– Лив! – послышался вдалеке голос Далии, и Кай, резко отпустив мои руки, отступил на шаг. – Вы чего там застряли?

Не глядя на девушку, я прокричала в ответ:

– Иду! – Мой взгляд был устремлен на демона, и он тоже смотрел на меня, так, словно все еще находился под влиянием волнительного момента. – Спасибо, – шепнула я и, развернувшись, быстро пошагала к Далии.

Миновав луг, мы вошли в лес, освещаемый лучами зимнего солнца. Сугробы здесь были еще глубже, и порой мы тонули в них с Далией по пояс. Приходилось растапливать снег с помощью огня, и хоть после этого вода нещадно впитывалась в одежду, это было лучше, чем с большим трудом пробираться через снежные кучи. Такие глубокие сугробы говорили лишь об одном: в этом лесу не бывает гостей. Возможно, мы оказались первыми, кто решился войти в лесную чащу зимой.

Но, к счастью, ближе к вечеру, когда солнце начало медленно садиться за южной грядой гор и лучи его окрасили небо и верхушки елей в оранжево-розовый цвет, мы вышли из зоны глубокого снега и пошагали между соснами с припорошенными снегом ветвями, и теперь погружались в снег только наши ступни. Все это время, пока мы двигались по лесу, Далия без устали рассказывала о нашем прошлом, вспоминая только радостные и веселые моменты. И хоть я ничего не помнила, мне было интересно слушать ее и знакомиться с новой для меня Лией. Мужчины тоже слушали, и Калеб даже порой останавливал ее, чтобы уточнить какую-нибудь незначительную мелочь или посмеяться над забавным моментом.

Далия рассказала, что в детстве мы с ней были еще теми сорванцами; часто подшучивали над ребятами, а когда те решались поквитаться с нами, я выступала в качестве защитницы сестры и билась с соседскими мальчишками и девчонками, не позволяя ранить Далию. А потом неделями ходила в школу с синяками, разбросанными по всему телу. Впрочем, меня это даже не удивило. Я и сейчас понимала, что постоянно оберегала Лию от всевозможных опасностей, будь то опасность со стороны демонов или людей.

Не знаю почему, но девушка старалась избегать разговоров о наших родителях. Мне безумно хотелось узнать о том, что произошло с теми, кого я называла такими теплыми словами «мама» и «папа»; что случилось в тот день в Мортемтере именно с нашей семьей. Но не решалась сейчас спрашивать об этом напрямую, догадываясь, что это может принести боль не только Далии – прекрасно помнившей наших родителей, но и мне. Одна мысль о том, что у меня действительно была полноценная семья и из всех родственников со мной рядом осталась только Далия, уже причиняла немалую боль, терзая где-то глубоко внутри и обволакивая сердце туманным чувством, отчего-то казавшимся мне печалью.

Когда солнце спряталось и землю окутали сумерки, мы решили сделать привал и, выбрав место, где был неглубокий снег, расположились между деревьями рядом с покрывшейся льдом речушкой. Темно-фиолетовое небо медленно становилось иссиня-черным, где-то вдалеке светила бледная луна. Совсем скоро высоко над нашими головами замерцали серебристые крупицы звезд, придавая небу необычайную красоту – тихую, чарующую.

Спустя какое-то время отдыха и молчаливого разглядывания местности, Калеб собрал сухих веток и сложил их в единую конструкцию для костра, а Кай, сняв одну перчатку, разжег огонь одним выверенным движением руки. Я изумленно глянула на него, впервые увидев, как он обращается к стихии, но демон сделал вид, что не заметил моего удивления.

– Будем нести дозор по очереди, – сказал Калеб, усаживаясь рядом с костром. Прислонившись спиной к толстому стволу дерева, он снял латные перчатки и поднес руки к сверкающему пламени. – Пусть девочки выспятся. Нас двоих будет достаточно.

– Буду первым, – отозвался Кай. – Меня пока не тянет ко сну.

– Отлично. – Калеб уселся поудобнее, кажется, вполне удовлетворенный словами демона, и, сложив на груди руки, добавил: – Разбуди часа через три. На рассвете пойдем дальше.

Рыцарь прикрыл глаза, собираясь погрузиться в сон, а Кай отошел подальше от нас, сел поближе к замерзшей речке и затих, смотря куда-то вдаль.

– Чего ты на него постоянно так косишься? – шепнула вдруг Далия, сидя рядом со мной у костра, и легонько толкнула меня локтем. – Всю дорогу наблюдала за его напряженной спиной да мощными крыльями.

– Чего?.. – Я, наконец, обернулась к ней и, заметив на ее губах какую-то ехидную улыбочку, почувствовала, как к щекам против воли прилил жар. – Ничего подобного… – растерянно произнесла я и устремила взор на огонь, боясь вновь столкнуться с испытывающим взглядом льдисто-голубых глаз.

– Брось, Лив, – с губ Далии сорвалась беззлобная усмешка. – Твое пристальное внимание к демону не заметит только слепой. Ну, или Калеб… – Она немного помолчала, а затем, притянув к груди ноги и обняв их руками, продолжила: – Не знаю, что между вами происходит, но будь осторожна. Мы мало знаем о нем, да и выглядит он каким-то отстраненным, чуждым всему происходящему. У него столько ненависти к людям… Даже я не испытываю такой злобы, хоть они и сотворили с демонами такие ужасные вещи.

– Все в порядке, Ли, – поспешила заверить я, понимая, что в ином случае девушка от меня не отстанет. – Не забывай о том, кто я. У меня есть голова на плечах. И мыслю я как охотница, убийца, которую воспитал Совет. Пока что я все еще бесчувственное орудие людей.

Мои слова показались мне до боли жгучими, острыми и безжалостно вонзились в сердце. Сейчас эта правда была так очевидна и мучительно болезненна, что я не смогла сдержать судорожного вздоха и почувствовала, как по спине побежали ненавистные колючие мурашки.

– Это не так. – Далия осторожно коснулась моей руки и сжала ее горячими пальцами. Я поймала ее выразительный взгляд, заметила ее улыбку – такую нежную и теплую, и меня вновь окутало живительным теплом. – Мы были их марионетками, но сейчас все изменилось, Лив. Сейчас мы свободны. И только мы вправе решать, как нам жить.

– Не похоже это на свободу, – буркнула я, понурив взгляд. – Раньше мы хотя бы могли свободно ступать по людской земле, а сейчас вынуждены скрываться. Выжившие демоны прячутся в горах, как медведи в берлоге. Это не свобода.

– Но они хотя бы не лишены выбора, – шепотом произнесла Далия, медленно отпустив мою ладонь.

Мы молчали, смотря на жаркое пламя, словно зачарованные. Тишина эта, прерываемая легким посапыванием Калеба и треском горящего костра, была отнюдь не томительной. Наоборот, рядом с Далией я ощущала не испытываемое ранее спокойствие и умиротворение, как если бы все проблемы разом исчезли из моей жизни. Своим присутствием и немой поддержкой она придавала мне сил, и хоть наши мнения о независимости разнились, мы обе знали, что наша сила особенно могущественна, когда мы вместе. Сейчас я вдруг четко осознала, что не готова расстаться со своей Далией, и вряд ли когда-нибудь буду готова. Она была неотъемлемой частью моей жизни – прошлой, настоящей и будущей.

– Ли, – спустя какое-то время тихо позвала я. Когда девушка посмотрела на меня, я неуверенно продолжила: – Можешь рассказать мне о наших родителях? Я хочу знать, что произошло с ними в тот день. Было бы лучше, если бы я сама об этом вспомнила, но я не знаю, когда смогу это сделать. И терзаться ожиданием и воспоминаниями, которых нет у меня, но есть у тебя, становится все невыносимее. Расскажи. Пожалуйста…