выстрелов. Ночь была необыкновенно темна, так что с трудом можно было рассматривать тропу. Вслед за выстрелом начались крики, которые передавались из ущелья в ущелье и повсюду распространяли тревогу. Смятение было общее. Горцы, застигнутые врасплох, спешили спасать свои семейства и стада в ближайшие леса. Несмотря на совершенную темноту и тревогу в горах, майор Пацевич решился продолжать движение до рассвета, дабы достигнуть устья реки Хакучишхо, где, по уверениям проводников, было самое густое население.

Было уже 4 1/2 часа утра, когда крымцы достигли устья реки. Здесь майор Пацевич, разделил стрелков на три части: две роты были направлены по высотам обоих берегов реки, а сам майор Пацевич с третьей ротой выдвинулся вверх по ущелью. Горцы бежали, бросая в аулах больных и имущество. Сильный дождь много препятствовал успеху дела. Солдаты едва могли подниматься за горцами по скользким тропинкам, и потому много жителей успело укрыться в леса. Все аулы предавались пламени. Между тем, горцы, укрыв свои семейства, начали отовсюду стекаться в долину реки Хакучишхо; партии их беспрерывно увеличивались и видно было как они занимали высоты, вниз по течению этой реки, вероятно в том предположении, что колонна майора Пацевича будет отступать вниз по ущелью.

Захватив девять человек в плен, семь голов крупного и сорок четыре штуки мелкого скота, майор Пацевич приказал играть отступление. Горцы завязали довольно значительную перестрелку; в виду стрелков, значительная партия неприятеля заняла высоты вдоль по ущелью реки Хакучипси. Вследствие этого, майор Пацевич, дабы избежать потери в людях, решился избрать для отступления путь более трудный по высотам правого берега реки Хакучипси.

Дождь продолжал идти с особенной силой; вода в реке Хакучипси значительно поднялась и переправа была особенно затруднительна. Люди переправлялись вброд, по пояс в воде. Во время переправы, горцы открыли учащенный огонь с высот левого берега, причем двое рядовых были легко ранены. Быстротой воды была унесена почти вся добыча наших стрелков. Тотчас после переправы, стрелки начали быстро взбираться на высоты правого берега реки Хакучипси. Как только горцы заметили движение колонны майора Пацевича, то со всех сторон начали самое ожесточенное преследование. Стрелки, отступая перекатными цепями и делая беспрестанно залоги, нанесли большой вред преследовавшему неприятелю. После залогов, крымцы несколько раз бросались в штыки и успели захватить четыре неприятельских тела. Преследование прекратилось в четырех верстах от лагеря. Было уже около трех часов пополудни, когда крымцы прибыли в лагерь на урочище Энебепле, куда были перевезены тяжести отряда под прикрытием двух рот 19-го стрелкового батальона (Население долины реки Хакучипси отличается особенной дикостью и замечательной привязанностью к своей родине. Без всякого преувеличения можно сказать, что здешние горцы готовы скорее расстаться с жизнью, нежели со своими родными горами. В доказательство этого полковник Кузьминский приводит следующий случай: в числе пленных, взятых 22-го августа, было захвачено семейство, состоявшее из мужа, жены и четырехлетнего мальчика. При отступлении крымских стрелков в лагерь на Энебепле, муж бросился с обрыва, возвышающегося над рекой по меньшей мере на 60 сажен и совершенно разбился. Жена его, по прибытии в лагерь, с плачем испрашивала разрешения вернуться домой, а когда вели ее к посту Лазаревскому под конвоем, то как только она увидала море, сжала ребенка на груди и бросилась с обрыва, сажен в двадцать вышиною. Сына ее нашли мертвым; она же, разбитая, лежала без чувств!.. С трудом донесли ее до укрепления, где, не прожив двух часов, она умерла.).

Заведывавший этой колонной, за отсутствием полковника Кузьминского, подполковник Грачев (Командир Кавказского линейного № 5-го батальона, который, в это время, устраивал для себя штаб-квартиру в верховьях реки Псеэуапе.), хотя и продолжал до сентября месяца посылать небольшие партизанские команды для истребления неприятельских хлебов, но, вместе с тем, старался действовать более путем мирных сношений со старшинами непокорных горных обществ, что ему отчасти и удалось. С третьего сентября начали являться к подполковнику Грачеву для переговоров горные старшины. Убежденные доводами его в необходимости покориться, горцы мало по малу начали выселяться из гор, так что, к концу сентября, всех изъявивших покорность насчитывалось до 237 семейств или 1,193 души (Еще до этого времени, действиями отряда полковника Кузьминского, с 15-го мая по 1-е сентября, выселено из гор и отправлено в Турцию более 3,000 душ обоего пола горцев, а около 1,000 душ поселено в горских округах на Кубани. (Рапорт командующего войсками Кубанской Области главнокомандующему кавказской армией от 24-го октябре 1865 года за № 5,120).).

Только одно общество бекшеевцев не желало входить с нами ни в какие сношения. Поэтому, 16-го и 19-го сентября, к ним посылались колонны под начальством поручиков Крымского полка Карпинского и Яковлева, для истребления их хлебов и аулов.

К первому октября неподвластными нам оставались собственно хакучи с присоединившимися к ним остатками соседних горных обществ Бекшей, Захитляш и других. В полной надежде на недоступность окружавшей их местности, эти дикие остатки горцев, численностью до 2,000 душ, решились твердо сохранить свою независимость.

Подобное намерение Хакучей вызвало необходимость принятия более серьезных мер к тому, чтобы окончательно изгнать их из последних убежищ и раз навсегда положить конец кровопролитию на западном Кавказе. Для достижения вышеуказанной цели, была назначена осенняя экспедиция, под начальством генерал-лейтенанта Своева (Начальника 19-й пехотной дивизии.).

Отряд войск, назначенный в эту экспедицию, состоял из 26 рот пехоты, двух пластунских команд, восьми сотен казаков Кубанского казачьего войска, 300 конных и пеших охотников из казаков, 70 милиционеров и двух ракетных станков (Части отряда этого были следующие: 14 стрелковых рот 19-й пехотной дивизии (по 3 роты от каждого полка и 2 роты от 19-го стрелкового батальона), в том числе 3 роты Крымского полка и 2 роты 19-го стрелкового батальона, находившиеся с августа месяца в отряде полковника Кузьминского; 4 стрелковые роты 38-й пехотной дивизии (по одной роте от каждого полка); 4 стрелковые роты от 39-й пехотной дивизии (по одной роте от полка); стрелковые роты линейных батальонов № № 2-й, 4-й и 5-й; одна линейная рота Ставропольского полка и две пластунские команды Кубанского казачьего войска, в 250 человек каждая.).

«Местность, на которой предстояло действовать отряду, – говорит в своем донесении генерал-лейтенант Своев, – имеет вид весьма сурового, возвышенного горного пространства. Верхние части бассейна реки Псезуапе, окруженные со всех сторон непрерывными, весьма высокими грядами гор, разорванными только в одном месте, именно там, где река Псезуапе открывает себе путь к морю, представляют таким образом совершенно замкнутую котловину с весьма затруднительными доступами. Котловина эта внутри разрезана массивной грядой гор, разделяющей долины рек Хакучипси и Псезуа, двух главных рукавов реки Псезуапе. На северо-восток