Справа что-то мелькнуло. Вега с надеждой обернулась и увидела башню, совсем недалеко. Но этого никак не могло быть, ведь она довольно долго шла прочь от нее.

Вега помотала головой и снова посмотрела направо. Башня никуда не исчезла, но, помня о предостережении Кайта, Вега пошла прежней дорогой. Хотя сложно было сказать наверняка, шла ли она прямо или давно сбилась с пути.

По ощущениям, минуло несколько часов. Вега совсем выбилась из сил. Ноги отказывались ей подчиняться, она не раз падала, упрямо поднималась и продолжала идти. Хотелось есть и пить. Вега вспомнила о росе в своей сумке, но необходимо было сохранить ее, и, стиснув зубы, она велела себе терпеть до последнего.

«Почему ты здесь?» – спросил голос, раздавшийся прямо в голове. Веге показалось, что он не больно-то похож на ее собственный, но она задумалась над ответом и пришла к выводу, что во всем виноват Нат – ведь именно из-за него она задержалась в ту ночь. Каждый раз, когда она собиралась уходить, он ее останавливал. Это было так необычно для нелюдимого Ната, что Вега уступала ему и порядком задержалась. Едва она вернулась домой, на нее обрушился звонок разгневанного Даниила: Падающий вот-вот должен был упасть.

Впервые Вега задумалась, почему на Полигон послали ее одну. Нат был дома, до него легко могли дозвониться.

Разозлившись, Вега не сразу поняла, что видит его перед собой. Она поморгала. Видение рассеялось.

Башня находилась слева.

Еще через час ходьбы Вега упала на песок и, лежа на нем, изо всех сил прогоняла отчаяние и бессильную злость. Она вспомнила короля башни. Ей тоже захотелось закричать – и она закричала. Потом посмеялась над собой и, пробормотав с кислой усмешкой «глас вопиющего в пустыне», попыталась подняться. Перед глазами замаячили Виктория и Константин. Вега прекрасно понимала, что это мираж или галлюцинация, но вид единственных приемных родителей, которых она любила, заставил сердце заныть, и Вега осталась сидеть на песке.

Она закрыла глаза и попыталась решить, что делать дальше. Выход был только один – продолжать идти. Но Вега боялась пуститься в дорогу. Видения могли окончательно свести ее с ума.

Ден растерянно стоял на бумажной ленте, не зная, что делать. Вега исчезла, словно ее поглотил воздух. И Ден сознавал – это случилось по его вине.

Нервно потирая руки, он напряженно раздумывал, что ему делать. Вернуться и попросить Кайта о помощи? Но если время играет роль? Кроме того, Анат была права – когда-нибудь придется действовать самостоятельно, а, учитывая, каким даром обладал он сам, глупо было не попытаться.

Ден колебался. Если верить предостережению Кайта, он, скорее всего, мигом затеряется в пустыне, полной миражей, и будет блуждать по ней, пока не погибнет.

Через минуту Ден поймал себя на том, что раздумывает, стоит ли Вега такого риска, и почувствовал отвращение к самому себе. Больше ни мгновения не сомневаясь, он решительно сошел с белой ленты и устремился прочь от башни, силуэт которой внезапно вырос прямо перед ним.

Сидя на песке с закрытыми глазами, Вега потеряла счет времени. И вдруг ей словно бы шепнули на ухо: «Открой глаза». Вега вздрогнула и послушно подняла веки. Она и не заметила, как в пустыне поднялся ветер, перегоняющий с места на место мелкий песок. За этой песчаной завесой она увидела чей-то силуэт. Кто-то приближался к ней.

Вега поднялась на ноги и всмотрелась вперед. Она не спешила верить в чудо и ждала очередного миража.

Неизвестный подходил все ближе. Когда Вега разглядела его, у нее задрожали колени.

Это было самое необыкновенное существо, которое ей когда-либо доводилось видеть – в сравнении с ним проигрывали даже хторанцы и занарды. По песку ступали мощные бычьи ноги с тяжелыми копытами, тело напоминало львиное, но из него вырывались самые настоящие крылья. При всем при этом курчавая голова, сидящая на толстой шее, определенно была человеческой. Самым обычным оказалось лицо – мужское, с орлиным носом и черной бородкой.

Существо подошло к Веге и остановилось. Ростом оно превышало лошадь.

– Зачем ты здесь?

Голос звучал не то чтобы располагающе, но, во всяком случае, не агрессивно.

– Я… Я… – Вега никак не могла справиться с появившимся вдруг заиканием: – Я з-заблудилась… Т-ты кто?

– Я Херуб. Когда-то я охранял башню, но теперь это ни к чему. Ты идешь к ней?

– Нет, – Вега преодолела себя и заговорила более или менее ровно. – Я иду туда, где колонны… И еще там шатер… Туда, где Анат, – кое-как сформулировала она.

– Анат? Это очень далеко отсюда.

– Но я шла не долго.

– В пустыне Миражей не нужно идти долго, чтобы далеко уйти.

Вега промолчала, не зная, что сказать. Она вспомнила Хторан, смелое и вежливое обращение Дена, отзывчивость Нора, который сначала тоже показался жутковатым. Наконец она решилась:

– А ты… Не мог бы ты мне помочь туда добраться? Ну, показать дорогу… Или проводить…

Херуб задумался.

– Я бы мог, – сказал он, – хотя я уже давно не служу людям.

– Я очень прошу, – неуверенно проговорила Вега. Просить о помощи было для нее в новинку. – Пожалуйста.

– Добрая просьба дорого стоит, – сказал Херуб. – Залезай.

Он лег на песок, и Вега не без труда взобралась на его спину. Она была покрыта шерстью.

Херуб выпрямил ноги, и Вега в испуге схватилась за его шею. Ей удалось удержаться. Херуб шел ровно, не медленно и не быстро. Вскоре Вега приноровилась к его ходу и спросила:

– А почему тебе больше не надо охранять башню?

– Эсагил, как его сейчас называют, стал ее хозяином и решил, что больше не нуждается в моей помощи.

– Но разве он не был ее хозяином с самого начала? – удивилась Вега.

Херуб некоторое время молчал, преодолевая большой бархан. Вега не могла понять, как ему удается так тяжело опускать ноги и при этом не проваливаться в песок.

Наконец Херуб заговорил:

– Когда-то, когда он еще не был королем, и у него было имя, он предложил построить башню, такую высокую, чтобы она достигла небес. Людям понравилась эта мысль, они собрались и всем миром принялись за строительство. Эсагила наградили за его идею – у него появились деньги, власть, друзья. Но все, что у него было, он использовал для того, чтобы строить башню.

Через много лет работа была почти закончена, оставались последние этажи. И тогда с небес сошла молния; она ударила прямо в башню. Это не причинило ей особого вреда, но некоторые сочли это знамением. А потом в эти земли пришли другие люди. Они говорили, что это некий бог разгневался на людей, захотевших увековечить свою гордыню. Их многие поддержали… Жители переняли их язык и ушли с ними… В городе осталось мало людей, и никого больше не волновала башня. Один Эсагил был уверен, что необходимо закончить строительство – ведь осталось совсем немного.