настоящий удар, она растерялась. Она чувствовала себя виноватой перед Эдиком, что не смогла сдержать своей верности и предложить ему свое девственное тело. Она снова почувствовала эту боль и безпомощность, но не могла простить себе того, что совершила. Кольцо блестело в руках Эда, а в ее глазах блестели слезы, ей еще никогда не было так трудно, как сейчас. Эд смотрел на нее и ждал, когда та даст свое согласие, в противном случае у него был еще один запасной вариант.

– Нет, Эд. Прости, я не могу. – заливаясь слезами сказала она.

– Да что, черт возьми не так?! – яростно вскрикнул он. – Что тебе не хватает?

– Не кричи на меня, в моем доме! – повысила голос она. – Ты не можешь меня заставить делать то, чего я не хочу.

– Я бегаю за тобой столько времени, для чего все это было нужно?

– Бегаешь? Да ты постоянно в своей Европе, а сюда приезжаешь и сидишь на стройке. Бегаешь. – она выдержала паузу и продолжила. – Я знаю, что ты хочешь от меня.

– И чего же? – немного понизил тон парень.

– Того же что и все. Ты с первого дня пытаешься меня трахнуть, но когда я сказала, что дам только после свадьбы, то стал строить женишка.

– Что ты такое несешь? – Эд почувствовал, как обрывается последняя нить.

Он положил кольцо на стол.

– Я может и сейчас хочу тебя трахнуть. – злобно огрызнулся он.

– Так трахни. – не выдержав рявкнула она и спустила с себя штаны.

Эд не так представлял себе этот момент, но понимая, что другого может и не быть, вцепился в нее и потащил в дальнюю комнату. Он так долго ждал этого, что был готов рвать на ней одежду. Пламя страсти вспыхнуло так молниеносно, что казалось, поглотит влюбленных, испепелив их заживо. Эд уверенно шел к своей цели, Настя покорно отдавалась ему, стараясь запомнить каждое прикосновение, каждый толчок, понимая, что это, наверняка, была их последняя близость. Ее боль превратилась в блаженство, унося ее в неизвестность. Она стонала, шипя теплом ему в ухо. Эд приближался к финишу, по-джентельменски пропустив вперед даму. Они лежали, уткнувшись носами друг в друга и нежно шептали.

Только отдышавшись, Эда вдруг осенило: «Она не девственница». Он еще раз глянул на простыню – там было чисто. Парень вскочил и недоумевая посмотрел на девушку. Та виновато опустила глаза и заплакала, подбирая под себя сбившееся покрывало.

– Что это значит? – злобно спросил он.

– Что все кончено. – она взглянула на него так, что ему вдруг стало все понятно.

Подтянув штаны, он вышел на кухню и схватил оставленное на столе кольцо. В пороге стоял Иван, молча провожая взглядом отчаявшегося женишка. Эд тоже не проронил не слова и выскочив за дверь, отправился прямиком к Мише. Иван подошел к столу и опрокинув в себя недопитую бутылку громко хлопнул большой ладонью по столу. Настя плакала в комнате, осознавая в какую дрянь превратилась.

Эд прыгнул в машину, заметив, как из окна на него смотрит мать, угрожая кулаком. Парень завел авто и проигнорировав угрозы матери рванул по дороге, оставив после себя клуб пыли. В этот момент ему было уже плевать, что он сел за руль не трезвым, его волновал только один вопрос: «Как?». Как могло произойти, что его любимая, храня свою невинность, вдруг оказалась испорченной. Он знал, на что способны его «дружки», потому что и сам когда-то участвовал вместе с ними в чем-то подобном. Машина ехала быстро и с писком остановилась у ворот дома Михаила. Его автомобиль стоял дома. Ворвавшись во двор, Эд принялся искать его взглядом на улице, и не обнаружив подбежал к двери, став яростно тарабанить. Дверь открыла незнакомая девушка, с поплывшими от туши глазами и пропустила Эда, даже ни о чем не спросив. Парень знал, где обычно сидит их компания, и ринулся туда. Их сидело двое, Миша и Гена, и увидев Эдика они тут же подорвались.

– Здорова Эд! – радостно воскликнул Миша.

– Кто это сделал? – пыхтя как бык, сходу спросил Эд.

Миша оглянулся по сторонам, делая вид, что не понимает в чем дело.

– Присядь. Расскажи, что случилось. – улыбнулся он, но его улыбка еще больше разозлила Эдуарда.

Эд перевернул журнальный столик, на котором стояли пустые и полные бутылки с пивом, и пустился в драку. Прыгнул он на Мишу, но его перехватили крепкие и длинные руки Гендоса, сковав ему движение. Теперь Эд стал беззащитным, и Миша начал пинать его как боксерскую грушу, приговаривая с каждым ударом:

– Какого… Хера… Ты… Сюда… Приперся… Мудила… Гребаный…

Миша нанес семь ударов кулаком по лицу, после седьмого удара ему натянули его майку на голову, чтобы тот не испачкал все кровью и вывели на улицу, кинув возле машины.

– Если ты пришел узнать кто пек твою бабу, то не гадай, ее пустили по кругу. – Миша вызывающе улыбался вместе со своими дружками. – Она кстати была не против. Извини, что забыли спросить тебя, в следующий раз предупредим.

Эд готов был подняться и вцепиться зубами в обидчика, но тот пнул его ногой и истекающий кровью парень вновь оказался на земле.

– Зато теперь она распакована, подготовили к твоему приезду, так сказать. Ха-ха-ха.

Эд вновь попытался встать, но снова оказался на земле.

– Ладно, бывай. Чтоб я тебя больше здесь не видел. – произнес Миша и ушел вместе с остальными, закрыв на засов ворота.

Эд сел и стал вытирать кровь майкой. Слезы покатились из его глаз. Он уже не чувствовал боли, но разрывался от боли душевной, ему еще никогда не было так плохо. Эд был обманут и предан, и понимал, что теперь не может быть с Настей, ведь слухи разнесут эту новость по всему городу и он станет посмешищем. Как бы он хотел вернуть все назад и послушаться мать, которая отговаривала его дружить с Настей. Эд жалел потраченного времени и денег на эту девушку и теперь хотел поскорее ее забыть. Парень сидел минут пять, потом отряхнулся и уехал домой.

По дороге домой, ему навстречу проехала машина дорожной инспекции и увидев его окровавленное лицо, развернулась и включила мигалки. Эд не представлял, что могло быть хуже, он не верил, что все происходит с ним. Парень остановился и закрыв глаза, представил выражение лиц его родителей, которые будут явно не в восторге. К машине подошел инспектор и попросил предъявить права и выйти из машины. Эд уже понимал, что ситуация безнадежная и сразу предложил взятку, но попал на того, кто честно исполняет свой