того катания на чикагском катке, она уже несколько месяцев отказывала себе в этом удовольствии. Ощущая ветер на лице, вдыхая свежий морской воздух, она чувствовала, как из неё выветривается неуверенность, зажатость, страх и тревога. Мало-помалу тиски, сжимавшие живот изнутри, расслабляли свою железную хватку. Катание всегда прочищало мысли. Она наконец-то смогла назвать происходящее с ней подходящим словом. Оно просто возникло в сознании и решительно не хотело исчезать. Требовало признания, произнесения вслух. Губы сами собой начали шевелиться, складывая звуки в нужной последовательности ещё до того, как Алисия осознала, что именно шепчет.

— Ты влюблена… ты влюблена… — тело скользило с кошачьей грацией, привлекая внимание прохожих, но Алисия ничего не замечала вокруг себя. — Я влюблена…

Осознание этого простого факта не удивило. Часть её знала всё с самого начала. Часть её всегда этого ждала. Ждала именно его. Это должно было случиться. Отрицать было глупо. Можно было лишь отдаться этому чувству. Алисия закинула руки за голову, подставила лицо солнцу и тихо засмеялась. Неужели вот так всё и бывает? Здесь, в этой реальности, а не в её воображении. Так много лет, начиная с той первой, задушенной на корню, влюблённости в Руслана, она воображала, как это может быть. Отгораживалась от того, чтобы почувствовать хоть что-то наяву. Сбегала в другие миры, ведь только там была возможность управлять этой силой. Здесь же, в реальности, всегда приходилось быть зависимой от взаимности, быть несчастной.

Роджер был отличным парнем, другом, близким человеком, но к нему она никогда не испытывала ничего подобного. Он был надёжным и дорогим ей человеком, её семьёй. Ей казалось, что этого может быть достаточно для счастья. Теперь стало понятно, что для полноценной жизни этого было мало.

Наверное, это было глупо и странно: влюбиться в первый раз по-настоящему в её возрасте. Но здесь и сейчас это вдруг показалось не таким уж и важным. Обычный хот-дог из уличной кафешки и простая вода показались Алисии самым вкусным блюдом на свете. Она сидела на скамейке лицом к океану и улыбалась, а океан улыбался ей в ответ.

Телефон показывал два пропущенных вызова от Клары.

— Привет! Ты звонила?

— Звонила и писала. Привет! — отозвалась девушка. — Конечно, я иду на предпоказ! Это тоже моя работа. А ты почему спрашиваешь? Сомневаешься, идти ли?

— Нет, — Алисия вытянула ноги, всё ещё затянутые в роликовые коньки, и зажмурилась от яркого солнца. — Нет, уже не сомневаюсь.

Что бы ни произошло дальше, она примет это как должное. Улыбка не сходила с её лица, пока Алисия расшнуровывала ботинки.

— Привет! Как дела?!

Клара плюхнулась на маленький диванчик напротив Алисии, обдав ту облаком цветочных духов. Они встретились недалеко от студии, чтобы поболтать перед просмотром. Длинные светлые волосы Клары ниспадали идеальной волной. Она источала свежесть и лёгкость.

— Привет, да ты просто светишься! Есть причина? — сказала Алисия, разглядывая девушку. От той несчастно влюблённой страдалицы, какой она была ещё пару месяцев назад, ничего не осталось.

Клара звонко рассмеялась и нетерпеливо поёрзала на месте.

— Да ладно! Скажешь тоже! — махнула она рукой. — Но я не жалуюсь, да! Всё хорошо.

— Что-то произошло, пока мы не виделись?

Клара задумчиво вытянула губы трубочкой.

— Да в общем-то ничего особенного. Я работаю над новым интересным проектом. Совсем другим и с другими людьми.

Она сделал акцент на слове «другими».

— То есть не с Дэном?

— Неа. Не могу больше, надоело!

— Понимаю. С кем-нибудь из группы общаешься?

— С Марго, с ребятами операторами иногда пересекаемся. С тобой. С Карлом иногда обедаем, — Клара отвела глаза, пряча улыбку. — Ой, кстати, ты знаешь, что Мелани снимается у Содерберга?! Говорят, её сегодня не будет, потому что она на съёмках в Ванкувере. Похоже, твоя малышка Софи пробила ей дорогу в большое кино.

По реакции Клары было совершенно непонятно, восхищается она успехами Мелани или презирает её.

— Я рада. Она хорошая актриса, — Алисия не лгала, она действительно так считала.

— Да, хорошая… — по светлому личику Клары пробежала лёгкая тень и тут же исчезла. — А ты чем занимаешься?

— Работаю, работаю и ещё раз работаю. Сериал про гангстеров, о котором я тебе говорила, помнишь? — Клара кивнула. — Его запустили. Уже заканчиваем первый сезон.

— Поздравляю! — просияла Клара. — Это так здорово! Значит, у всех карьера идёт в гору. Это же классно! А что на личном? С Томом общаешься?

Клара так смотрела на Алисию, как будто ожидала услышать чудесную романтическую историю.

— Нет, — покачала головой Алисия и увидела, как воодушевление тает в глазах девушки, и не удержалась от вопроса. — Он сегодня придёт, как думаешь?

Потухший было огонёк, снова загорелся.

— Не знаю. Тебе бы этого хотелось, да? — улыбнулась Клара.

Алисия пожала плечами и улыбнулась в ответ.

Зал был совсем маленький, всего на 50 мест. Первый черновик фильма показывали только своим. Это была рабочая версия, которую ещё предстояло дорабатывать. Те, кто участвовал в производстве картины, были первой фокус-группой. Поздоровавшись и перекинувшись парой фраз с несколькими присутствующими, Алисия и Клара сели на втором ряду. Возле Клары тут же нарисовался Карл, и стало ясно, откуда у девушки такой цветущий вид. Алисия спрятала улыбку, когда они заворковали между собой в полголоса.

— Значит, Карл, да? — шепнула Алисия Кларе, когда парень отвлёкся. Та лишь ткнула Алисию в бок и захихикала.

Время шло, Алисия нервничала всё больше. Она так и не решила, как себя вести с Томом. Дэн и Макс сказали свои приветственные слова. Свет погас, пошло вступление, но Том так и не появился. Сердце Алисии ухнуло куда-то вниз. Чарли смотрел на неё с экрана глазами Тома. Слёзы героя материализовались на лице автора. Алисия попыталась сосредоточиться на фильме, ведь её обязательно попросят высказать своё мнение.

Она смотрела этот пока ещё сырой вариант ожившего сценария и понимала, что стала относиться к нему по-другому. Более отстранённо. Над фильмом поработало много людей, это изменило историю до неузнаваемости. Свершилось то, чего от неё так ждали: Алисия перестала воспринимать трагическую судьбу экранной Софи через призму своей личной драмы. Разъединение наконец случилось. Отныне и навсегда дочь останется подростком в её памяти, останется в прошлом. Софи, воплощённая Мелани на экране, будет жить иной жизнью, жить в настоящем, а может, даже немного в будущем. Они были разными, эти две Софи. И что бы Алисия не делала, как бы не пыталась воскресить или увековечить свою девочку, это было невозможно. Никогда не знаешь, как твоя боль преломится в творчестве. Впрочем, если творить, в точности отражая реальность и заранее зная конечный результат, что за свобода