумается!

Жаба в ответ возмущённо квакнула.

– О, у тебя уже два чудища? – спросила Хасу и наклонилась, чтобы погладить жабу, но немедленно отдёрнула руку. Кончики её пальцев окрасились в тёмно-фиолетовый. – Ай! Она ядовитая!

– Это тебя не убьёт. Только поколет немного, – заверил Тэдж. – Но это не чудище, а просто ходячий ужас! И я точно от него избавлюсь, что бы оно собой ни представляло.

Сирил, держась на безопасном расстоянии, внимательно осмотрел жабу.

– Интересно, что его ядовитая магия действует и на тебя, его чудолога, – он указал на мочку Тэджа, тоже окрасившуюся в тёмно-фиолетовый.

Тэдж поморщился:

– Ага. Очень.

– Никогда не видел таких чудищ… Хм, а этот камень у него на голове… Что, если это… Нет, быть не может… – невнятно забормотал себе под нос Сирил.

– В книге его папы нет его описания, – заметила Виола. – Я проверила.

– Спроси Орлу, – посоветовал Сирил.

– Мне всё равно, что это за чудище! – взорвался Тэдж. – Я хочу от него избавиться. Будто мне одного Мар-Мара мало, ещё не хватало, чтобы это объявлялось всякий раз, как ему заблагорассудится. Вы можете удалить метку? У вас же два чудища мифического класса.

– Полагаю, Кодрик и Тати выше его классом, – неуверенно начал Сирил, – но я не думаю, что это разумно… Лучше тебе будет попросить Руну…

Сесили застонала:

– Мне скучно. Пойду поищу себе череп.

И она пошлёпала вглубь трясины.

Хасу тем временем выдернула из грязи длинный тростник и замахала им перед собой на манер меча, не обращая внимания на брызги. Стоящая напротив неё Шази обнажила один из своих настоящих мечей и рассекла камыш надвое.

– Так нечестно! – пожаловалась Хасу. – Я не владею металлической магией.

Шази пропустила её слова мимо ушей и продолжила отрабатывать приёмы, что для неё, очевидно, было привычным занятием, судя по её грациозности и быстроте. Если её протез работал на магии, значит, она задействовала её постоянно, что требовало огромного умения и концентрации.

Сирил помассировал виски:

– Леопольд заверил меня, что девочки по натуре послушнее. Но вы только посмотрите на них!

Пока Шази расправлялась саблей с камышами, а Хасу с отвращением на лице выжимала штанины от грязи, Сесили, успевшая отойти на порядочное расстояние, заорала:

– Я нашла кости! Я нашла кости!

– Гадость! – откликнулась Хасу, но затем её окружил уже знакомый золотой шестиугольник, и она в одно мгновение перенеслась к подруге.

«Может, Сирил и прав, – подумал Баркли. – Девочки – страшные создания».

– Это череп! – обрадованно взвизгнула Сесили.

– Это не череп! Это коробка! – возразила Хасу.

– Т-так, секундочку! – рассердился Сирил. – Я подготовил целый урок о громожаворонках, тритонах-перевёртышах и верестянщиках. В здешних трясинах обитают уникальные и крайне интересные чудища. Чудологи-учёные со всего света приезжают сюда ради окаменелостей…

– Внутри какая-то каша! – сообщила Сесили. Было не похоже, что она расстроилась отсутствию скелета древнего чудища. – Жёлтая!

– Это не «какая-то каша», а масло, – пояснил Тэдж.

– Масло? В смысле, сливочное? – изумился Баркли. – Его что… хранят в трясине?

– Нет, так делают, чтобы придать ему трясинный привкус.

Шази и Яша ушли к двум девочкам, чтобы самим посмотреть на «трясинное масло», но Тэдж, Виола и Баркли остались с Сирилом. Мастер, похоже, отчаялся удержать внимание всех учеников и завёл лекцию для них троих. Баркли слушал очень внимательно и всё записывал, прекрасно осознавая свои чудовищные пробелы в знаниях. Виола то и дело косилась на бывших подруг, но не желала признавать, что ей тоже любопытно. Тэдж же был занят своей жабой. На все его приказы вернуться в метку та отвечала всё более громким кваканьем.

– Весной громожаворонков можно встретить лишь на острове Данси, здесь они откладывают яйца, – рассказывал Сирил. – Но зимой они мигрируют на юг. Никто не знает, куда именно, учитывая, что других островов, кроме девяти, входящих в архипелаг, в Море нет, но вот уже многие поколения исследователей изучают способы построения стаи. Вместо того чтобы лететь клином, они выстраиваются круговыми спиралями…

– Спиралями? – спросил Баркли, не подумав, что перебивает учителя. И смущённо кашлянул. – Я просто… Вроде того символа, что вырезан на дне у расщелины?

Сирил нахмурился:

– Сомневаюсь. Громожаворонки летают спиралями из-за магнитного воздействия их магии…

– Ты видел высеченную у расщелины спираль? – вдруг подал голос Тэдж.

– Ага. Ты знаешь, что это значит? – спросил Баркли.

– Это символ острова Роан. Отец мечтал его найти. Этому были посвящены все его карты – это их я искал в нашем доме. Он всё Море облазил в его поисках, но ему так и не удалось…

– Остров Роан? – переспросил Яша. Он и девочки направлялись к ним. – Я думал, это просто легенда.

– Так и есть, – заносчиво обрубил Сирил. – А потому давайте сосредоточимся на реальных фактах.

Баркли заколебался, но всё же возразил:

– Но я правда видел этот символ у расщелины. Сесили тоже. Скажи же?

Но всё внимание Сесили было сосредоточено на открытой коробке в её руках, что действительно была полна масла. Она окунула в него палец, попробовала и сморщила нос:

– На вкус – как грязь.

– Ничего, что это чьё-то масло? – спросил Тэдж.

Сирил осуждающе вскинул брови:

– Мне казалось, мы уже говорили на эту тему.

На памяти Баркли Сесили ещё ни разу не выказывала ни малейших угрызений совести из-за своих актов воровства, но сейчас она стыдливо отвела глаза и, надувшись, буркнула:

– Я верну его на место.

– После того как сунула в него палец, – пробормотал Тэдж.

– Погоди, – вмешался Баркли. – Ты же тоже видела символ, верно, Сесили?

Она кивнула:

– На краю расщелины была вырезана спираль. Ножом, может, или чем-то таким.