движением разорвал обертку и протянул своей жертве конфету, почти прислонив её глазированный конец к самым губам феи. Эвита нехотя поддалась и ухватила зубами сладость, понимая, что иначе парень не успокоится.

— Так-то лучше, — влажный язык Мериха пробежался по его сухим губам.

Эвита забрала из его руки батончик, наблюдая за хищным взглядом парня, натужно пытавшегося изображать спокойствие.

— Что тебя так тревожит, что ты весь день странно себя ведешь? — он вальяжно уселся рядом с девушкой и сунул себе в рот вторую конфету, довольно раздув щеку с ценным грузом.

— Кошмары снятся, — Эвита повторила ложь, сказанную утром Аметист. — Про угольных. Я несколько дней была там с ними совсем одна, так что даже барьер не всегда может успокоить.

Девушка жевала конфету и задумчиво глядела в пол. Тревожные воспоминания немного отвлекли от возникшего напряжения. Нужно было срочно расслабиться, иначе заблокированные от постоянного страха мышцы не поддадутся, когда придётся срочно защищаться.

— Сейчас тебе точно бояться нечего, — Мерих внимательно глядел на жертву.

Его рука, приблизившись к её лицу, медленно убрала прядь челки за ухо. Эвита шумно сглотнула и обеспокоенно повернулась к парню. Она могла бы с удовольствием принять подобный жест от Габриэля, но не от Мериха. Почему он это сделал?

От внезапного осознания приготовленной подлости, фея побледнела. Он позволил себе использовать её чувства, чтобы добыть информацию.

В Хаотисе даже самому большому подлецу никогда бы не пришло в голову воспользоваться любовью ради достижения своей грязной выгоды. Взаимоотношения партнеров, их нежность и ласка сокровенны. Это главная вещь, которая никогда не может быть фальшивой.

А этот грязный седотопийский неандерталец хотел воззвать к светлым чувствам чужестранки, чтобы заполучить ценные технологии Хаотиса…

Эвита видела, словно в замедленной съемке, как Мерих приблизился к ней, закрывая глаза. Внутри закипела ярость. Неважно, что он всю жизнь провёл в стране с отсталой культурой. Неважно даже, что он под действием чар. Мерих пошел на слишком большую подлость.

Его губы почти коснулись ее губ, и девушка спешно отстранилась, с размаху хлопая ладонью по щеке нападавшего.

— Тут с меня хватит. Я не собираюсь больше тебе подыгрывать!

Она вскочила было с кровати Мериха, собираясь убраться как можно дальше, пусть даже в окружение монстров, но воин крепко ухватил ее за руку и вернул на место. Девушка собиралась отбиваться, но уже через несколько секунд ее придавил к постели вес парня, и она могла лишь хныкать и барахтаться, как перевернутая букашка.

Под спиной ощущались остатки конфет, запястья сдавили чужие сильные пальцы, лишая движения. Кисти больно прижали к спинке кровати, они согнулись в неудобной позе, и вырваться казалось невозможным.

Освободившаяся рука Мериха уже ползла к тумбочке за ножницами, способными избавить жертву от верхнего слоя одежды — тренировочной формы.

Эвита проследила за направлением взгляда мучителя. Она не собиралась сдаваться без боя, но не могла легко раскрыть себя. Бросив мимолетный взгляд на лицо воина, фея убедилась, что он не смотрит, и магией воздуха заставила ножницы слететь с тумбы. Теперь Мериху придется либо отпустить её, чтобы их взять, либо придумывать новый план.

К сожалению Эвиты, околдованный зомби не растерялся. Усевшись на бедрах девушки, чтобы обездвижить ее ноги, он обеими руками ухватился за горловину синтетической кофты жертвы и потянул ткань в разные стороны, сжимая ее в кулаках.

Фея стонала от боли, задыхаясь в его руках. Она цеплялась за руки Мериха, надеясь оттолкнуть его, избавиться от удушающих усилий, но положение было проигрышным.

Ткань затрещала в руках воина, не реагировавших на жалкие попытки Эвиты освободиться, и поддалась, разрываясь пополам на груди. Взгляду Мериха открылся фиолетовый комбинезон и круглый зеленый кристалл в середине груди.

— Мерих, пожалуйста, хватит! — в отчаянии взмолилась фея. — Прошу, Мерих! Отпусти!

Но зомби не слышал её слов, полностью отдавшийся власти гадских чар.

Эвита готова была забиться в истерике, забыв обо всех правилах избавления от эмоций. Она не могла бы и подумать, что когда-то в жизни испытает такое подлое насилие, грязное издевательство.

От омерзения из глаз брызнули слезы.

Перенервничав, девушка вдруг снова непроизвольно окунулась в чужие воспоминания.

— Делай, что хочешь, но сними ее хренов костюм любой ценой!

Глаза распахнулись от внезапного осознания.

— Мерих, кто тебе приказал это сделать?! Тебе ведь приказали, да?! — в панике закричала Эвита, надеясь, что ее мучитель вновь поддастся и онемеет от разговоров о том, что исполняет приказ.

Воин и правда замер, тяжело дыша после продолжительной борьбы.

Девушка из последних сил оттолкнула его, освобождаясь, и понеслась прочь.

Незнакомые коридоры, случайные повороты, застилающие обзор слёзы.

Она готова куда угодно.

Только бы сбежать.

Скрыться.

========== 1.21 ==========

Она бежала по коридорам, изредка натыкаясь на недоуменных учеников, бродивших по школе. Задыхаясь от борьбы и долгой спешки, девушка вылетела из здания и, не вполне осознавая свои действия, пробежала за барьер.

Только в одиночестве и полной темноте она, наконец, почувствовала себя чуть спокойнее. Эвита принялась глубоко дышать, рассчитывая умерить кипевшую в груди ярость и распределить перемешавшиеся в голове мысли.

Всё происходившее никак не желало укладываться в голове. Слишком много событий и эмоций. Шрамы на руках болели, будто реагируя на бушевавшие в груди чувства.

Фея бессмысленно шагала вперед, отрешённо глядя в пустоту перед собой. Лишь через несколько минут, немного успокоившись, она заметила, что всё ещё одета в разорванную на груди кофту. Если бы не костюм, её побег по коридорам Гаммы был бы ещё более ошеломляющим. Девушка оторвала полоску ткани от горловины, сделала несколько отверстий по краям разорванного полотнища и импровизировано зашнуровала его из предосторожности на случай, если придется прятать костюм. Невесть что, но так она не предстала бы обнажённой.

Эвита медленно выдохнула, боль в шрамах постепенно отступила, сердце перешло к привычному ритму. Казалось, наконец стало немного спокойнее, и можно было попытаться вернуть разум на место. «Осталось только распределить по местам мысли, и эмоции исчезнут сами собой», — представила Эвита, что бы сказал ей отец. Наверно, она просто запуталась, и стоило вернуться к истинному пути.

Нужно было лишь спокойно, медленно отфильтровать мысли. Фея опустилась на землю и обняла подтянутые к груди колени. Она прикрыла глаза и постаралась выцепить из потока беспорядочных переживаний хоть одну сформированную мысль.

В голове всё крутился вчерашний ночной поцелуй, ненароком выцепленные среди воспоминаний воинов фразы, связывавшие их странным образом, нападение неожиданной подлости, тренировки фей и заметки относительно поведения Мериха. Удержать в сознании всё сразу не получилось бы при самом огромном желании, и Эвита постаралась отбросить для начала всё, кроме чего-то одного.

Больше всего назойливых