увидел, как за окном начался рассвет. Заметив, что уже светает, он поднялся на ноги. Правый страж собирался было выйти за дверь, когда Ёун произнес:

– Учитель…

– В чем дело?

– Можно ли попросить на завтрашнем занятии показать базовые движения вашей техники?

– Ха-ха-ха! Ну разумеется, а чем еще нам заниматься! – расхохотался Сопмэн. – Времени полностью освоить мой стиль у тебя нет, но мы попытаемся. Будем усиленно заниматься вплоть до выписки.

Несмотря на то что страж уже озвучивал план обучения, Ёун был рад еще раз услышать, что Безумный Нож расскажет о своей технике. Ответив на вопросы, Сопмэн в приподнятом расположении духа покинул лазарет.

Когда за окном окончательно рассвело и близилось время выхода доктора на работу, Ёун вновь надавил на висок Двадцать Третьего, приводя того в чувство. Довольно скоро кадет очнулся. Прошлой ночью он понял, каков Ёун на самом деле, и всеми силами старался не привлекать к себе внимание принца. Он молча лежал на койке, стараясь не двигаться.

Когда Пэк Чхонмён пришел в лазарет и увидел, что новый больной полностью лишился волос, он не смог сдержать смеха. Поняв, что врач смеется над его лысиной, Двадцать Третий жутко злился и посылал про себя тысячу проклятий в сторону седьмого наследника. Однако виду не подал, чтобы не напоминать принцу о себе, пока они оба заточены в одной палате.

– Ох! Прости, прости, – отсмеявшись, Чхонмён почувствовал стыд за несдержанность перед юным пациентом. Он отошел от койки Двадцать Третьего и вернул штору на место. Врачу показалось подозрительным, что кадет никак не отреагировал на неуместный смех. Юноша молча лежал на кровати, даже не посмотрев в сторону доктора. Ученик Демонического Лекаря смекнул, что ночью что-то произошло, но решил не показывать это ребятам. Быть главным врачом Академии – значит не задавать лишних вопросов и заниматься только лечением.

– Хо-хо! Какое прекрасное утро!

Восьмая группа выстроилась на тренировочном поле для утренней зарядки, и их командир Чхон Мугым не мог скрыть лучезарной улыбки. Настроение принца было прекрасным, ведь наконец-то его не одолевал гнев при одной мысли о седьмом наследнике. Согласно плану верного помощника Чахёна, Двадцать Третий должен был изрядно насолить Ёуну.

Благодаря тому что Мугым перестал бесноваться, восьмая команда смогла ночью отдохнуть. К сожалению, их спокойная жизнь продлилась всего двое суток.

Часть 3

Два дня пролетели быстро.

Восьмая команда отдыхала в комнате после вечерней тренировки, когда из лазарета возвратился Двадцать Третий. Принц очень ждал новостей.

Первое, что все заметили, – платок на голове кадета. Мугым тут же заподозрил неладное. Два дня он светился, словно ясно солнышко, а увидев что-то странное в Двадцать Третьем, тут же скорчил злобную гримасу.

«А что нам оставалось делать? Раз он сам не выходит, нужно было подослать кого-то к нему!» – подумал наследник Скрытого Удара, вновь оправдывая свои действия. После того как помощник Чахён придумал план устранения Ёуна из битвы за престол, Мугым пребывал в радостном предвкушении. Ради осуществления задуманного три дня назад был ранен Двадцать Третий, чтобы его отправили в лазарет.

Кадет, которого определили в исполнители, был выходцем из очень слабого и мелкого клана школы Демона. За то, что он перережет связки на руках и ногах у Ёуна, ему посулили протекцию от клана Скрытого Удара. Даже если бы его исключили, то все остальные неприятности его семьи были бы улажены.

– Любопытно. Разве тебя не должны были выгнать из Академии? – спросил Мугым, глядя сверху вниз на стоящего на коленях Двадцать Третьего. Он понимал, что кадет не справился с задачей, но тогда его должны были поймать и наказать. Смиренно склонивший голову парень ответил:

– Я собирался перерезать сухожилия Седьмого, но возле него постоянно был врач. Видимо, ему настолько плохо, что требуется даже ночной уход.

– Ты что несешь? Хочешь сказать, врач никогда не спит? Или просто отговорки придумываешь?

– Принц, я сделал в точности так, как вы приказали! В середине ночи я встал и попытался подойти к Седьмому, но доктор был возле него!

Двадцать Третий молился, чтобы легенде поверили. На самом деле это Ёун придумал, что сказать Мугыму, а кадет лишь повторял.

– Да у этого врача слух как у ястреба! Ну я тебе!..

Охваченный яростью, принц пнул кадета. Он не использовал ци, но силы удара в солнечное сплетение хватило, чтобы Двадцать Третий рухнул на пол.

– Чертов выродок! Не можешь сделать простейших вещей!

Удары сыпались градом. Один пинок не смог успокоить Мугыма, и он все бил и бил парня. Тот никак не мог противостоять разъяренному наследнику, поэтому просто свернулся калачиком и терпел избиение. Это продолжалось, пока Чахён, наблюдавший за сценой со стороны, не подошел к Мугыму.

– Мой принц, постойте.

– Чего тебе?

– Как зовут главного врача? – спросил Восьмой у скрючившегося на полу сокомандника. Тот немного отдышался, задумался и неуверенно ответил:

– Хм… Мне кажется… Кажется, его имя – Пэк Чхонмён.

– Пэк Чхонмён… Ага! Точно!

У Чахёна были основания, чтобы спросить имя доктора. Восьмой основательно подготовился к поступлению в Академию: он долгое время собирал разнообразную информацию, которая может стать полезной для Мугыма в битве за престол.

– Ты знаешь, кто это? – с нетерпением спросил третий принц.

– Это ученик Демонического Лекаря.

– Он учился у господина Пэка?

Упоминание личного доктора Патриарха подействовало на наследника клана Скрытого Удара отрезвляюще. Он взял себя в руки и посерьезнел. Все знали, что Пэк Чону из клана Ядов. Однако несмотря на то, что он выбрал путь врачевания, а не сражений, Демонический Лекарь был очень сильным бойцом. В его целительном искусстве не было сомнений, но и по боевым навыкам врач Пэк входил в тридцатку самых сильных воинов Демонического Пути.

– Нам точно не известно, но можно сделать предположение. Сейчас в лазарете заправляет ученик самого Пэка Чону, и вполне возможно, что он отлично дерется.

Конечно, Чахён лишь предполагал. Тогда он еще не понимал, что неточная информация может принести больше вреда, чем пользы. На самом деле Демонический Лекарь строго разделял медицину и боевые искусства. Врач Пэк учил только тому, как лечить людей.

– Вот черт! Зря только голову ломал, как этого сопляка туда подослать!

Вообще-то сам Мугым ничего не придумал: весь план и то, как отправить своего человека в больницу, разработал Чахён. Но одна мысль о том, что Ёун продолжает мирно лежать в лазарете, сводила наследника с ума.

Предположение Восьмого подкрепляло версию Двадцать Третьего, но принца это не заставило перестать срывать злость. Он продолжил избивать кадета. Тот зашелся в кашле.

– Бесполезный кусок мяса! Теперь даже не мечтай о поддержке моего клана!

Когда Мугым с помощником уговаривали парня выполнить поручение, они заверяли, что независимо от итога его семье будет оказана помощь. Однако сейчас все обещания испарились. Принц явно ничего не собирался дать кадету, кроме дополнительных тумаков.

Под градом пинков Двадцать Третий взорвался:

– Давай! Срывайся на мне, сколько влезет! Только мы еще посмотрим, насколько возможно ему навредить! Он придет сюда, и вы сами всё увидите!

Если бы Мугым и Чахён заверили кадета, что выполнят все обещанное ему, то он рассказал бы всю правду. Но Двадцать Третий уже передумал. Он захотел, чтобы его обидчики на своей шкуре узнали, каким монстром является Седьмой. Двадцать Третьему казалось, что за трое суток он узнал немало о подлинной сути принца-бастарда. Ёун больше не казался неумехой с нулем боевых навыков и ци.

– А голову тряпкой ты зачем обмотал? – внезапно спросил Мугым будничным тоном, будто бы только что не пинал сокомандника. Он сорвал повязку с головы кадета – и все увидели, что длинные волосы Двадцать Третьего куда-то исчезли, а пламя светильников весело заплясало по гладкой лысине.

Принц скривил рот, презрительно оглядел кадета и насмешливо сказал:

– М-да. Оборванец, теперь это стало еще заметнее. Ты в курсе, что теперь я могу смотреться в твою макушку, как в зеркало?

Потом улыбка резко исчезла с его лица, и принц снова остервенело пнул Двадцать Третьего. Однако сила ударов заметно спала.

Кадет очень хотел скрыть, что произошло с его прической. После постыдного разоблачения он ругал про себя Мугыма и Ёуна последними словами.

Так закончились три дня спокойствия в команде номер восемь. Гневные крики и сумасшедшие выходки Мугыма вернулись в их будни.

Прошло еще семь суток. Наступил четырнадцатый день