Познавшие дзен студенты оказались на редкость полезным приложением к сегодняшнему собранию — рассказали, где расположены аудитории, раздали расписание (Мила побледнела и сказала, что пока не готова зачитывать такое вслух), выдали пару учебников со странными названиями (Ник сказал, что он вроде бы читать умеет, но конкретно это не умеет), а за мантиями и остальными полезными принадлежностями послали на склад.

Идем на склад.

Вернее, все идут, а я ползу. Не знаю уж, что там думал ректор, запрещая мне обращаться в человеческую ипостась, но мне и так комфортно. Учебники несут, дорогу показывают, что еще для жизни надо? Хотя есть подозрение, что этого коварный дракон и добивался — лишний раз заставить меня пообщаться с другими расами, попросив их о помощи.

Впрочем, просить не пришлось. С Милой мы каким-то естественным образом, не сговариваясь, помирились, а Ник и Демьян, убедившись, что у нас закончился период активного шипения, спокойно присоединились к нам и уже не отходили. Демьян был до жути серьезен и, кажется, собирался сделать из нас лучших бойцов всея академии, а Ник просто доволен тем, что попал в сильную команду аж с двумя представителями высших рас. Судя по нашему разношерстному составу, так повезет не всем.

«Складом» оказалось отдельное невысокое здание, стоящее особняком от основных корпусов академии. На входе нас встретило очередное хмурое нечто неопределенного пола и расы и буркнуло что-то на канцелярском. Я не поняла, просто поползла следом за Милой.

— Я в уборную, — быстро сообщила мне она.

Значит, поползла следом за Демьяном.

Демьян вывел меня на удивительно длинную очередь, где всех новичков академии пускали по этапу. В смысле пускали поэтапно сначала в учебную часть за документами, потом в библиотеку, потом в канцелярию, потом за формой и потом к лекарям на проверку. Странная очередность, как по мне, чересчур оптимистичная. Надо сразу начинать с лекарей, чтобы лишний раз ресурсы не тратить.

Стоим.

Потом сидим.

Потом снова стоим.

Узнаём, нет ли для новоиспеченных особистов какой-то отдельной привилегированной очереди. Получаем привилегированный подзатыльник и снова сидим.

Сидим, кстати, всей группой из сорока человек — рассасываться пока страшно, все-таки новая, агрессивная среда. И не важно, что самое агрессивное в этой среде — мы.

В какой-то момент Ник внезапно начинает ну очень громко рассказывать, какая у нас тут змея красивая. И страшная. И кусается прям очень сильно.

Слушаю и горжусь. Вот прям сильно собой горжусь сейчас, о некоторых своих агрессивных повадках даже я не знала.

Красуюсь!

Ползаю красиво, извиваюсь, спинку вытягиваю, Ник еще зачем-то шипеть просит красиво, и я шиплю.

Очень красиво шиплю, душевно!

Очередь вдруг начала распадаться прямо на глазах. Да почему от меня все разбегаются?!

Сворачиваюсь в грустный клубочек и тоскливо шиплю.

Я же такая красивая, такая умничка шипучая, а они убегают…

— Астра, не грусти, они просто не ценители истинной красоты души, — тут же подлетает ко мне деятельный Ник, отмахиваясь от о-о-очень нехорошего взгляда Милы, — вот когда увидят тебя в человеческой форме, так сразу и заценят, поверь мне!

Ну ладно. Поверю.

В счет морального ущерба документы, книги и канцелярию друзья снова тащили за меня. Я же грустно ползла следом, старательно изображая скорбь. Скорбеть на самом деле не хотелось, а вот халявы хотелось и даже очень.

— Кхм, Астра, ну форму тебе точно придется самой мерить, — неловко произносит Демьян, кивая в сторону стойки, где крупными буквами написано: «Женская форма. Мужская форма дальше по коридору».

Оживилась!

Мерить я люблю, мерить это приятно!

— Только не превращайся! — сразу в два голоса воскликнули Демьян и Ник.

Вопросительно смотрю на них.

— Давай ты не будешь провоцировать мужскую форму переезжать поближе к женской, — нервно поясняет человечек, косясь по сторонам. Кажется, мое душевное шипение отпугнуло значительную часть любопытствующих, но самые смелые, особенно самцы, всё еще ходили неподалеку в надежде улицезреть настоящего суккуба.

Киваю. Не провоцировать — так не провоцировать. Пока они тащат мои вещи, я очень покладистая.

— Я возьму форму нам обеим, — тут же говорит Мила, доставая наши документы из своей сумки. Документы за меня тоже несут, да. Осталось найти того, кто за меня будет учиться, и жизнь уже не так сурова.

— Астра, идем, — окликает человечка через пару минут, и мы идем в сторону раздевалок. — Нам так много положено, оказывается, — возбужденно говорит по дороге Мила, едва ли не подпрыгивая от счастья. Ну да, с её то куцым чемоданчиком вряд ли можно не радоваться обновкам. Не удивлюсь, если платье, в котором она ходит два дня подряд, единственный приличный наряд в её гардеробе. — Повседневная форма, форма для занятий физическими нагрузками, учебные мантии, парадно-выходная форма, зимняя форма… и среди них так много вариантов!

Ага, вариантов много — Мила загружена пакетами под завязку. А я ползу. Совершенно бессовестно.

— Вот, держи, — спохватилась человечка, заходя в одну из раздевалок вместе со мной, — вернее, я тебе тут оставлю.

Мила сгрузила на стул половину пакетов и скрылась в соседней кабинке.

Ну-с, что тут у нас?

Быстренько обращаюсь.

Вот сразу видно, что в чем-чем, а в нарядах, в отличие от общежитий, мой ректор понимает!

Приталенные классические платья с рукавом три четверти и длиной до колен бордового, серого, синего и черного оттенков на выбор, удобные обтягивающие брючки, выгодно подчеркивающие ножки даже тогда, когда подчеркивать там лучше ничего не надо, блузки с коротким рукавом, бордовые жилетки с нашивкой герба академии, символизирующего единство всех рас… какое раздолье для скучных учебных мероприятий! Очень лаконично, строго и в то же время красиво.

А вот мой папенька, к примеру, ко всем особям мужского пола и даже на всякий случай женского (в смутные времена живем — никогда не знаешь, какую у кого ориентацию встретишь) выпускал меня исключительно в мешке. В буквальном смысле в мешке и совершенно не желал слышать, что это чехлы из-под платьев, а не сами платья. «Вы меня не обманете, я видел счёт — эти ваши «чехлы» стоят так, будто их носила сама императрица! Раз я столько за них заплатил — значит, будете носить! Я всё сказал!» — бесновался он каждый раз, когда мы с маменькой слегка пробегались по магазинам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вот так и ходила я к своим учителям в чехле, со строгим пучком на голове и без всякой косметики. Мне она, конечно, не особо и нужна, но папеньке так было спокойнее. А папеньку лишний раз не надо нервировать, у него сердце слабое — как приходит время счета из магазинов получать, так и замирает, так и замирает!