Вначале, генерал-майор Гейман думал покончить дело с хакучами мирным путем, и посылал к ним для переговоров нескольких почетнейших убыхских и шапсугских старшин, но результатов не было никаких. Ха-кучи с гордостью отвергали все предложения о покорности и даже убили нескольких посланных к ним для переговоров. Тогда решено было действовать оружием. Три отдельные колонны принялись, одновременно, с разных сторон за разработку дорог в недоступное гнездо хакучей.

В конце июля месяца, генерал Гейман, по едва проделанным тропинкам, двинул эти колонны вперед и, несмотря на сильное сопротивление хакучей, достиг самого центра их земли. Хакучи разбежались по лесным трущобам. Преследовать их в такое время года не было никакой возможности. Ограничившись устройством кордонной линии в земле хакучей, наш отряд вынужден был оставить их, на время, в покое. В октябре генерал Гейман повторил экспедицию в общество хакучей и разорил там множество аулов, но, несмотря на это, ха-кучи не изъявили покорности и скрылись в недосягаемых трущобах. В это же самое время, несколько других колонн действовали против хакучей с других сторон.

«Настоящая экспедиция, – говорит в своем донесении генерал-майор Гейман, – конечно, не имела в течение такого краткого времени, в который она совершилась, славных дел, сопровождавших экспедиции решившие дело покорения западного Кавказа; но, судя по тем препятствиям, которые приходилось преодолеть войскам, она непременно должна быть поставлена в разряд экспедиций самых трудных и тяжелых. Ни постоянно стоявшая ненастная погода, соединенная с сильными холодами, ни отсутствие дорог, ни движение по едва доступным местностям, ни полноводья рек, ничто не останавливало войск, преодолевавших все затруднения с редкой охотой и энергией».

Хотя после этой экспедиции генерал-майора Геймана в землю хакучей и неоднократных набегов небольших колонн в ущелья южного склона кавказских гор, в продолжение зимы 1864–1865 года, можно было вполне надеяться, что укрывавшиеся там от переселения незначительные остатки горских племен будут вынуждены или оставить места своего жительства, или же в течение зимы, особенно суровой в горных трущобах, неминуемо умереть с голоду (Так думали все начальствующие лица в Кубанской Области.), однако на деле вышло иначе. Привыкшие к лишению всех удобств жизни, эти жалкие остатки горных обществ с терпением перенесли суровость зимы, питаясь большей частью разными кореньями, а с наступлением весны, добыв зерна из разоренных аулов для посева хлебов и окончив эти работы, начали сильно тревожить поселян наших прибрежных станиц. Для наказания горцев за хищничества и для понуждения их выселиться из гор, была назначена экспедиция под начальством полковника Кузьминского (Командира Ставропольского пехотного полка.). Войска отряда, предназначенные в эту экспедицию, состояли из восьми стрелковых рот Ставропольского и Кубанского пехотных полков (по четыре роты от каждого), двух рот 19-го стрелкового батальона, стрелковой роты Кавказского линейного № 5-го батальона, пластунской команды казачьего пешего № 7-го батальона и одной сотни линейных казаков.

Вся масса непокорного нам горского населения, численностью как потом оказалось, в несколько тысяч семейств, сосредоточилась, преимущественно, в верхних частях бассейнов рек Аше и Псезуапе и в соседственных с ними местностях. В конце апреля месяца, отряд полковника Кузьминского спустился в долину рек Большого и Малого Наузей, правых притоков реки Аше, никогда еще не посещенную русскими войсками, разорив в течение восьми дней множество аулов ее обитателей и захватив в плен 147 душ горцев и огромное количество разного скота. В бывших при этом перестрелках неприятель понес большую потерю убитыми и ранеными, но, несмотря на то, не думал об изъявлении покорности. Тогда полковник Кузьминский, с вверенным ему отрядом, и еще несколько других небольших летучих отрядов продолжали свои набеги в земли непокорных горцев, истребляя их хлеба и предавая огню аулы.

Следствием этих гибельных набегов было то, что наужинцы, а вслед за ними и другие, соседственные с ними, горные общества бекшей и захитляш изъявили желание переселиться в Турцию, что и было ими выполнено к августу месяцу. Остались непокорными одни хакучи (жители долин небольших рек Хакучипси, Ходжоко, Татай, Копсе и Энебепле), движение в землю которых возможно было только осенью.

Между тем, в течение трехмесячного нахождения в этой экспедиции, войска отряда полковника Кузьминского, при беспрерывных движениях по едва доступной местности, пришли в крайнее утомление и до такой степени расстроили свое обмундирование, а в особенности обувь, что многие нижние чины вынуждены были употреблять поршни из сырых кож, снимаемых с порционного скота, и даже просто обертывать ноги тряпками (Предписание командующего войсками Кубанской Области начальнику 19-й пехотной дивизии от 26-го июля 1865 года за № 108.). Это обстоятельство вызвало настоятельную необходимость распустить немедленно войска по штаб-квартирам 31-го июня 1865 года. Но так как до открытия осенней экспедиции, долженствовавшей начаться не ранее 1-го октября, оставалось еще довольно времени, то, чтобы не оставлять хакучей без наблюдения, была составлена небольшая колонна из трех стрелковых рот Крымского пехотного полка, двух рот 19-го стрелкового батальона и двух сотен казаков, под начальством полковника Кузьминского (Кроме того, в форте Лазаревском, с той же целью, была составлена особая колонна из стрелковых рот кавказских линейных батальонов № № 2 и 5 и сотни казаков, и двух пластунских команд. Последним предписано было содержать строгий караул, заняв выход из ущелья, через которое хакучи проходили к морю, для выварки соли.). Эта колонна, расположившись лагерем в вершинах реки Псезуапе, должна была, до наступления осени, продолжая поиски в горах, держать в страхе хакучей, стараясь, в особенности, уничтожать их хлеба. Такими действиями предполагалось убедить хакучей, чтобы они не смели и думать о возможности оставаться на местах прежнего их жительства.

С этой целью, в ночь с 21-го на 22-е августа, высланы были две колонны. Одна из трех рот стрелков Крымского полка, под командой майора Пацевича, направлена вдоль по левому берегу реки Псезуапе, а другая, в состав которой вошли стрелковая рота Кавказского линейного № 5-го батальона и одна пластунская команда, под начальством есаула Иванова, двинулась по правому берегу этой реки. Так как движение, по высотам левого берега реки Псезуапе, было затруднительно, в особенности ночью, то майор Пацевич избрал путь по самому ущелью реки Псезуапе. Хакучи и днем, и ночью содержали самые бдительные караулы, особенно в том пункте, где сливаются реки Хакучипси и Ходжоко.

Чтобы яснее изобразить те трудности, которые должна была преодолевать при этом движении колонна майора Пацевича, считаем лучшим сделать выписку из военного журнала о действиях отряда полковника Кузьминского с 8-го по 22-е августа 1865 года

В два часа пополуночи пошел сильный дождь. Стрелки Крымского полка уже миновали гору, замыкающую долину рек Хакучипси и Ходжоко, когда сзади их раздалось несколько