– …Трудно поверить, что целый мир как это, –высказал свою мысль Морвин, – и что это произошло в наше время.

– Спросите ОЛ об этом. Это они сделали такое.

– …И никто уже не будет жить здесь, на планете-доме.

– Я здесь живу – чтобы напоминать им об их вине,остаюсь как предупреждение об их собственной судьбе.

– …Существует много миров, как этот. И на них миллионыневинных существ.

– Когда настигаешь всех виновных иногда гибнут иневинные. Как правило, я бы сказал. Это путь мести.

– И если месть отбросить: несколько поколений уровняютвиновных и невиновных в любом случае. Новое поколение, по крайней мере, будет вобщем безупречно – и миры выживут.

– Это слишком философски отвлеченно, чтобы приниматьтакое – человеку, кто выжил среди этого.

– Я тоже жил среди этого, сэр.

– Да, но…

Он оборвал фразу.

Они некоторое время не отрываясь вглядывались в пейзаж,потом:

– Этот специалист по заболеваниям, Лармон Пелс, недавноостановился у Хонси? – спросил Малакар.

– Да, фактически. Он здесь тоже был?

– Некоторое время назад. Что он ищет в твоем мире?

– Некую медицинскую информацию, жизненную статистику ичеловека, которого там нет.

– …Человека?

– Хинек, или что-то в этом роде. Нет никаких записей онем. И у нас тоже. – Посмотри на этот огненный выброс, видишь?

«Х.?» – спросил себя Малакар. – «Мог этот Хинек или ктотам еще быть хранилищем заболевания? Я никогда не слышал о нем раньше, но еслион…»

«Дейбанская лихорадка, впервые была обнаружена на мирах,отличных от Дейбы», вспомнил он прочитанное. «Это неизменно смертельно, заисключением одного известного случая. Я ссылаюсь, конечно, на случай с Х..Агент переноса еще неизвестен.»

«Если этот человек был Х., мог он быть невольнымпереносчиком? Пока будет достаточно получить точное имя, упоминаемое в заявкеПелса. Я получу, конечно. Вспышки дейбанской лихорадки на других мирахсопровождались случаями полудюжины других экзотических заболеваний. Иприсутствие, одновременное, никогда невозможно было адекватно объяснить. Но Х.носил несчетное количество заболеваний и спасся от них от всех, являясьизвестным лекарством.

Может это быть тем самым неизвестным источником в Х., чтослужит причиной их одновременного проявления – причем все взаимно заразны?»

Возможное военное применение промелькнуло в мозгу Малакаракак оранжевый сполох огня внизу.

«Каждый готовился к бактериологической войне, на одномуровне или на другом – даже с объединенным подходом, – решил он. – Ноздесь должна быть быстрая атака, как выстрел из ружья, не могущая бытьопознанной по уже классифицированным природным явлениям. Если такое возможно иХ. ключ к контролю за процессом – или, так или иначе, сам процесс – тогда яслышу звон колокола смерти. Я могу проклясть ОЛ даже сильнее, чем думал. Ноостается определить, действительно ли Хинек является Х, и если так, обнаружитьего.»

Уже час они стояли и смотрели на пламя и спускающуюся лаву,меняющиеся палитры небес и моря. Затем Морвин прочистил глотку.

– Я не прочь отдохнуть теперь. Еще чувствую какую-тослабость. – сказал он.

– Конечно, конечно, – проговорил Малакар, вдруготорвав свое внимание от глубины далека. – Я еще побуду здесь. Похоже, чтодолжен появиться еще один выброс пламени.

– Надеюсь, что не расстрою компании.

– Совсем нет. Вы подняли мой дух более, чем я могувыразить.

Он смотрел как тот уходит, потом рассмеялся.

Возможно тот шар-греза, что ты создал, был правдой, –решил он. – Точное предсказание вещей должно прийти. Я никогдапо-настоящему не рассчитывал добиться цели, пока… Как это звучит? Те строки,что изучал в университете?..

Пока не упадут кружащиеся Небеса,

Земли от Нового Катаклизма слеза.

Так нас, чтоб сплотить, Мир должен все

Сущее сжать в Планисферу.

Если я правильно процитировал, я собираюсь сжать это все –весь ОЛ, только когда нанесу визит – в планисферу.

«Шинд!» – позвал он. – «Ты знаешь, что произошло?»

«Да, я слышал.»

«Я попрошу Морвина остаться в мастерской. Мы же скороотправимся в путешествие.»

«Как скажешь. Куда?»

«Дейба.»

«Я очень боюсь.»

Малакар улыбнулся на этот ответ, полдень разогнал туман.

Он наблюдал закручивающиеся в спирали звезды, будто далекиешутихи ребятишек. Рука упала на сумку с монограммами, пристегнутую к поясу. Оно ней забыл. Взглянул вниз, когда услышал щелчок, и на мгновение забыл озвездах.

Его камни, какие они восхитительные. Как он мог с такойлегкостью выбросить их из головы?

Он коснулся их пальцами и улыбнулся. Да, они были правдой.Кусок минерала никогда тебя не предаст. Каждый уникален, целый мир в себе, ибезвреден. Его глаза наполнились слезами.

– Я люблю вас, – прошептал он и, один за однимперебрал их и вернул в сумку.

Заново прикрепляя ее к поясу, он наблюдал за своими руками.Пальцы покрылись влажными пятнами переродившейся материи. Но его руки былипрекрасны, так она сказала. И она права, конечно. Он поднес их к лицу, и волнаэнергии прошила его тело и осталась в нем. Он знал, что теперь стал сильнее,чем отдельный человек или целая нация. А вскоре будет сильнее, чем весь мир.

И еще раз он обратил свое внимание на водоворот,втягивающийся в центре: Саммит.

Через несколько мгновений он должен быть там.

Когда прибыло сообщение его первая реакция была оченьгромкой:

– Черт! Почему я?

Но вскоре он уже знал ответ и в дальнейшем ограничилсятолько словами.

Прохаживаясь, сделал паузу, чтобы удариться коленом иотложить свой ленч. А через некоторое время обнаружил, что находится в саду накрыше и курит сигару, пристально глядя в сторону запада.

– Расовая дискриминация, вот что это такое, –пробормотал он и двинулся к спрятанной крышке, неловко ее открыл и ударилсядругой коленкой.

– Пришлите мне другой ленч в библиотеку манускриптов,через час, – заказал и не стал дожидаться ответа.