– Мне пора, – бросил главный страж, решив, что тут все дела закончены. Ли Хвамён спешно остановил его вопросом:

– Откуда такая забота о седьмом принце?

Закрывать глаза на то, что Сопмэн учил Ёуна боевым искусствам в стенах Академии, было нарушением правил. И нарушал их главный на учебном курсе. Если бы не приказ Патриарха, то левый страж никогда не пошел бы на такое.

Марагём резко остановился, услышав вопрос. Он ответил тихо и коротко:

– Потому что это справедливо.

– Да, видимо, правду говорят: дети как пальцы на руке, все одинаково родные, – пожал плечами Ли Хвамён.

– Не задавай вопросов небесам, – отрезал главный страж. Его облик задребезжал в воздухе, и Марагём пропал с крыши здания.

– Ха! Если уж он решил сбежать, то ничто его не может остановить, – хмыкнул себе под нос Огненный Король. В Школе Демона Марагёма называли не только королем стражей, но и богом ветра: настолько быстро он мог перемещаться. Даже Ли Хвамёну было не угнаться за ним.

– А восстановят ли справедливость какие-то две недели? – продолжил задумчиво бормотать воин. Основные шесть наследников с детства обучались различным техникам сильнейших кланов. Несколько занятий с учителем, пускай даже это был сам правый страж, не помогут обрести такой опыт. Огненный Король сомневался, что обучение Сопмэна сильно изменило положение Ёуна.

Утром дела в Академии шли своим чередом. Все ученики собрались в главном зале и корпели над изучением стратегий и тактик, пока Ёун по-прежнему лежал в больничной палате.

Пэк Чхонмён разглядывал парня, который все еще спал. Обычно к приходу лекаря он уже бодрствовал, а сегодня почему-то продолжал крепко спать. Врач видел причину в том, что это последние часы спокойной жизни для принца.

Доктор прицокнул и с огорчением покачал головой. Ему вспомнились слова Лима Пхёна о том, что Ёун распределен в одну команду с наследником из клана Скрытого Удара. Скорее всего, сразу после выписки жизнь седьмого принца заметно ухудшится. Чхонмён решил, что если есть возможность дать парню хоть немного набраться сил, то он должен это сделать, и осторожно задвинул обратно шторку.

А в это время в организме с виду просто спящего парня происходила масштабная перестройка.

[Мышечный корсет хозяина обновлен на восемьдесят процентов до того состояния, которое требуется для исполнения приемов из Танца Бабочки. Связки обновлены на семьдесят пять процентов. Необходимое время до завершения – один час].

В организме парня шесть миллиардов четыреста восемьдесят два миллиона четыреста тысяч наночастиц безостановочно двигались, преобразовывая мышцы. Изменение тела для того, чтобы выполнять техники Сопмэна, заняло очень много времени. Как только Безумный Нож покинул лазарет, Ёун приказал начать обновление, и процесс до сих пор не закончился.

– Целых шесть часов? Почему так долго?

[Столько времени займет настройка мышечного корсета хозяина под характеристики, которыми обладает отсканированный объект «Сопмэн». Расчет произведен на основе анализа симуляции его движений].

Парень был поражен тому, как долго займет обновление. Однако был в этом и плюс. Техника боя мастера Чана была очень трудна, но, получается, техника правого стража значительно ее превосходила. В Демонической Школе говорили, что Танец Бабочки больше, чем стиль боя, – это целая философия. Выходит, что для освоения этой науки требовалась физическая подготовка совершенно иного уровня, чем у мастера Чана.

Сколь мощной ни была наномашина, поменять тело так значительно за короткое время было невозможно без серьезных последствий, поэтому Нано действовала аккуратнее и не торопилась.

Прошел час. Принудительный наркоз был снят, парень очнулся и услышал:

[Обновление мышечного корсета и связок хозяина завершено].

Открыв глаза, Ёун тут же рухнул с кровати на пол. Его стошнило. От рвоты тело сильно содрогалось. Организм был явно перегружен долгим наркозом и перестройкой от наночастиц. Потребовалось слишком много изменений для мышц и суставов, чтобы привести их к форме годами тренировавшегося Сопмэна, и ответная реакция была неизбежна.

– Что случилось? – задремавший от безделья в пустующем лазарете Чхонмён испуганно вскочил на ноги и подбежал к Ёуну. Он успокаивающе погладил парня по спине и уложил на койку. Измотанный жесткой обратной реакцией принц на этот раз действительно заснул, а не был введен в наркоз Нано. Врач пощупал пульс больного и поразился. Сердце парня билось так, словно он серьезно переутомился. У спокойно спящего человека не могло быть такого пульса.

Пока Чхонмён терялся в догадках, наномашина пыталась привести состояние Ёуна в норму:

[Производится нормализация системы жизнедеятельности для снижения ответной реакции на проведенное обновление].

Поэтому спустя несколько мгновений Чхонмён ощущал ровное сердцебиение у Ёуна. Лицо парня было умиротворенным, и трудно было поверить, что его пульс только что бешено скакал.

– В чем же дело? – буркнул под нос врач, ломая голову.

Седьмой проспал до середины дня. Когда он наконец открыл глаза, то почувствовал невероятный прилив уверенности в собственных силах. Встав с кровати, он с интересом сжал кулак.

– Ого! – восторженно вздохнул парень, почувствовав, насколько сильнее стал. Одно это дало ему понять, как силен был Сопмэн. Если бы учитель узнал, что есть способ достичь его физической формы меньше чем за сутки, он упал бы в обморок от изумления.

– Врач Пэк? – осторожно позвал Ёун. Он не чувствовал присутствия Чхонмёна, но решил проверить. Доктор ушел из лазарета пообедать.

Убедившись, что больничная палата пуста, парень встал на середину комнаты и занял начальную стойку Танца Бабочки. У него не было меча, но он выполнял все приемы, держа ладонь так, будто бы в ней есть оружие. Тело Ёуна двигалось быстро, руки рассекали воздух. Он выполнял движения так же точно и плавно, как Сопмэн.

– Отлично! – не сдержал радостного возгласа принц. Он получал невероятное удовольствие, исполняя Танец Бабочки. Ёун хотел было продолжить, но услышал звук приближающихся шагов из коридора и остановился. Тут он осознал, что его восприятие стало гораздо тоньше. Из-за того, что мышцы и связки были обновлены, его слух, зрение и другие чувства тоже обострились.

– Теперь я готов, – сказал Ёун, глядя на ладонь, когда дверь лазарета открылась.

– Готов? К чему готов? Что-то случилось? – спросил Чхонмён, заходя в палату. Он не расслышал, что бормочет под нос парень, стоя посреди палаты. Застигнутый врасплох Ёун склонил голову и нескладно ответил:

– Готов… Готов к выписке!

Доктор еще раз проверил пульс и торжественно объявил, что юноша полностью здоров. Чхонмён заключил, что Ёуна можно отпускать из лазарета.

Пока парень надевал зеленую накидку с черной нашивкой и красным номером «семь», врач недовольно ворчал:

– У меня совсем нет пациентов… Если и ты уйдешь, я помру от скуки.

Чхонмён рассчитывал, что уж в Академии будет много работы, но до сих пор больничные койки пустовали.

– Скоро вам будет чем заняться, – улыбаясь, ответил готовый уходить Ёун. Это была крайне подозрительная фраза, но Чхонмён не обратил внимания на подтекст, а только покивал головой, соглашаясь:

– Думаешь? Будет? Нет, так нельзя. Это же хорошо, что никто не болеет.

– Я вам обязан, доктор.

– Да-да. Ты тоже молодец, но будь аккуратнее.

Если бы Чхонмён выступил против занятий Сопмэна с принцем, то сейчас Ёун выходил бы из лазарета с тяжелым сердцем. Принц был очень признателен этому человеку, который позаботился о нем. Юноша решил, что раз врач так ждет в лазарете новых пациентов, то в знак благодарности надо непременно направить хотя бы парочку.

После обеда новобранцы выстроились по группам на тренировочном поле перед вечерним занятием. Вдруг все ученики восьмой команды зашептались и уставились в одном направлении. На поле вышел Ёун, которого они не видели с первого экзамена.

– Наконец-то пришел! – с насмешкой крикнул командир восьмой группы Мугым. На лице юноши появилась хищная улыбка. Пришел конец мучительному ожиданию, Ёун вышел из больницы.

Седьмой принц увидел мастера восьмой группы Лима Пхёна с разноцветными флагами в руке и подошел к нему.

– А вот и ты.

– Так точно!

– Как себя чувствуешь?

– Полностью здоров!

– Вот и славно. Теорию ты знаешь, но не запутаешься ли с тем, где надо стоять? – хоть Пхён говорил, что рад выписке Ёуна, его голос был сухим и безразличным. Он постарался выделить парню позицию, где нужно было мало двигаться и почти не было ответственности, но все равно переживал, что из-за одного человека вся команда может завалить экзамен.

– Не запутаюсь!

– Хорошо. Тогда держи это и вставай вон