- Почему мы прячемся? – шепнула она, поднимая голову, чуть задев губами его шею, отчего Канарейкин мгновенно возбудился.

Определенно, девчонка выросла с того момента. Как он рассматривал ее только как вторую младшую сестренку.

- Хочу знать, о чем болтают два этих старых прохиндея, - тихо отозвался, невольно зарываясь в волосах девушки и сильнее запахнув на ней свой пиджак. - Душа моя чует, Тасманов-старший тут не так просто.

Она сжала пальцы на его рубашке, прижавшись сильнее. Стало неудобно. Очень.

- Ладно, похихикали над убогими и хватит, - потянул Тасманов тем временем, разглядывая свои ногти. – Что там с твоим страшным ребенком?

- Ты имел в виду «старшим»? – вскинул брови Паша, на что Ярик закатил глаза.

- Нет, именно страшный! На тебя похож, такой же упрямый и дохренища независимый. Весь в тебя.

- Тебе прямо сейчас лицо поправить или дойдем до кабинета? – вкрадчиво спросил Кенар, выдыхая дым и не трогаясь с места. – А дитя мое, если помнишь, жениться собрался. Ну, то, которое права качать внезапно начало, как говорить научилось и из подгузников выпрыгнуло.

- Это нормально. Я подозреваю, в роддоме ты тоже всем медсестрам сразу объявил о том, что ты мужик. И достоин большего, чем лежать в люлечке рядом со всякими там левыми младенчиками, - пожал плечами Ярослав, гнусно захихикав, отпрыгивая от Павла, попытавшегося его пнуть. – И не задирай на меня ножку, я тебе не столб.

- Фи, дылда белобрысая. Еще на тебя чего-то там задирать, - фыркнул Паша, охнув, попытавшись разогнуть обратно колено. – Ох, твою мать, - зашипел, наклоняясь, потирая его, когда внутри что-то хрустнуло.

- Старость не радость? – продолжал обезьянничать Ярослав. Он было наклонился и точно также зашипел, с трудом разгибаясь обратно.

Стоящим за машиной Елисею и Алисе стало дико смешно, особенно, когда в попытке выпрямиться, старые друзья оперлись друг о друга, периодически кряхтя, переругиваясь и старательно разрабатывая больные суставы.

- На день рождения подарю отцу мазь на змеином яде, - ядовито прошептал Елисей, почувствовав, как девушка прыснула, уткнувшись ему куда-то в район ключицы, отчего стало невероятно хорошо.

- Так вот, - потянул Паша, когда наконец смог встать прямо, продолжая курить. – Его невеста – это же без слез не посмотреть. Мне хочется подарить ей абонемент в клинику по трансплантации мозга. Но еще больше мне не нравится, что рядом крутится этот бесячий еврей Хроменко - ее папаша. Он на моего сына зубы точит, потому что деньги мои в семейный капитал ждет. И мозги моего сына, которые тот, почему-то, в последнее время носит в трусах, - задумчиво щелкнув кнопкой на электронной сигарете, а Елисей закатил глаза.

- Тебе то что, ему ж страдать, - зевнул Ярик, весело оглядев хмурого Пашу. – Разве не ты орал, что они все уже давно самостоятельные?

- Это мои дети! – рыкнул Канарейкин вдруг недовольно, взглянув на друга. – Мои! Я не для того своего сына растил, свою кровиночку, чтоб в семью всяких жидов на растерзанье отдавать. Это мне можно его сорок раз в день лишать наследства и грозить надрать уши. И все, никому нельзя использовать моих детей для своих амбиций. Этот поганец с чего-то решил, что я его самостоятельности лишаю. Уже вон, в шоу это вляпался. Упало бы оно нам.

- Так развития хочет, - пожал плечами Ярик, вздохнув.

- Куда? – мрачно поинтересовался Паша, услышав в ответ резонное:

- В будущее, Пах. Твой сын смотрит в будущее. Может немного неправильно, но все же. Он вырос уже, отпусти. Прекрати держать за загривок, и дай встать на четыре лапы. Упадет – поможешь встать. А иначе ты никогда его не отпустишь, потому что боишься. Ведь мы оба понимаем, что дети такие – растут быстро, - мягкий голос Ярослава заставил Елисея замереть.

В образовавшейся тишине раздавались лишь щелчки кнопки на электронной сигарете, пока Канарейкин-старший задумчиво вертел ее в руках. Он рассеяно смотрел на асфальт под ногами, переваривая слова старого друга. В то время как Лиса опустил ресницы, лишь почувствовал, как одобряюще сжались пальцы Алисы на его руке. Опустил взгляд, заметив ее ободряющую улыбку и тяжело вздохнул.

- Не хочу, чтобы они росли, - буркнул неожиданно Кенар, пнув попавший под ногу камень. – Мелкие они прикольнее.

- А большие тоже ничего, - хмыкнул Ярик, проведя ладонью по светлым волосам, улыбнувшись. – Что делать-то будешь? Насколько понял, он просил тебя освободить ресторан для съемок?

- Не могу я остановить работу ресторана, Яр, - поморщился Павел, подняв голову к небу. – Если начну ставить амбиции выше клиентов, какой смысл? Все это, - он обвел рукой парковку, вздыхая, – было создано для людей. Не только для меня или моей семьи. Бизнес бизнесом, но деньги не из воздуха появляются.

- Тогда, мой птичий друг, - положив ладонь на плечо Павла, Ярик хитро улыбнулся, промурлыкав:

- У меня есть отличная идея, как Хроменко с его дочкой отвадить, куда подальше. Но при условии, что твоя Саша нальет мне чай с медом. А то что-то в горле першит.

- И кто тут про старость шутил? – хмыкнул Паша. Открывая дверь, пропуская друга. – Пошли, старая гиена. Дам тебе чаю, сделаю кофе…

- И таблеточку от давления!

- И таблеточку от давления.

Едва оба мужчины скрылись, Елисей отпустил Алису, а та, прислонившись к крылу автомобиля, за которым они прятались, озадаченно хлопнула глазами.

- Ты правда на ней женишься? – спросила тихо, с каким-то отчаянием в голосе, отчего Елисей дернулся и удивленно воззрился на девушку.

- Что? Нет! – Лиса скривился, передернув плечами. – Хроменко намекал, только я не впечатлялся будущими перспективами. Вот только, если завтра съемочная группа будет толкаться в полном ресторане - это будет разгромный провал. В нынешней ситуации нас польют такими помоями, что проиграем быстрее, чем успеем пройти в первый тур, - буркнул Елисей мрачно, оглядывая парковку.

После слов отца что-то в душе перевернулось. А может, он давно это знал. Однако, как бы Елисей не пытался понять его логику, им все равно придется участвовать в шоу.

Последние пару лет интерес людей к ресторанам начал падать. Появились домашние роботы, андроиды-домработники и многочисленные приборы, позволяющие в точности воссоздавать блюда ресторанной кухни без накруток на ценник. Необходимость куда-то идти за романтической атмосферой легко заменялась проектором виртуальной реальности, способным переместить желающих в любую точку мира: хоть создать эффект посиделок в дорогом ресторане, хоть отправить в путешествие в Париж. Люди все больше замыкались в себе, ставя в первоочередность домашний комфорт и теряя необходимость к общению с живыми людьми. Спрос падал, предложения увеличивались. Если сегодня не начать что-то делать, завтра могло просто не наступить. А прогореть отцовскому бизнесу Канарейин позволить не мог.

Вот только, как теперь донести это до упрямого Павла, который не желал к нему прислушиваться?