Лавров проверил содержимое рюкзака. Половину его объема занимали двадцать пять килограммовых пакетов с порошком кремового цвета и скрещенными саблями на этикетке. Кроме того, там лежали чистая смена белья, карманное издание Корана на фарси, бинокль, пара ручных гранат наподобие «лимонки», бинокль, компас и прочая мелочь, необходимая в пути. Забрав гранаты, протянув бинокль и компас Ивану Хромину, все остальное Андрей приказал сжечь. Парни быстро собрали сушняка, сверху на него положили рюкзак, и через минуту, потрескивая и щелкая, дрова запылали, охватывая рюкзак и его содержимое оранжевыми языками пламени.

– Ну все, пошли... – глядя, как от рюкзака внезапно повалил странный белесый дым, расходящийся и ввысь, и вширь, Лавров кивнул головой в сторону ущелья: – А то еще надышимся, будет уже не до погони.

Они зашагали к входу в ущелье, ненадолго задержавшись у убитого. Это был человек среднеазиатской наружности, в наибольшей степени похожий на узбека, хотя в нем чувствовалось присутствие и пуштунской крови. На вид ему было около тридцати.

– Не жилось тебе, дураку, на белом свете... – подобрав его оружие, проворчал Андрей.

Он втиснул в расщелину меж двух камней ствол автомата убитого – «АК-74» китайского производства – и согнул его дугой, после чего раскидал в разные стороны затворную раму и прочее. Магазины с патронами калибра пять сорок пять, которые подходили к сто пятым «калашниковым», раздал тем, кто оказался рядом, – с учетом сложившейся ситуации патроны были теперь, что называется, предметом первой необходимости. Найдя в нагрудном кармане водонепроницаемый бумажник с документами и какими-то бумагами на фарси, он забрал его с собой, рассудив, что для соответствующих служб эти бумаги могут оказаться весьма ценной добычей.

Они бежали по ущелью, понимая, что время сейчас работает против них. Напоследок оглянувшись, Лавров увидел, как на месте рюкзака бушует разгулявшийся костер. «Ну, все... – мысленно отметил он. – Двадцать пять кило отравы до России уже не дойдут!..» Теперь нужно было догонять ушедших вперед «верблюдов». Стрельбу ушедшие вперед, разумеется, слышали. И наверняка сделали соответствующие выводы. Вполне вероятно, одного из своих они и оставили-то как смертника. С одной стороны, в надежде на то, что преследователи, попав под прицельный огонь, понесут серьезные потери и будут вынуждены отвязаться от них; но одновременно это наверняка было и проверкой того, насколько серьезны люди, взявшиеся преследовать «караван».

Если считать, что основная часть банды обе автоматные очереди слышала достаточно отчетливо, то выводы для себя наркоперевозчики могли сделать не самые утешительные. Как нетрудно было бы им догадаться, первую очередь выпустил смертник, и только он. А вот вторую... Поскольку стрельба на этом оборвалась, означать это могло только одно: преследователи вовремя ухитрились взять на мушку и убить оставленного в засаде. Отсюда вывод, который гарантированно сделали «верблюды»: преследователи чрезвычайно опасны и намерены продолжать преследование несмотря ни на что. В таком случае теперь и самим преследователям нужно было сделать вывод о том, что их могут поджидать как новые засады, так и всевозможные ловушки, наподобие растяжек.

Все эти выводы, догадки, предположения Андрей в уме перемалывал на ходу, вырабатывая на их основе те или иные решения.

«Если бы я был на месте «караван-баши» этих «верблюдов», то что бы предпринял в такой ситуации? – размышлял он, окидывая взглядом почти отвесные стены ущелья. – Скорее всего, организовал бы еще одну, еще более хитрую засаду, поскольку уходить с грузом в глубь Таджикистана, имея «на хвосте» преследователей, – дело гибельное. А где это лучше всего сделать? На выходе из ущелья, где-нибудь сверху посадив человека три-четыре и снабдив их достаточным числом гранат...»

– Ребята! Сейчас где-то здесь нас могут поджидать... – оглянувшись на бегу, предупредил Лавров. – Всем смотреть в оба – следить за «зеленкой»! Чуть где какое движение – сразу залегаем в оборону. Четные в колонне – стволы на правый склон, нечетные – на левый.

Теперь все пребывали в напряженном ожидании возможного начала куда более жесткой и безжалостной стычки. Все ближе и ближе выход из ущелья, за которым открывается небольшая долина, примыкающая к руслу реки. Частично его просвет закрывает каменная громадина, до половины поросшая кучерявящейся зеленью...

Андрей окинул взглядом раздавшиеся в стороны склоны ущелья. И справа и слева над самым выходом тоже зеленели достаточно густые заросли. А что, если... Что, если там и в самом деле есть затаившиеся бандиты? И не стреляют они только потому, что ждут, когда спецназовцы окажутся к ним спиной? Все верно! Едва он и его парни окажутся у выхода из ущелья, позади них с горы падают гранаты, а спереди, в лицо, открывается прямой огонь на поражение. И все! В считаные секунды их уничтожают. Значит, надо их опередить!

– Ложись! Огонь! – кинувшись за один из валунов, скомандовал он и почти сразу же выпустил очередь поперек куста, растущего в центре зеленого массива напротив выхода из ущелья.

Оттуда тоже затарахтел автомат, стрельбу которого в один миг заглушила лихорадочная молотьба еще одиннадцати автоматов. Совсем рядом с лицом Андрея в камень ударила пуля и, разбрызгав мелкие, обжигающие осколки камня, куда-то улетела рикошетом, издавая вибрирующий свист. Уловив, откуда именно стреляет засевший в «зеленке», Лавров выпустил теперь уже прицельную очередь, заставив бандита замолчать окончательно.

Сверху – справа и слева – тоже раздались очереди, но оборвались они почти сразу, едва начавшись. После секундного молчания справа в центре зарослей неожиданно грохнул взрыв. С пронзительным визгом над головами пролетело несколько осколков. Скорее всего, бандит изготовил гранату к броску и держал ее в руке, ожидая подходящего момента. Но из-за внезапного огня, открытого спецназовцами, выронил из руки, и она через положенные три с половиной секунды вполне закономерно сработала.

Оглянувшись, оглушенный грохотом только что прозвучавшей стрельбы, Андрей некоторое время смотрел на парней, поднимающихся с земли. И только мгновение спустя до него донеслось, что двое спецназовцев серьезно задеты пулями. Подбежав к ним, он не мог не заматериться, увидев, что ранения его бойцам достались не из легких. Орловчанин Витька Кашин был ранен в правое плечо и середину правого бедра. Кедрову пуля прошила со стороны поясницы брюшную полость, едва не зацепив позвоночный столб.

Побелев, Кедров лежал на земле и, зажмурившись, стискивал зубы, чтобы не застонать. Хромин и Барашин лихорадочно рылись в вещмешках, доставая оттуда аптечки, чтобы ввести раненым обезболивающее.

– Суки! Уроды! – разрывая штанину Кашину, чтобы забинтовать рану, из которой слишком уж обильно вытекала кровь, свирепо пробормотал Лавров. – Ублюдки! Ну, теперь все! Сами напросились. Хотели повоевать? Повоюете... Всех уничтожим без остатка!

После инъекций промедола и перевязки состояние раненых несколько улучшилось. Чтобы не допустить развития перитонита, Андрей ввел Захару антибиотики. Теперь нужно было срочно вызвать санитарный вертолет. Набрав номер генерала Федина, он сообщил ему о только что происшедшей стычке с бандитами.