— У Вовки сегодня день рождения, — посопевнемного, заявил он. — Шестнадцать лет.

— Поздравляю, — кивнула я Вовке. — Надеюсь,вместе с возрастом у вас и ума прибавится. — Воспитывать подрастающеепоколение я сегодня была не расположена (я вообще это дело не жалую, а тут ещесовершенно иные мысли одолевали). — Упыря кто-нибудь видел?

— Нет, — с готовностью ответил Гоша Сахаров,переведя дух. — С утра нигде не показывался.

— А его ребята?

— Дылда вроде здесь ошивался, — подал голосименинник Вовка.

Я взяла из его рук банку, понюхала содержимое на всякийслучай и, возвращая, сказала:

— Празднуйте. Если мне память не изменяет, у троих извас скоро соревнования. — И пошла, не оборачиваясь, особо не вслушиваясь вклятвенные обещания троицы побить все рекорды.

Не успела я сделать и десяток шагов, как из кустов раздалсятихий свист. Я посмотрела в ту сторону и вскоре смогла полюбоваться физиономиейЧугунка. Тот сидел на корточках, раздвинув ветки, и смотрел на меня так, точноя разом нарушила все двенадцать заповедей.

— Чего ты стоишь, как пень? — зашептал он. —Давай быстрей сюда.

Я сошла с асфальтовой дорожки и засела в кустах рядом сЧугунком.

— До чего ж ты шпионские фильмы любишь, — покачалая головой.

— Упыря ищешь?

— Ну, ищу.

— Зря. Он из города смылся. Он и еще трое: Федька,Ромка бритый и Колян. Между прочим, все, кто был в беседке, когда Зюзя наСенькиной фотке номер записывал. Соображаешь? Парни учуяли, что жаренымзапахло, и тю-тю. Зюзю кончили за этот номерок, гадом буду, и если б парнивовремя не смылись, мы б имели еще четыре трупа.

Я посмотрела на его физиономию, пытаясь убедить себя, чтоВаська ужасный выдумщик, а его фантазии с лихвой хватило бы для написания какминимум сорока произведений детективного жанра, причем врет он таксамозабвенно, что сам себе начинает верить, а потому и боится. Именно по этойпричине в его глазах в настоящий момент плещется самый настоящий страх, ивсе-таки я перепугалась, потому что не так давно то же самое говорил Родионов.

— По пустынным местам ходить завязывай, — вдругзаявил Чугунок. — Конечно, мы начеку, но и ты дурака не валяй.

— Вы — это кто? — нахмурилась я.

— Мы — это мы, и не придуривайся. Кто с убийцей вкоридоре нос к носу столкнулся? То-то.

— А ну, марш домой! — немного похватав воздух,заорала я.

Чугунок ринулся в сторону кустов сирени, а я выбралась нааллею и… непроизвольно огляделась. А Чугунок-то прав, я ищу Синий пиджак, а он,очень вероятно, ищет меня… Тут я расправила плечи, вскинула голову, зловещеухмыльнулась и подумала: «Ему же хуже», — после чего, печатая шаг,направилась к клубу.

В дверях стоял охранник. Когда-то он вместе со мной учился вспортшколе, правда, занимался не гимнастикой, а боксом, и был года на двастарше.

— Привет, — сказал он и улыбнулся. — Своихвысматриваешь?

— Ты Дылду видел? С Упырем ходит, длинный такой,похожий на карандаш.

— Здесь.

— Вызови его, только не говори, кто спрашивает.Охранник крикнул в распахнутую дверь:

— Дылду найди, пусть выйдет. — И подмигнул мне.

Я отошла от двери и присела на корточки, оттого, наверное,появившийся Дылда не сразу меня увидел, сделал несколько шагов и теперь вертелголовой во все стороны. Я тихонько свистнула, Дылда опустил взгляд и вдругсорвался с места, но реакция у него не чета моей: я, ухватив его за руку, резковыпрямилась и на всякий случай двинула ему по коленной чашечке, чтобы он невздумал убегать. Дылда с ужасом огляделся, потом нахмурился и спросил:

— А где менты?

— Ты что, спятил? — обиделась я. — Отойдем-кав сторонку.

Мы прошли в соседний двор и устроились на скамейке.

— Ну? — Дылда успел прийти в себя и теперь,конечно, злился.

— Где Упырь?

— А я почем знаю? Я ему что, папа, чтоб он передо мнойотчитывался?

— То, что у него ума хватило сообразить, что онрискует, хорошо. Плохо, что шаги он предпринял не правильные. В бегах деньгинужны, а где они у твоих дружков, соображаешь? Им надо идти в милицию ирассказать про машину. Убийцу найдут, и Упырь с дружками смогут жить спокойно.

— Ага, вот ты ему об этом и скажи.

— Обязательно. Передай Упырю, что я хочу с нимвстретиться. Обязательно передай.

— А где я тебе его найду?

— Ты уж постарайся. И имей в виду: плохие дяди могутнайти его раньше, так что торопись. Дружок твой в опасности и я, кстати, тоже.В общем, нам есть о чем поговорить.

Дылда сидел мрачнее тучи, а я, похлопав его по плечу,отправилась восвояси. По дороге, взглянув на часы, вспомнила, что Родионов ждетменя в десять возле стадиона, и ускорила шаг. Возле нашего подъезда сиделанеизменная троица с Кузей во главе, все слегка запыхавшиеся, значит, опередилиони меня ненадолго, как видно, идиотская мысль охранять меня прочно угнездиласьв их светлых умах.

— Домой, — кивнула я. — Кузю в будку.

— Пусть он у нас поживет, — сказал Сенька. —У него кашель.

Кузя отвел взгляд, потому что в отличие от своих друзейврать еще не научился.

— Хорошо, — согласилась я, — будемлечить. — Все трое испуганно переглянулись, а я злорадно хмыкнула. Вквартире, не обращая внимания на мальчишек и собаку, я прошла в ванную, быстропереоделась и громко заявила:

— У меня свидание с милиционером.

— С участковым? — спросил Чугунок, который сиделна кухне и пялился в окно.

— Почему с участковым? — насторожилась я.

— Потому что он шастает под окнами и все поглядываетсюда… а когда мы во двор вошли, он сидел возле песочницы, увидел нас испрятался. Вот придурок…

— Ты у меня схлопочешь, — погрозила я кулаком, аВаська расплылся в улыбке:

— Дарья, а участковый-то влюбился…

— Дурак, — не выдержала я. Сенька тоже полез вокно, поглядел немного, потом перевел взгляд на меня.

— Ты же говорила, замуж тебе еще рано… — сказал он собидой.