Он по-прежнему охотно работает с каждым поколением молодых талантов — и таланты отвечают взаимностью. В команду из четырех продюсеров его альбома 2014 года New вошли Марк Ронсон, незаменимый соратник Эми Уайнхаус, и Пол Эпуорт, имевший на своем счету альбом Адель 21. В 2015 году он записался с Леди Гагой, а на церемонии «Грэмми» сыграл на одной сцене с Рианной и Канье Уэстом, последним в длинном ряду рэперов-скандалистов. Когда они исполняли вещь Рианны под названием FourFiveSeconds со строчками «Если сегодня вечером меня посадят в тюрьму, / Ты заплатишь за меня залог?» («If I go to jail tonight / Will you pay my bail?»), единственным из поющих, реально побывавшим в тюрьме, был вовсе не скандальный рэпер.

Позже в интервью ирландскому телевидению Хэзер, нарушив долгое молчание, обвинила его в тщетной погоне за актуальностью — ибо в наше время его слава даже примерно не могла сравниться с ее собственной. «Почти все время ко мне на улице подходят люди и говорят: „Боже мой, вы ведь та горнолыжница!“ или „Вы же помогаете животным“. Половина из них даже не знает, кто он такой».

В начале всего был все-таки, наверное, не рок-н-ролл, а полученный в одиннадцатилетнем возрасте приз за сочинение о коронации 1953 года. «Всю свою жизнь, — размышлял он по поводу своего семидесятитрехлетия, — я старался выиграть школьный приз, или неплохо сдать экзамены, или отработать так, чтобы люди сказали: „У тебя хорошо получается“».

Что ж, недурная охапка школьных призов: восемнадцать «Грэмми», восемь наград BRIT, одна статуэтка Американской киноакадемии, почетные звания доктора музыки от Йельского и Суссексского университетов, премия Гершвина за популярную песню от Библиотеки Конгресса США (врученная в Белом доме президентом Бараком Обамой во время небольшого концерта для узкого круга лиц), награда Центра Кеннеди; титул «Человек года MusiCares» от Национальной академии звукозаписывающих искусств и наук, титул «Автор песен для авторов песен» от New Musical Express; французский орден Почетного легиона; перуанский Большой Крест ордена Солнца; названные в честь него улица и роза; звезда на Голливудской аллее славы…

В 1963 году, отвечая на анкету NME, он сказал, что особый предмет его желаний — «увидеть свое изображение в The Dandy», британском комиксе, которым он и остальные Beatles зачитывались в детстве. В 2012 году, семидесяти лет от роду, он появился в выпуске The Dandy, где пожимал руку его самому известному герою, Отчаянному Дэну, а затем во главе пятидесяти других нарисованных персонажей распевал «Hey Jude».

Джон явно по-прежнему занимает важное место в его сознании. В 2009 году Нил Янг, выступая в Гайд-парке, завершил свой сет версией ленноновской «A Day in the Life», оказавшейся особенно подходящей для его пробирающего до глубины души, стенающего вокала. Пол вышел, чтобы спеть свою интерлюдию «woke up, fell out of bed…», выглядя почти таким же взлохмаченным, как сам Янг, и остался уже до конца песни, прыгая и шатаясь по сцене, размахивая руками — ведя себя так, как никогда не вел даже подростком, даже в самую пьяную из гамбургских ночей. Чувствовалось, что ни одна из его собственных песен не смогла бы спровоцировать такой же эмоциональный отклик.

«Когда Джона застрелили, — говорил он британской версии журнала Esquire в 2015 году, — кроме чистого ужаса, присутствовала и другая мысль: „Ну всё, Джон теперь мученик, новый Кеннеди…“ Я начал раздражаться, потому что люди стали говорить: „Он и был Beatles“. Например, Йоко появлялась в прессе и давай: „Пол ничего не делал. Все, что он сделал, это зарезервировал студию“. Ну и я думаю: „А не пошла бы ты в жопу, дорогая. Это я-то, блин, только и сделал, что зарезервировал студию?“»

Несмотря на уверения в том, что он смирился с формулой авторства «Леннон — Маккартни», ему по-прежнему было досадно видеть ее рядом с песнями, в сочинении которых Джон никак или почти никак не участвовал, и особенно в нынешнем электронном веке, когда экраны иногда слишком малы, чтобы вместить полный текст. На его айпаде однажды высветилось: «„Hey Jude“ (Джон Леннон и». Но никаких новых попыток изменить этот порядок он не предпринимал.

«Будь Джон жив, он бы точно сказал: „Да пожалуйста“. Потому что ему было наплевать. Но я больше в это не лезу… на случай если вдруг кто подумает, что я хочу как-то посягнуть на Джона».

В 2014 году, на фоне бурных событий в Ираке и Сирии и возвышения так называемого Исламского государства, посмертное главенство Джона было подтверждено еще раз, самым неожиданным и тошнотворным образом. В рядах ИГИЛ, которое ошеломило даже насмотревшееся на кровь XXI столетие своим средневековым варварством, объявились четыре молодых британских рекрута, одновременно исполнявшие функции тюремщиков и палачей и известные своим пленникам под именами «Beatles»: Джон, Пол, Джордж и Ринго. Даже здесь традиционная иерархия осталась неизменной. Из четверых больше всего прославился публичным обезглавливанием нескольких безвинных заложников — пока в 2015 году не был убит ракетой американского беспилотника — Мухаммад Эмвази, или «Джихади Джон».

Журнал Esquire брал интервью у Пола в Осаке, во время еще одного мирового турне под названием Out There, в котором он к тому моменту находился уже почти два года и отыграл примерно для двух миллионов человек в США, Польше, Италии, Бразилии, Чили, Уругвае, Эквадоре и Коста-Рике. В ближайшее время, сказал он, планов завязывать с выступлениями у него нет. «Это моя профессия, моя работа. И она близко не сравнится с тем, через что пришлось пройти Beatles. По сравнению с ними я практически не напрягаюсь».

Ежевечерняя доза массовой любви — не единственная его мотивация, добавил он. «Мне как бы дается возможность заново оценить свои песни, а возраст у них — дай бог. Поэтому, когда я пою „Eleanor Rigby“, я теперешний оцениваю работу двадцати-с-чем-то-летнего молодого человека и говорю себе: „Ого, а это неплохо — wearing the face that she keeps in a jar by the door (с лицом, которое она хранит в банке рядом с дверью)“».

За время, прошедшее после 1996 года, Ливерпульский институт исполнительских искусств стал одной из самых уважаемых в мире «академий славы», воспитанники которой смогли отличиться как в творческой, так и технической областях музыки, театра и кино, а некоторые — даже поработать с самим Полом. Если позволяют обстоятельства, он никогда не пропускает церемонию вручения дипломов, иногда прилетая за тысячи миль, чтобы приколоть выпускникам их памятные значки и пожелать каждому: «Носите его с гордостью».

Несмотря на неуклонно пополняющиеся ряды сочинителей популярных песен, по-настоящему талантливых мелодистов — единицы, и никто со времен Джорджа Гершвина и Ричарда Роджерса не был одарен этим талантом в таком избытке. В самом деле, Пол скорее принадлежит к даже более узкому кругу избранных — к тем, кто подобно Луи Армстронгу и великому джазовому барабанщику Джину Крупе, в отличие от обычных людей из плоти и крови, как будто созданы из музыки.

Он продолжает вести класс песенной композиции в LIPA, реализуя то, что когда-то считал своим истинным призванием. В его занятиях мало обычной педагогики, ибо он никогда не считал, что можно торопить вдохновение. «Я всегда говорю своим студентам: „Послушайте, я на самом деле не знаю, как написать песню. Нет никакого алгоритма. Что я хорошо знаю — это как над ней работать и как довести до ума“. Так что я могу сказать только одно: „Послушаем, что вы принесли“».