Сжав губы, озираюсь вокруг, убеждаюсь, что никто за мной ненаблюдает, и мысленно переворачиваю объявление, одновременно отодвигая засов.Останавливаю звякнувший дверной колокольчик, проскальзываю внутрь и бросаюсьпрямо к полкам. Замечательная возможность порыться в книгах без надзорабдительной Лины!

Провожу пальцами по корешкам, дожидаясь какого-нибудь знака.Ощущение тепла, зуд в кончиках пальцев — что-то должно меня предупредить: вотона, та самая книга! Ничего не дождавшись, я хватаю крайнюю книжку с полки и,зажмурившись, сжимаю ее между ладонями, чтобы увидеть, что там внутри.

— Как ты сюда вошла?

Подпрыгиваю от неожиданности, налетаю спиной на полку исшибаю на пол стопку компакт-дисков.

Ужас, что я наделала! Пластиковые коробки с дискамиразлетелись по всей комнате, многие потрескались...

— Ой, как ты меня напугал!

Я опускаюсь на колени. Сердце колотится, щеки горят. Не могупонять, кто он такой, а главное — как он подкрался так незаметно, этого жепросто не может быть! Энергия смертных чувствуется издалека. Неужели он...бессмертный?

Осторожно подглядываю краешком глаза. Вот он присел накорточки рядом со мной — загорелая кожа, мускулистые руки, золотисто-каштановыедреды рассыпались по плечам, доходя до середины спины. Незнакомый пареньсобирает с пола испорченные коробочки с дисками, а я ищу какой-нибудь признактого, что он — бессмертный. Может быть даже, бессмертный злодей. Слишкомсовершенные черты лица... Татуировка с уроборосом... Он замечает, что я егорассматриваю, и улыбается, демонстрируя не только очаровательные ямочки на щеках,но и чуточку неровные зубы — явное доказательство, что он не такой, как я.

— Не ушиблась? — спрашивает он, а глаза у него такиезеленые, что я сейчас, кажется, вряд ли вспомню, как меня зовут.

Мотнув головой, неуклюже встаю и вытираю руки о джинсы. С чегоэто я вдруг задыхаюсь, дергаюсь, почему слова даются с трудом?

— Н-нет... Все в порядке.

И ни с того ни с сего заканчиваю фразу нервным смешком.Получается тоненько и глупо, и я не знаю, куда девать глаза.

— Я тут, э-э... Просто смотрю.

Запоздало соображаю, что у меня, по всей вероятности, большеправ здесь находиться, чем у него.

Глянув через плечо, обнаруживаю, что парень смотрит на менясовершенно нечитаемым взглядом. Вдохнув поглубже, расправляю плечи.

— По-моему, лучше бы спросить: а ты как сюда попал?

Его босые ноги перепачканы песком, мокрые пляжные шортынизко сидят на бедрах. Поскорее отвожу глаза, пока еще что-нибудь не увидела.

Он пристраивает на полке стопку уцелевших компакт-дисков иповорачивается ко мне.

— Я — владелец этого магазина.

— Правда? — прищуриваюсь я. — Между прочим, я знаювладелицу, и ты на нее ни чуточки не похож!

Он склоняет голову к плечу и потирает подбородок, изображаяглубокую задумчивость.

— Правда? Многие говорят, что сходство есть. Хотя сам я,честно, говоря, никогда его не замечал.

— Ты родственник Лины?

Надеюсь, ему мой голос не кажется таким перепуганным, какмне.

— Она — моя бабушка. Между прочим, мое имя — Джуд.

Он протягивает руку, загорелую, с длинными пальцами, и ждет,что я ее пожму. Но я не могу, несмотря на все свое любопытство. Ужасно хочетсяпонять, почему этот парень так сильно меня взволновал, и все-таки слишкомбольшой риск — обрушить на себя лавину информации через прикосновение, когда яи без того в состоянии полного душевного разлада.

В ответ я киваю и по-дурацки машу рукой, промямлив свое имя.Стараюсь не вздрогнуть, когда он, странно глядя на меня, снова опускает руку.

— Так, значит, это выяснили... — Он забрасывает влажноеполотенце на плечо, брызнув песком по всей комнате. — Возвращаюсь к своему первоначальномувопросу: что ты здесь делаешь?

Я отворачиваюсь, будто вдруг заинтересовалась книгой отолковании сновидений.

— Ответ все тот же: просто смотрю. Может, здесь покупателямне разрешают подходить к полкам? — Снова оборачиваюсь и натыкаюсь на его взгляд.

Зеленые, как море, глаза напоминают рекламу тропическогокурорта. Что-то в этом Джуде есть необычное... трудноопределимое... и в то жевремя удивительно знакомое — хотя я уверена, что вижу его впервые в жизни.

Он смеется, откидывает спутанные золотистые дреды со лба, истановится видно шрам, рассекающий бровь. Глядя куда-то чуть вправо от меня,Джуд говорит:

— Надо же, я приезжал сюда каждое лето, насмотрелся, какпокупатели разглядывают товары на полках, но ни разу не видел, чтобы кто-нибудьделал это так, как ты.

Уголки его губ приподнимаются, а глаза изучают меня. Моищеки обдает жаром, сердце пускается вскачь, я отворачиваюсь, чтобы взять себя вруки, а потом, вновь обернувшись к Джуду, спрашиваю:

— Никогда не видел, как человек просматривает аннотацию назадней обложке? Довольно странно.

— Чтобы с закрытыми глазами — не видел.

Меня пробирает дрожь. Нужно срочно сменить тему, пока я неувязла еще глубже.

— Может, лучше задуматься не о том, что я здесь делаю, а отом, как я сюда попала?

Сказала и в ту же секунду пожалела о своих словах.

Он смотрит на меня, сощурив глаза.

— Наверное, я дверь опять забыл запереть. Или нет?

— Да-да! — Я энергично киваю, надеясь, что он не заметил,как у меня горят щеки. — Это я и хотела сказать. Ты оставил дверь открытой! —Стараюсь не переминаться с ноги на ногу, не моргать, не стискивать губы и ничемдругим не выдать, что я вру. — Просто нараспашку, это же и кондиционер зряработает, и вообще...

Я останавливаюсь, ощущая легкую тошноту, потому что на егогубах играет улыбка.

— Подруга Лины, значит? — Он подходит к кассе, бросает наприлавок влажное, облепленное песком полотенце. — А она никогда о тебе неговорила.

— Ну, мы не такие уж подруги. — Я пожимаю плечами, надеясь,что со стороны не выгляжу очень уж смущенной. — То есть я с ней всего один развстречалась. Она мне кое в чем помогла... Постой, почему ты говоришь в прошедшемвремени? У Лины все в порядке?

Он кивает, присаживается на табурет, достает из выдвижногоящика фиолетовую коробку и начинает перебирать какие-то квитанции.

— Она раз в год ездит в отпуск, всегда в новое место. В этомгоду — Мексика. Хочет выяснить, наступит ли конец света в 2012 году, попредсказаниям индейцев майя. А ты как думаешь?

Зеленые глаза с любопытством уставились на меня. Я потираю локотьи дергаю плечом — никогда раньше не слышала такой теории. Интересно, что тогдабудет со мной и Дейменом? Отправимся в Призрачную страну или так и будембродить по вымершей Земле? Двоим, оставшимся в живых, полагается вновь заселитьЗемлю, только — вот ведь ирония судьбы — если мы коснемся друг друга, Дейменумрет...