А потом друг другу под водой пересказывают. Шкиперам барж и прочих лоханок тоже лясы поточить приятно. А так — все при новостях.

— Что-то мне не нравятся эти «новости», — честно признался я. — Раз Университет магии Дартона закрыли — получается, жрецы не просто договорились, но еще и активно захватывают Источники. Вот только войны за ману нам еще не хватало!

— Может, врут? Или перепутали чего? — в свою очередь мои выводы напрягли владельца кайдзю. — Действительно какое-то резкое изменение…

— Это как раз ничего не значит, — отмахнулся я. — Улустан вон со своей стороны Хребта снес Фронтирбург и теперь захватывает всё Дикоземье оттуда на восток. Уже непонятно, сколько территорий скверных племен под себя подмял.

— Серьезно? — сильно удивился Соловей. — Вообще ничего не слышал. Не так уж и далеко.

— Тут и ближе есть… деятели, — я решил окончательно испортить настроение собеседнику. — Сатрапии Сатиров — этакая житница всех Обжитых земель, главный производитель зерна. Мало того, что порвали с Улустаном именно тогда, когда тем потребовалось много кормовых злаков — они еще попытались взять в осаду Высокогорную Хималию. Одновременно проплатили охоту на магов в Электре и завезли кентавров кошмарить торговые пути гномов из Анфилад. И это все с начала прошлого лета по конец этого! На что копытные уроды рассчитывают — вот что я не понимаю. И, главное, зачем⁈

— А я думал, старые проблемы остались на Земле, — поморщился как от головной боли Мастер. — Кланы, вечно между собой срущиеся, воюющие, докапывающиеся до одиночек и всем гадящие куда-то пропали. А тут, оказывается, есть и своя куча политического дерьма…

— Кланы стали гильдиями, если в них состоял хоть один игрок-сотка с уником, — на всякий случай просветил я визави. — Здание осталось, деньги, мебель, клановый Источник. Но игроки не перенеслись — кроме той самой сотки. Ну и репутация осталась, конечно.

— Ну хоть что-то, — не очень весело вздохнул Соловей.

— Неужели клановые тебя так сильно доставали? — удивился я. — Обходи резиденции по кругу и не вмешивайся в их бои — и тебя просто не заметят.

— Скорее, раздражали, — подвигал плечами черепаховладелец. — Приходишь на охоту: тут эти гриндить толпой высыпали. Пытаешься квест здать, так нет: оцепили район и никого не пускают. Потому как важного врага загнали и пытаются поймать, чтобы толпой загасить. Или того хуже: под прицелом помогать заставят. А завтра с кланом этого «врага» союз — и ты из Черного Списка тех еще и к этим автоматически попадаешь. И типа ничего личного, такие правила.

— Владельцам «Бесконечности» кланы сохраняли эндгейм и несли кучу реальных бабок, — развел руками я. — Правда, тем, что кланам гадит, тоже исподтишка подыгрывали. Разделяй и властвуй!

— Кому, может быть, и подыгрывали, — состроил кривоватую ухмылку Соловей. — Меня вот какой-то… нехороший игрок умудрился заметить на черепахе. Я даже не понял, когда и где. Р-раз — и внезапной вся личка забита сообщениями от переговорщика Сталков. Типа: «выходи на такие-то координаты, поговорить надо». Потом еще и угрозы пошли.

— Сталки — это которые «Зеленоглазые»? — на всякий случай уточнил я.

Какие и интересные подробности открываются.

— Они. Обиделись, что их топовый бист ни разу не подчинял монстра такого супер-размера. Обещали приплатить за секрет или покарать, если буду упрямится. Дальше я просто личку заблочил.

Надо будет с миротворцем поговорить, что за хрень такая. Была. Пусть извиниться, что ли, при случае. А пока…

— Слушай, Соловей, — я тронул за плечо сжимающего и разжимающего кулаки мужика. — Тебе не кажется, что дела игры, которая осталась навсегда в другом мире, взамен подарив на новый и чудесный этот — не стоят тех нервов, что мы тратим на простую болтовню. Мы ж не какие дурные куколды, правда?

— Уел! — откинулся на спинку кресла хозяин Кайдзю и негромко посмеялся. — Больше года, как меня сюда выдернуло, так хотелось хоть словом перекинуться, кто с тобой на одной волне…

—…И мы заговорили про сетевую онлайн-игру для задротов, — закончил я за него. Мне тоже стало смешно.

— Совсем не куколды.

— Абсолютно! — авторитетно подтвердил я.

— Ладно, — фыркнул мой собеседник. — Ты абсолютно прав. Закрыли тему. Только удовлетвори моё любопытство: какой у тебя уник был?

— Вообще это не принято говорить посторонним… — задумался я. — Но ладно, скажу. « Гарем».

Следующие пятнадцать минут Соловей угорал надо мной так, что слезы из глаз текли. Приговаривая: «не куколд, конечно, ни разу не куколд! Ни вот настолечко!»

Объяснять что ему я даже не пытался. Пусть развлекается, в конец конце, от меня не убудет.

Глава 12

Ночью мы прошли точку, где стремнина и фарватер для идущих против течения опять поменялись местами. Трафика в ночи нет, идя за Гамерой пассажиры плавучего дворца этого даже не заметили. Очень удачно получилось: утром, когда пришло время бросать якорь и ждать самолет снабжения, мы оказались ввиду западного берега, заросшего невероятно красивым и величественным лесом. Потому решили завтракать на верхней, открытой палубе. Заодно давая детям подышать кристально-чистым лесным воздухом. Да уж, бывают леса вроде южных джунглей, одна сплошная смертельная ловушка. А бывают — вот такие лечебницы под открытым небом.

— Как в прошлый раз умудрился проглядеть эти живописные плесы? — немного удивился я, стараясь не сильно крутить головой.

Лорочка решила, что её папа слишком долго отлынивает от своего родительского долга. В итоге, вырвалась от нянек и взобралась мне на плечи, наотрез отказавшись идти к матери. И вот теперь по своему вкусу укладывала отцовские волосы в новую прическу, активно помогая себе цепкими паучьими лапками и щедро наматывая паутину. Окружающие сдерживали смешки, глядя на это действо, но меня это ничуть не волновало. Я тоже соскучился ведь. Ну и если что, Лана потом сможет все это отмыть, добавив в шампунь свою слюну.

— Стремнина проходит тут под самым восточным берегом, — объяснила Марлина, для которой Путь был многократно истоптанной, до последней капельки знакомой дорогой. — До сюда метров восемьсот получается. А оттуда этот лес выглядит как обычный лес, ничего особенного.

Река после порогов постепенно становилась все уже. Но надо понимать, что речь идет о сужении до километра против былых трех с лишним. Противоположный берег теперь все время было видно, но не особо подробно. Там поднимались дымки прибрежных деревень, никому особо не подчиняющихся и живущих обслуживание и ремонтом речных судов. Кстати. По идее, соседи с того берега должны быть в курсе, какие роскошные древесные исполины тут прямо у воды возвышаются. Так и просятся под топор. Бесплатно же! А у плотогонов лес покупать надо.

— Попробуй, выруби, — фыркнул Мастер Соловей. Чтобы отведать шикарный завтрак от дворцового кока, он согласился отправить свою черепашку на пару часов поспать. — Это же край эльфийской территории, восточная граница Южноводной рощи. Длинноухие рейнджеры враз наглецам топоры позапихивают туда, где солнце не светит.

Я припомнил свою карту, доставшуюся мне «наследством» от персонажа. На ней до сих пор можно было найти информацию, мало кому известную — и тем весьма ценную. Секрет прост: эти места мне получилось лично посетить в игре. Но вот в Южноводную рощу почти в середине Ойкумены как-то не попал. Не было нужных квестов. С Ашей Звон Ручьев «познакомился» вообще в Электре, а для получения Шелы выполнял задания в Южногорной роще. Которая тут тоже относительно недалеко. Вот такая у светлых эльфов затейливая метрополия: из двух частей.

— Ну, надеюсь, местные пограничники не обидятся, что мы тут у них под носом устроили точку рандеву, — я окинул взглядом покрытый лесом берег. Потом посмотрел вверх, на поднимающуюся вверх струю красного дыма: сигнал для самолета. Сто процентов его уже срисовали и уже наблюдают за нами. — На самом деле, неплохо бы договорится с ними о постоянном месте ночной стоянки для наших круизных хаусботов. И им головной боли меньше, и нам проще.

Благодаря Павлу Георгиевичу которого рейнджеры Запустынья прозвали Следопытом, я неплохо ориентировался в реалиях работы эльфийской пограничной службы. Нормальные разумные, как говорится, ничто человеческое им не чуждо. И структура у них такая, что большую часть решений о зоне своей ответственности они сами и принимают. Если есть выгода,