свободны! Ты, Шишкин, одна нога здесь – другая там, бежишь в экспертный отдел и приносишь мне заключение по протектору. Капитоныч остается со мной, надо нам некоторую неувязочку по вчерашней операции обмозговать.

– Клим, а мне какое задание? – заволновался Журавлев, которому не терпелось самостоятельно проявить себя в сыскном деле и наконец-то заслужить похвалу от опытного сыщика. – Дай и мне поручение…

– А тебе, Журавлев, будет такое поручение, – не дав досказать, перебил его Орлов и значительно поднял вверх указательный палец. – Слушай и внимай, чтобы потом не возникло лишних вопросов. Ты сейчас выходишь из управления и идешь на все четыре стороны. Не спеши! – прикрикнул он, видя, что Илья собирается возразить и уже ошеломленно вытаращил на него свои красивые, с просинью глаза. – И в радиусе километра-двух ищешь себе съемную квартиру. Понял? Потому как жить в отделе на постоянной основе ты не имеешь права по всем нашим социалистическим законам. Даже у самой беспризорной собаки должен быть свой угол. Я понятно выражаюсь? К вечеру мне доложишь о своих поисках в положительном ключе…

Он было хотел еще что-то добавить, но в этот самый момент вернулся Шишкин с двумя густо исписанными листками в каждой руке.

– Вот еще прихватил заключение судмедэксперта по гибели сторожа.

– Ну-ка, ну-ка! – Орлов оживился, нетерпеливо вырвал из рук Шишкина листы, сложил их и принялся быстро читать, бегая глазами по строчкам и неразборчиво бормоча себе под нос: – Та-ак, та-ак… резина самая обычная… Ярославского шинного завода… год выпуска… Вот! – воскликнул он и звучно хлопнул костяшками пальцев по листу. – Имеется изъян на выпуклой части протектора… в виде скошенного треугольника… расположенного на внутреннем скате левого колеса… Да-а, заковыка тут знатная. Не будешь же по всем машинам лазить, выискивать изъян? Шишкин, ты не знаешь, сколько у нас автобаз в городе?

– Одна напротив старого кладбища, – уверенно ответил Шишкин. – Машин шестьдесят у них точно будет. А может, и больше. А еще есть на заводах, на фабриках, в комхозяйстве, ну и так далее. А если по всей области считать, то… одним словом, много наберется. К тому времени мы как раз на пенсию выйдем.

– Да-а, – сокрушенно мотнул головой Орлов, – этак мы точно до китайской пасхи будем их проверять. Была бы хоть какая-нибудь еще зацепка. Ну там, мятая кабина, оторванная подножка, борт поломанный, а так… заковыка, однако. Но попробовать, думаю, стоит. Чем черт не шутит, вдруг раз – и мы в дамках! МУР, вот тебе и МУР, – вспомнил он некстати о московских коллегах и сразу же встрепенулся, словно боевой конь от звука походной трубы: – Ты, Петя, поезжай сейчас на автобазу, притворись, что ищешь себе работу водителем. Ну и там… по ходу дела… как бы нечаянно проясни ситуацию с нужным нам автомобилем. Но помалкивай, что ты из угро, иначе все дело испортишь. – И по-дружески попросил: – Иди, не стой над душой, иди, милый.

Не свойственное Орлову ласковое обращение, по всему видно, для Шишкина стало полной неожиданностью, потому что он, пока шел до двери, успел раза три-четыре с удивлением оглянуться. А когда закрывал за собой дверь, то сделал это настолько тихо, что даже Капитоныч, вечно недовольный тем, что сотрудники безжалостно хлопают дверью, был сильно впечатлен этим обстоятельством и еще долго стоял со вскинутыми от изумления седыми бровями, не слыша адресованных ему слов.

– Капитоныч, черт бы тебя побрал, – с сердцем повысил голос Орлов, видя, что фотограф находится как будто не в себе, – ты-то что об этом думаешь?

При этом капитан протянул листок и прикрепленные к нему фотографические снимки гипсового слепка протектора шин Журавлеву:

– Взгляни, Илюха, все, как я и предполагал.

– Тут ты, Клим, прав полностью, – поспешно закивал Капитоныч, обладавший завидной способностью мгновенно переключаться с одного дела на другое. – Если нам удастся точно определить машину, тогда мы сможем очертить ближний круг, где искать бандитов. Во всяком случае, наши поиски станут намного осмысленней, так сказать, приобретут верное направление.

Пока Журавлев с интересом рассматривал фотографии, поворачивая их так и этак, чтобы представить, как выглядит настоящее автомобильное колесо с изъяном на самом деле, Орлов, хмуря брови, принялся читать заключение судмедэксперта.

– Та-ак, Купавда Иван Денисович… родился… видимые повреждения на черепной коробке отсутствуют… все кости скелета присутствуют… кость голени чуть ниже колена… та-ак… шейные позвонки слегка смещены… что может быть следствием как падения на труп перекрытия, так и насильственных действий неопознанного лица… – Орлов поднял голову и, глядя прямо перед собой, задумчиво сказал: – А вот это уже интересно. А если сопоставить с тем, что сказала старуха… как ее там?..

– Гражданка Сиркина, – подсказал обладавший хорошей памятью Капитоныч.

– Вот-вот… Елизавета Хромовна… дай ей бог здоровья, – оживился Орлов и приветливо улыбнулся, должно быть и впрямь в душе озаботившись ее долгим здравием. – Тогда все сходится. Если там действительно появлялся какой-то военный. И по всему видно, из разведки, чтобы настолько легко свернуть шею еще нестарому человеку.

– Вот ты, например, Илья, – обратился он к Журавлеву, который с большим интересом прислушивался к рассуждениям опытного сыщика, дивясь про себя стройному течению его мыслей, – как бывший разведчик сможешь без труда свернуть шею человеку?

– Человеку вряд ли, – пожал плечами Журавлев, – а преступнику – в два счета… в случае угрожающей мне опасности. Ну как в прошлый раз в лесу бандиту по кличке Хлыст.

– Верно, – кивнул Орлов, непонятно с чего вдруг развеселившись, – я и позабыл об этом. Ну-ка, Капитоныч, напомни мне, чего там у Котеночкина в сельпо украли?

– Легче сказать, чего не украли, – с достоинством отозвался памятливый Капитоныч и принялся не спеша перечислять, аккуратно загибая пухлые пальцы: – Консервы, водку, ситец, крупы разные, колбасы, шоколад, сигареты…

– Достаточно, – оборвал его Орлов, – полный список чего и в каком количестве у нас имеется. Если, конечно, этот пройдоха Котеночкин, а с него станется, не приписал под эту дуду еще что-нибудь, что давно продал налево или сам сожрал. Вон какую харю отъел на казенных харчах. Ну да ладно, мы его тоже на чистую воду выведем, дай время. Федоров сегодня составит подробный словесный потрет того военного, вот и будет у нас на что опереться. Еще бы толкового художника найти, чтобы портрет настоящий написал. А еще лучше в красках. Да где его возьмешь, – печально вздохнул Орлов и неожиданно заорал на Илью, как будто только что увидел его возле себя: – Журавлев, ты какого хрена здесь ошиваешься?! Я думал, ты себе давно уже хату нашел, а он, видишь ли, стоит здесь, уши свои греет!

И непонятно было, то ли Орлов пошутил настолько неудачно,