– При чем тут протокольный отдел? – удивилась Лиза. – Ты ведь не пишешь протоколов. Ты занимаешься приемом гостей. Встречаешь, провожаешь, водишь в музеи и в театры. Как ты будешь это делать, сидя за столом?

– Мне кажется, она вообще надеется меня уволить, – объяснила Женька. – Мол, я банку совершенно не нужна. Вот смотрите! Сейчас гостями занимаюсь я одна. Да, иногда вообще на работу не приезжаю – зачем, если делать нечего, правильно? Зато часто пашу без выходных по сто часов в день. Нет, у меня есть знакомые гиды, которых я привлекаю в случае необходимости, но в целом справляюсь сама, и претензий ко мне никогда не было. Ни у гостей, ни у шефа. И вот появляется эта стерва и гундосит шефу в ухо, что все это дилетантство и дешевка, а она наладит дело по современному и сэкономит банку кучу бабок. Нужно создать протокольный отдел, который выработает принципы приема гостей, распределит обязанности, напишет правила… короче, черта в ступе! Пять человек должны торчать полный день в офисе и пахать не покладая рук ради имиджа нашего банка. А то я, видите ли, распустилась и нарушаю трудовую дисциплину. Я лентяйка, подрывающая наш престиж!

– Лентяйка, однако выполняешь работу, на которую собираются поставить пять человек, – заметила я. – Экономия тоже интересная – платить пять зарплат вместо одной.

– Вот! – обрадовалась подруга. – Я это тоже понимала, только не знала, как правильно сформулировать. А Ольга Григорьевна… она со мной разговаривает будто у меня в трудовой книжке записано – «девочка по вызову». А я, между прочим, совершенно не этим занимаюсь! Если с кем что и было, то просто так, а не по работе. Достала она меня, честное слово! Я сегодня приезжаю… ну да, к двум часам. А она говорит: «Евгения Андреевна, я уже неоднократно вас предупреждала, что не терплю от подчиненных нарушений трудовой дисциплины. Вы обязаны быть на месте в девять ноль-ноль». Я отвечаю: «Зачем, если я сегодня не нужна?» А она: «Ах, у вас слишком мало обязанностей? Я так и полагала. С завтрашнего дня вы будете следить за наполняемостью холодильников». Ну, я, естественно, взбесилась. «С чего это? – говорю. – У меня высшее экономическое образование, а тут полно девочек-секретарш, которые сами прекрасно справляются». А она: «То есть вы отказываетесь работать? Тогда пишите заявление об уходе». Тут я и рванула к шефу. Почему эта грымза мною помыкает? Какое она имеет право? Вот, думаю, как удачно я стала ведьмой! Велю ему влюбиться, и нет проблем. Так фиг вам, ничего подобного. Зачем быть ведьмой, если это не помогает?

– Ты ведь заставила его сказать, что у Ольги Григорьевны плохой характер, а ты можешь приходить на работу когда захочешь, – напомнила добросердечная Лиза. – Значит, все не так плохо. У тебя очень даже полезный Дар – не то что у меня.

– Полезный? – взвилась Женька. – Ха! Эта грымза пришла к шефу, что-то ему напела, он меня вызвал и как заорет: «Ты нахамила Ольге Григорьевне! Ты меня обманула, обвела вокруг пальца! Ты меня за дурака держишь! Еще раз так попробуешь – вылетишь с работы, как пробка из бутылки! Слушайся начальство, а не пытайся тут командовать!» Он за все три года ни разу на меня не орал. А у меня как раз началась отдача, я еле на ногах стояла, голова гудит, в висках стучит. Потом оклемалась немного и решила исправить ситуацию. Приказываю этой грымзе: «Оставь меня в покое, не придирайся!» Даже не представляете, как меня шибануло! Чуть не померла. И столько потом шлаков вычистила – жуткое дело. Хорошо, что поставила заглушку, а то от такой жизни совсем здоровья лишишься. Меня до сих пор ломает. Не Дар, а сплошной вред для организма! Одна радость – все-таки подействовало. Она велела мне идти и до завтра на глаза ей не показываться. Теперь навсегда оставит меня в покое и не будет придираться.

Пришлось развеять сладкие иллюзии:

– И не надейся! Действие Даров кратковременно. Причем, чем дальше оно от истинных желаний объекта, тем меньше длится. А, судя по сильной отдаче, оставлять тебя в покое эта дама очень не хочет. Слушай, сколько ей лет? Может, она – любовница шефа?

– О, черт! – возмутилась Женька. – Я думала, приказы навсегда. Получается, наш Большой начальник тоже скоро перестанет ругаться матом? Жаль.

– Сомневаюсь, – злорадно заметила я. – Ругаться матом соответствует его внутренним желаниям, так что исцеление будет медленным. На телевидение его еще долго побоятся пускать!

– Ну хоть что-то пошло в плюс. А Ольге Григорьевне тридцать пять. Выглядит для своего возраста неплохо. Такая, знаете ли, истинная арийка, характер нордический, твердый. Правда, шатенка, а не блондинка, но хлыст в руки – и надсмотрщиком в концлагерь. Чем она, впрочем, и занимается. А насчет любовницы… если и да, со стороны не заметно. Наш шеф косит под идеального мужа – что ему остается? Господи! Что ж я завтра-то буду делать? Приду на работу, а они на меня опять накинутся. Не могу понять, шеф-то за что взъелся?

– Потому что ты приказала пойти против его желаний, – подумав, сделала вывод я. – Он послушался, но не понимает, почему, и в нем остался внутренний протест. Не зря он кричал, что ты его обвела вокруг пальца. Именно такое впечатление у него сложилось. Это всякому неприятно, а начальнику от подчиненного – вдвойне. Наверное, приказы, противоречащие внутренней сути человека, можно отдавать только в самом крайнем случае, иначе вреда тебе будет больше, чем пользы.

– Да, – кивнула Женька, – и чувствуешь себя потом отвратно. Вот был бы у меня Лизин Дар видеть людей насквозь! Я бы увидела, что имеет смысл приказывать, а что нет. Повезло тебе, Лиза!

– Это Вике повезло, – возразила подруга. – Вот смотри! Получили мы с тобой по Дару. Пусть один вместо трех, но вроде бы это лучше, чем ничего? В смысле полезнее для обладателя. А вышло наоборот. Мы обе своим Даром сделали себе только хуже. Я окончательно испортила отношения с мужем, а ты на работе. У одной Вики нет проблем.

– Ну, конечно! – обиделась я. – Правда, декан влюбился и грозит меня уволить, а то и отдать под суд за нарушения. Но это ведь пустяки? Ваши проблемы важные, а мои нет.

– Твои тоже важные, – поспешно исправилась Лиза. – Прости, я не понимала. Я думала, дело в том, что мы с Женькой глупые, а ты умная. В смысле у нас все плохо потому, что мы по глупости используем Дар нерационально. Но раз даже у тебя плохо – значит, ум тут ни при чем, просто один Дар совершенно никуда не годится. – Она в задумчивости помолчала. – Скажи, а ты можешь сделать, чтобы человек полюбил не тебя, а другого? Меня, например? Можешь подействовать так на Эдика?

Я пожала плечами.

– Не знаю, не пробовала. Хочешь, завтра попытаюсь. Но ты уверена, что тебе нужна любовь Эдика, бездарного, эгоистичного и лживого? А?

– Если он меня полюбит, сразу исправится, – уверенно заявила Лиза. – Как же иначе?

Мы с Женькой в ответ только рассмеялись и сунули ей в руку бокал. А уж торт она взяла сама…

Три женщины по-прежнему находились на террасе, обращенной к морю.

– Личинки-то не только вылупились, но и развиваются, Леа, – не без ехидства сказала рыжая, обращаясь к черноволосой. – И не говори, что я не предупреждала. Ты помнишь хоть один случай, чтобы аборигены осваивали Дары так быстро? Без Наставниц, на ощупь, сами. Мэг не зря столь придирчиво выбирала себе донора. Любая из этих трех стала бы для нее находкой. А вот три вместе оказались не по зубам, и это несмотря на то, что в самой Мэг мощь многих ведьм сразу…