Результаты эксперимента удивляют не только малым количеством понадобившихся шагов, но и тем, как много писем вообще добралось до адресатов: ведь у людей не было ни малейшего представления об устройстве сети, никаких подсказок, которые помогали бы им в выборе ближайшего промежуточного адресата. Лишь в силу самой невероятной случайности вы могли бы знать кратчайший путь в сети, проходящий между вами и каким-то брокером из Массачусетса, или, как в более поздних экспериментах, со студентом из Пекина, или с водопроводчиком из Лондона, и так далее. Таким образом, сам факт, что многие из тех писем были успешно пересланы, куда нужно, по относительно коротким путям, говорит не только о том, что эти короткие пути существуют, но и о том, что многие короткие пути существуют между любой парой людей и что людям известно достаточно много, чтобы прикинуть, как именно благополучно передать какую-либо информацию дальше. К вопросу о том, как люди умудряются ориентироваться в сетях, мы еще вернемся в главе 5.

Как же получается, что сеть остается такой разреженной — в ней задействовано менее одной связи из миллиона — и в то же время достаточно всего за несколько «рукопожатий» дотянуться от любого человека до любого другого из сотен миллионов?{74}Давайте снова обратимся к Facebook в качестве примера, возьмем какого-нибудь типичного пользователя, скажем Диану, и посмотрим, сколько у нее друзей. У этой типичной Дианы наверняка окажется в друзьях несколько сотен человек — остановимся на среднем показателе примерно в 200 друзей, — с которыми она так или иначе взаимодействует хотя бы изредка{75}. А теперь давайте сосчитаем Дианиных друзей второй степени — людей, отстоящих от нее на два звена, две степени разделения, два «шага». Предположим, что у каждого из них имеется опять-таки по 200 друзей, которые уже не являются непосредственными друзьями самой Дианы{76}. Так, продвинувшись всего на два шага, мы уже получили 200 х 200 = 40 000 пользователей. Продолжив, мы получим 8 миллионов человек за три шага и 1,6 миллиарда — за четыре. Таким образом, мы уже больше чем вдвое перекрыли все «население» Facebook. Кроме того, до большинства пользователей можно добраться через большее количество шагов — большинство отделяет друг от друга 4 или 5 звеньев. Теперь понятно, почему в человеческих сетях расстояния между отдельными людьми совсем невелики.

Давайте сравним эту современную мировую сеть с той, что существовала в Средние века. Представим себе, что у тогдашних людей имелось в среднем не по 200, а по 5 друзей. В таком случае, проделав те же расчеты, после четырех шагов мы получим приблизительно 5 x 5 x 5 x 5 = 625 человек — вместо 1,6 миллиарда. Чтобы охватить все тогдашнее население Земли, понадобилось бы проделать более двенадцати шагов вместо четырех или пяти{78}.

Тем не менее средневековый мир был в значительной мере связанным — ведь даже наличие нескольких друзей приводит к тому, что показатель воспроизводства превышает единицу. И даже средневековый мир можно было назвать по-своему «тесным». Типичное расстояние, разделявшее людей — двенадцать или более звеньев, — конечно, больше современных четырех или пяти «рукопожатий», но все равно это небольшое число, если вспомнить о том, что в ту эпоху в мире жили сотни миллионов людей. Из-за большего количества степеней разделения в Средневековье и микробы, и идеи путешествовали гораздо медленнее и беспорядочнее, чем сегодня. И все же мир оставался достаточно связанным, чтобы зараза переносилась на большие расстояния, и мы видим сейчас длинный перечень болезней, превращавших человеческую жизнь в постоянную борьбу за выживание{79}.