Какое-то время в нём располагалась резиденция комтура Натангии (позже её перенесли в Бранденбург — ныне пос. Ушаково, Гурьевского района).

Потом был недолгий период процветания. Замок являлся административным центром каммерамта, которому подчинялся округ с солидным количеством пахотной земли (один только налог с мельниц и трактиров составлял 950 марок — очень немало по тем временам).

В годы Тринадцатилетней войны замок был захвачен противником, затем — снова отбит рыцарями Ордена. Город, выросший к XIV веку вокруг замка Кройцбург, много раз грабили и сожгли практически дотла, но сам замок устоял.

Правда, после войны рыцари… заложили его в качестве недвижимости за 2383 марки (вместе с городом), задолжав предводителям наёмных отрядов. И только в 1497 году епископ Иоганнес из Ризенбурга выкупил закладную у «диких гусей» (как наёмников назвали бы сегодня)… и сам стал владельцем Кройцбурга. А поскольку у католических священников не бывает детей, после смерти епископа Иоганнеса Кройцбург унаследовал его преемник, епископ Хиоб фон Донебек.

Интересно, что не только католики использовали Кройцбург в качестве «большой кучи разменной монеты». И после упразднения Ордена и обращения Восточной Пруссии в лютеранство Кройцбург неоднократно закладывали. А в 1565 году герцог Альбрехт и вовсе подарил город и замок своему фавориту Паулю Скалиху — авантюристу и, по некоторым сведениям, чернокнижнику.

Пауль Скалих, «тёмная лошадка», странная личность, сумевшая таинственным образом обворожить умного и просвещённого Альбрехта, напыщенно именовавший себя «владетельным князем Кройцбурга», пользовался в народе на редкость дурной славой. По некоторым сведениям, даже супруга герцога Альбрехта упрекала мужа в том, что он «приблизил к себе посланника Сатаны».

Впрочем, Скалиху не довелось «княжить» в Кройцбурге долго. А замок тем временем — из-за отсутствия ремонта — сильно обветшал, и уже в XVI веке его стали разбирать на стройматериалы. И — параллельно — слагать легенды: о том, что в одной из стен, в нише, нашли замурованное существо, похожее сразу на человека и на волка… о том, что Скалих воровал в окрестных сёлах детей, чтобы «выцеживать» из них кровь для своих дьявольских алхимических опытов.

А ещё говорили о том, что по ночам в развалинах замка можно встретить прекрасную деву, которая предложит случайному путнику взять столько золота и драгоценных камней, сколько нужно тому для дальнейшей безбедной, но честной жизни.

И главное здесь — не ошибиться в количестве. Если ты возьмёшь мало, сокровища в твоих руках обратятся в прах. («Ты не знаешь, что тебе нужно от жизни», — с горечью констатирует дева.) А если пожадничаешь — дева ничего не скажет, но всё, набранное тобой, с рассветом станет кучей камней. А то ещё и превратится в змей и лягушек.

Трудно сказать, удалось ли кому-нибудь соблюсти чувство меры и озолотиться.

…После Скалиха Кройцбургом владели Каспар фон Фазолт, Альбрехт Трухзес фон Ветухаузен и Мельхиор фон Крейтцен. А с 1585 года город и замок были выкуплены государством. Тем не менее Кройцбург активно продолжали разбирать на стройматериалы — и за два столетия от него остались часть южной стены, остатки западной и фундаменты.

В XX веке на замковом холме, над обрывом, были поставлены скамейки, откуда открывался романтичный вид на речку. Сентиментальные немцы называли их «местами для поцелуев». А влюблённые в Кройцбурге считали своим долгом отправиться на замковый холм в последний вечер перед бракосочетанием.

В 1945 году, в ходе кровопролитных боёв, городок был разрушен.

После войны Кройцбург так и не восстановили. На территории бывшего города был создан совхоз, а населённый пункт получил название Славское. А в районе форбурга замка Кройцбург сейчас размещается кладбище. Что вполне символично.

Замок Прейсиш-Эйлау (ныне Багратионовск), основанный в 1325 году, относится к четвёртому поколению орденских замков.

Великий магистр Тевтонского ордена Вернер фон Орзельн поручил комтуру Бальги Дитриху фон Альтенбургу построить укрепление, которое стало бы связующим звеном между замками Кройцбург (пос. Славское, Багратионовского района) и Бартенштайн (находился на реке Алле — теперь это Лава).

Первые названия — Иле, Иладиа, Айлав — происходили от прусского слова «илав». Так именовалось находившееся здесь прежде прусское селение. Этимология не ясна, но слово — опять-таки! — очень легко «вписалось» в лексикон первых советских переселенцев: город Прейсиш-Эйлау они долго называли не Багратионовск, как положено, а «Прейшилава».

…Для постройки замка была выбрана возвышенность, окружённая с трёх сторон болотами, водоёмами и речкой. На речке построили плотину с мельницей — уровень воды поднялся и замок оказался на острове.

Замок состоял из четырёх флигелей. В восточном, со стороны форбурга (первой линии укреплений перед замком), находились ворота, в южном располагалась замковая капелла. Первый этаж занимали хозяйственные помещения, в подвалах хранились продукты и снаряжение. На втором этаже были спальни, ремтер (столовая), зал совещаний. Третий этаж, как водится, был оборудован по периметру оборонительным ходом с бойницами.

Внутри замкового двора имелся колодец. Время от времени к замку что-либо пристраивали: то хозяйственное помещение с внушительными подвалами, то склады и конюшни…

В постройках форбурга находилось жильё для прислуги, конюшни для лошадей орденских братьев, а также полубратьев, слуг, почтовых курьеров и гостей, помещения, где располагались наёмники и крестоносцы, больница и т. д.

О состоянии хозяйства замка можно судить по орденской записи 1412 года:

76 лошадей, 58 быков и коров, 356 овец, 170 свиней.

Замок служил резиденцией пфлегера (то есть орденского чиновника, управлявшего близлежащим округом). Для Натангии — так называлась эта земля у пруссов — он имел очень важное значение, и должность здешнего пфлегера считалась весьма престижной. История сохранила имена двадцати пфлегеров, и многие из них преуспели в своём продвижении по «карьерной лестнице» (как сказали бы сегодня). В частности, Конрад фон Валленродт, будущий Великий магистр Немецкого ордена.

Рядом с замком селились пруссы, принявшие христианство. Комтур Бальги охотно давал разрешение открывать в селении трактиры: к 1348 году их было уже двенадцать. Особым спросом у путников пользовались… тушёные бобровые головы, которые в здешних трактирах подавали с горячей подливкой из трав.