Потом Раечка вспомнила, что Димка предупредил:мол, зарядка его мобильника может кончиться. А вдруг она и впрямь кончилась? Ион не услышал, не успел услышать Раечку только потому, что телефон самвыключился.

Что же, что же, что же теперь делать? Конечно,она перезвонит, она сто раз перезвонит, будет звонить, пока его не вызвонит.Она выцепит Димку, когда телефон зарядится. Вопрос только, когда этопроизойдет. И что он успеет за это время накуролесить?!

А деньги-то, можно сказать, у нее в кармане!

– Димка, Димка, ну ты что? – жалобнопробормотала Раечка, снова и снова притискивая мобильник к уху и вслушиваясь вкороткие гудки.

Димка мрачно кивнул выключенному телефону, укоторого все было в абсолютном порядке с зарядкой батареи. Жалобные крики Райкивсе еще отдавались в ушах.

Нормально! Пусть не одному ему будет хреново.Пусть девчонка подергается. Думает, если у нее богатый папаша, можно над людьмииздеваться? Да на фиг она была бы нужна Димке, если бы не эти деньги, накоторые он рассчитывал? Вот сделает он то, чего хочет от него Гном, и станетнаконец-то свободным человеком.

Он мрачно усмехнулся.

На самом-то деле все совсем не так, как думаетперепуганная Райка. Долги, бизнес... Ой, чепуха все это. Дурочка, он ей наплелс три короба, какую-то байку рассказал, про какие только в глупых газеткахпишут. В действительности все куда хуже, куда страшней, куда проще.

Почему люди думают, что он так уж сильнобоится убить? Ну, Райка – ладно, а то ведь и Моська кудахтала там чего-то...

Димка расхохотался. Моська – кудахтала...Хорошо получилось. Кудахчущая Моська (уродина мерзкая!) убеждена, что Димкабоится крови, что ему нужно ободрение. Да чепуха! Ему нужна свобода, а черезчто надо переступить на этом пути – какая разница, труп, два, три?

Главное, самому не влипнуть, сделать всепо-умному. Почему Моська так уверена, будто то, что Димка найдет в «Барбарисе»,он в клювике покорно потащит Гному? Ждите ответа, козлы! Всю жизнь гнуть спинуна Гнома, на кого-то другого – это не для Димки Сазонова. Он сам будет других скручиватьв дугу, в узел завязывать – только надо НАЙТИ.

НАЙТИ ЭТО.

А если Райка все же уломает своего папашу итот даст башли – ну, деньги лишними никогда не бывают, правда ведь?

Но все это пока не главное. Главное то, чтоДимке предстоит завтра. Завтра вечером. Он приедет в «Барбарис», чего-нибудьнаврет сторожу, чтобы тот его впустил, и...

Это чепуха. Наврать – это за ним не заржавеет!К примеру, скажет, что он из санэпидстанции. Там ведь у них, в «Барбарисе»,теперь постоянно санэпидстанция пасется. Или – что он ремонтник, который забылсвое барахлишко. Вряд ли сторож помнит всех строителей в лицо. Их там до черта,целая бригада. Да, Гном – великий человек, с каким размахом все устроил, чтобызакрыть этот несчастный кабак! Крысы, тараканы, протечка... То есть Димке тудапопасть – проще простого. Главное, чтобы не помешала Моська. С этой сволочивполне станется караулить, стеречь, выслеживать. Чтобы такое придумать, чтобыизбавиться от Моськи? Чтобы можно было спокойно уйти потом с находкой? Какрасчистить путь?

Как? Ты что, идиот, Димка? Да очень просто. Ненадо тратить все патроны на сторожа, только и всего. Что-нибудь надо оставитьна Моську, если та посмеет сунуться поперек дороги.

Все просто. Все очень просто.

Делать нечего!

* * *

А еще Алена увидела на снегу след...

И хотя в эту минуту дисплей ее телефона погас,она продолжала видеть этот след так отчетливо, будто он сам собой светился втемноте: узкий, удлиненный отпечаток подошвы остроносого сапожка на тонкомкаблучке.

След женского сапожка! Женской ноги!

Алена снова осветила снег мобильником. Так,отпечаток, конечно, не один: целая цепочка следов ведет откуда-то из-под арки.Около двери есть и отпечатки мужских башмаков с ребристой подошвой, но женщинапрошла позже. Причем буквально вот только что, не более четверти часаназад, – меленький снежок еще не успел замести следы, лишь чуточкуприпорошил их.

Дисплей снова погас, и Алена сновазадействовала его. И снова уставилась на этот роковой след... правда чтороковой! Он так много, так жутко много значил сейчас для нее. Мигом вырисовалсяпортрет женщины, которая вошла сюда не более чем четверть часа назад: онаневысока ростом, гораздо ниже Алены. (Игорь вечно бухтел, что его подругаслишком высокая, и даже приговаривал, случалось, такое: «Я не могу, еслидевушка выше меня!» Ничего, мог, конечно, но, видимо, через силу, а теперь, сэтой... теперь ему и напрягаться не придется, у нее ножка не больше тридцатьшестого, а может, даже и тридцать пятого размера – гора-аздо меньше Аленинойноги!

О господи, сколько преимуществ у этойнеизвестной соперницы! И хотя Алена ее в глаза не видела, она уже зналаглавное, самое главное и неоспоримое из этих преимуществ: соперница, конечно,красива и, разумеется, молода, молода, несравнимо моложе ее и несравнимобольше, чем она, подходит Игорю!

Алена громко всхлипнула и, чтобы вытеретьнабежавшие слезы, отшвырнула в снег одну из сумок, едва ли соображая, что,собственно, делает. А впрочем, кому теперь нужны ее горячая, огненная баранинаи все остальное?

Авокадо – кому оно надо?!

И ее любовь никому не нужна. Цветы запоздалыебезнадежно запоздали!

Она повернулась к арке. Надо уйти, поскорейуйти...

Что? Нет! Нужно не уходить, а остаться. Чтобывсе узнать! Нужно убедиться в измене Игоря собственными глазами, иначе – Аленаотлично знала себя! – ложная надежда не даст ей потом покоя.

Она осторожно потянула на себя дверь, молясь,чтоб та не скрипнула. Дверь была тяжелая, металлическая, сейфовая и отворяласьс трудом, зато совершенно бесшумно. Спустя две или три минуты Алена смогла протиснутьсяв узенький коридорчик – и только в последнюю секунду вспомнила, что переддверью две ступеньки. Еще не хватало сейчас грохнуться с них с шумом игрохотом, ногу подвернуть, а потом жалобно взывать о помощи, помешав Игорю... вчем?

Да в чем угодно!

Алена крадучись сползла со ступенек,придерживаясь за стеночку, и только сейчас обнаружила, что сумка с наполовинуторчащим из нее ананасом до сих пор болтается у нее на запястье. Видимо,расправляясь в состоянии аффекта с ни в чем не повинной бараниной (а такжеавокадо, креветками и черным хлебцем с изюмом), она просто забыла прозлополучный ананас. Алена попыталась снять сумку, но та зацепилась за манжетудубленки. Начнешь отцеплять – шелест пойдет такой, что тайны своего прибытия в«Барбарис» сохранить уже не удастся. Еще спугнешь голубков – вон дверь подсобкисовсем рядом.