— Дарья Сергеевна не права, — робко вклинился вразговор Андрюха. — Просто товарищи отрабатывают все возможные версии…

— Ничего они не отрабатывают, — разозлиласья, — а Родионов вцепился в меня, точно клещ.

— Сашка? — обрадовался Петрович. — Он с моимВанькой учился.

— Подумаешь, — еще больше разозлилась я. — Дасо мной почти полгорода либо учились, либо крестились, либо на свадьбе гуляли.

— Я к тому, что он парень неплохой и, между прочим,головастый.

— Твой головастый парень по вечерам со мной бегатьрешил, думает, я ему расскажу, что ранее от следствия утаила, торт принес,иезуит.

— Торт? — Рука Петровича вновь потянулась ко лбу,он опять чертыхнулся и спросил с таким видом, точно удостоился озарения:

— Может, он влюбился? Девка ты у нас видная, а емудавно жениться пора. Между прочим, и тебе пора замуж, о своих детках подумать,а не с чужими возиться. Признаться, мысль эта меня смутила. Я посидела немногос приоткрытым ртом, соображая, возможно такое или нет. То есть мог ли Родионовв меня влюбиться? Торт принес… и улыбается всегда точно… придурок. Очень неплохобыло бы, влюбись он в меня в самом деле. Если влюбится, будет довольно глупо сего стороны отправлять меня в тюрьму.

— Глупости говоришь, — опомнилась я, заметив, чтооба Петровича пристально меня разглядывают. Я подхватила прыгалки и зашагала кдому, пребывая в сильнейшем гневе. Андрюха тяжелой рысью догнал меня, но податьголос не решился, только возле дома пробормотал:

— Пока.

Я кивнула и так хлопнула дверью, что наверняка разбудилавесь подъезд.

По дороге на работу мое дурное настроение ничуть не улучшилосьи даже наоборот. Только я миновала гастроном, как откуда-то сбоку появилсяРодионов и с этой своей улыбкой пропел:

— Доброе утро, Дарья Сергеевна.

— Вы что, следите за мной? — растерялась я, аАлександр Сергеевич почему-то испугался.

— Нет. С чего вы взяли?

— Так. Догадки.

— Можно я вас до работы провожу?

— Можно, если больше делать нечего.

— Кто вас сегодня с утра расстроил? — заискивающепоинтересовался он. — Уж больно вы сердитая.

— Вы убийцу нашли? — в лоб спросила я.

— Нет, — вроде бы удивился он.

— А ищете?

— Конечно. Нам за это деньги платят… иногда ипонемногу. А у вас есть новости?

— Ни одной, чтоб вас порадовать. А вот и моя школа.Дальше провожать необязательно.

— Я бы с удовольствием проводил вас до самого кабинета.Кстати, вон тот дом видите? — Он ткнул пальцем куда-то за мою спину. Яоглянулась и посмотрела на ничем не примечательную пятиэтажку с облезлымибалконами. — Я здесь живу, — радостно сообщил он. — Четвертаяквартира.

— Поздравляю, — вздохнула я и направилась кзабору, где виднелась дыра солидных размеров. Конечно, плохой пример я подаюподрастающему поколению, но напрямую идти гораздо ближе, чем через калитку.

— До вечера! — крикнул Родионов. — В десять,возле стадиона.

Я ускорила шаг. Никакой любви я в нем не заметила, сплошноековарство. Ходит по пятам, надеясь, что у меня сдадут нервы… Нет, дальше такпродолжаться не может, надо что-то делать. Над этим я и ломала голову, сидя усебя в кабинете, когда зазвонил телефон. Я сняла трубку, голос на том концепровода показался незнакомым.

— Дарья? — спросили хрипло.

— Да…

— Дылда сказал, ты меня искала.

— Упырь, — обрадовалась я.

— Ну, Упырь. Чего надо-то?

— Надо в милицию идти, Упырек. И побыстрее. Без нас этиолухи никого не поймают.

— Ага, нашла дурака. Мне, может, пожить охота, ямолодой.

— Как ты не понимаешь? Единственный твой шанс —рассказать всю правду.

— А я ничего не знаю.

— Тогда чего ты испугался и из города удрал?

— Я не удрал, я отдыхаю… на лоне природы.

— Послушай, что за номер Зюзя на фотографии записал?

— Откуда мне знать? Я не любопытный. — Упырьнекоторое время молча сопел, но трубку не вешал, а я вдруг почувствовала, чтоон боится.

— Серега, расскажи, что знаешь, другого выхода простоне существует, — тихо попросила я.

— Ты вчера телик смотрела?

— Нет, а что?

— А то. Знать надо городские новости. Прощай, Дарья.Вряд ли встретимся. Уезжаю я.

— Куда?

— Далеко. Бывай. — Упырь повесил трубку, а я совсех ног бросилась в тренерскую. В это время там было малолюдно. Трое моихколлег пили чай.

— Кто-нибудь смотрел вчера местные «Новости»? — спорога выпалила я. Коллеги переглянулись, а я прошла и плюхнулась на диван.

— А что тебя, собственно, интересует? — спросилИннокентий Викторович, мужчина пожилой и обстоятельный. Пока что я понятия неимела, что меня может заинтересовать и ответила:

— Все.

— Ну… наш губернатор незаконным путем приобрел квартирудля сына.

— Тоже мне новость, — фыркнула Светка. —Целый год рядятся и все никак не могут решить: законно или незаконно.

— А по мне, так это ужасная глупость, — заявилаМарья Петровна. — Я бы для своего сына тоже квартиру получила, если бмогла. А то живет в общаге с двумя детьми, зашла к ним вчера, и что? По всемуэтажу дым коромыслом.

— Э-э, — забеспокоилась я. — А кромеквартиры, никаких новостей?

Все трое дружно задумались.

— Дом сгорел на Спасской, — обрадоваласьСветка. — Показывали, как тушили. — Дом — это уже кое-что, правда, япока не знала, какое он имеет отношение к Упырю и убиенному Зюзе.

— А почему он сгорел, не сказали?

— Нет. Просто сгорел. А зачем тебе дом?

— Дом мне без надобности, просто я хотела узнатьгородские новости.

— Чего ж еще-то показывали? — Светка хмурилась, ичувствовалось, что она старается изо всех сил.