только кое-что, самое лучшее и дорогое, сделано из железа… Кожаные панцири, обшитые бронзовой чешуей… Луки и стрелы… (едва оттащили Кагена).

Мастерская колесника… Продавец благовоний… Паруса, канаты…

Предсказатель судьбы… (едва оттащили Нкале).

Контора ростовщика… Можно взять в долг зерно, серебро, что хочешь… Возврат — с процентами…

Брань, суета, смех — собака стащила утку… Погоня…

Иностранные гости — странствующие купцы…

Чтобы попасть сюда, некоторые из них совершили путешествие почти в тысячу километров, преодолевали пустыни и горы, отбивались от диких зверей, сражались с разбойниками… Суровые лица этих людей были так же мужественны, как лица воинов. Но если глаза воинов выражали только наглое самодовольство, то в глазах купцов мы видели пытливость и ум… Среди купцов, несомненно, были настоящие путешественники, были разведчики и шпионы.

Караван, прибывший на ярмарку одновременно с нами, принадлежал арабам из Сирии — верблюды были пока только у них…

Армянские купцы привезли железо. Этот «металл войны», которому в будущем предстояло окончательно подрубить каменный век и сменить бронзовый, был еще величайшей редкостью… Армяне добывали его в горах Кавказа и только начинали еще вывозить в другие страны. За железо платили серебром — вес на вес…

Караван финикийцев… Этот народ, живший в маленькой стране, прижатой к восточному берегу Средиземного моря, славился своими мореплавателями и строителями кораблей. Даже египетские фараоны заказывали корабли на верфях финикийских городов — Библа, Сидона и Тира… Через Финикию проходил караванный путь из Египта в Вавилонское царство.

Глядя, как финикийцы разгружают со своих ослов тяжелые, распиленные на части стволы деревьев и тюки удивительно красивых тканей, окрашенных в яркие красно-фиолетовые тона, Академиков говорил:

— В Вавилонии нет лесов. Дерева здесь не хватает даже на колеса для боевых колесниц. Его привозят из Финикии, доставляют по Евфрату и Тигру из других стран… А вот тканей такого цвета, как эти, нет больше ни у кого — обойдите хоть весь базар! Эти ткани окрашены пурпуром — особой краской, секрет которой известен одним финикийцам. Ни за какие деньги они не скажут вам, что добывают пурпур из раковин улитки-багрянки… Вывозить из страны разрешается только уже окрашенные ткани.

Самую лучшую шерсть для этих тканей финикийцы покупают у хеттов — народа, обитающего в гористой стране между Черным и Средиземным морями. Там, на горных пастбищах, пасутся отары замечательных тонкорунных овец и огромные табуны великолепных коней. А в горах добывается серебро. Со всем этим товаром: шерстью, конями и слитками серебра — хеттские купцы и прибыли теперь на Вавилонскую ярмарку.

В облике хеттов была какая-то дикая удаль. Они были хорошо вооружены… Александр Петрович сказал нам, что сейчас в их стране происходят междуусобные войны и приближается грандиозное восстание рабов.

Потом, когда восстание будет подавлено, все хетты объединятся в одно государство. Тогда они начнут нападать на другие народы. Лет через полтораста, примерно, они вторгнутся даже в Вавилон и разграбят его…

Вскоре после этого Вавилония будет завоевана касситским царем, который приведет свои орды с гор Загроса, из тех приблизительно мест, где в одной из пещер, под камнями и пеплом, погребены кости однорукого неандертальца… А еще позднее, около тысячи лет спустя, касситы будут разгромлены ассирийцами — северными соседями вавилонян…

— Тогда, — продолжал Александр Петрович, — эта страна войдет в состав огромного Ассирийского царства, владыки которого захватят на некоторое время даже часть Египта… Затем, еще позже, Вавилонией завладеют халдеи, за ними — персы… Это будет уже в середине первого тысячелетия до нашей эры…

Касситов на ярмарке не было. А вот ассирийцев мы встретили. Их лица были так же темны, как слитки красной меди, которую они привезли на торг. Их черные прямые бороды были заплетены в мелкие многочисленные косички и аккуратно подстрижены. Вьючными животными у них были мулы — очень выносливая помесь лошади и осла, одна из первых помесей, искусственно созданных человеком…

Недалеко от стены мы увидели египтян. Держались они высокомерно. Еще бы!.. За ними было самое мощное государство, во главе которого стоял божественный фараон — Царь Царей, сильнейших из сильных!.. Египетских купцов охраняла выставленная напоказ большая позолоченная статуя бога солнца Амона-Ра. Она изображала человеческую фигуру с бараньей головой и солнечным диском между рогами… А вокруг были товары — роскошные одежды, драгоценные ювелирные изделия и, самое главное, скатанный в рулоны папирус — материал, на котором можно было писать, как на бумаге. Египтяне изготовляли его из особого сорта нильской осоки, стебли которой достигают пятиметровой высоты. Ни в одной из соседних с Египтом стран папируса не было.

— Так на чем же тут пишут, когда нет папируса? — удивилась Нкале.

— Наверно, на пергаменте, — сказал я. — Пергамент делается из телячьей кожи…

— Будет делаться, — поправил меня Академиков. — Его изобретут полторы тысячи лет спустя неподалеку отсюда, в городе Пергаме. Примерно тогда же, когда китайцы изобретут бумагу, — незадолго до наступления нашей эры… А пока здесь пишут на глине…

Но дальше он объяснять не стал. Перед нами были главные городские ворота.

ГЛАВА ШЕСТАЯ,

в которой продолжается описание Вавилонской ярмарки, происходит встреча с Кривоногим Кузнечиком и сообщаются некоторые сведения, полезные для тех, кто хочет стать разведчиком

Высокая, увенчанная двумя башнями арка прорезала толщу крепостной стены. Окованные медью створы были раскрыты. За ними раскинулся город. Широкая прямая улица вела вниз к реке. По бокам арки стояли вооруженные часовые. Они внимательно следили за всеми, кто приближался к воротам. Иногда копья скрещивались, и того, кто не понравился, заворачивали обратно.

— Пройдем?

— Минутку! — Академиков указал на невысокий устланный коврами глинобитный помост слева от арки. — Там продаются люди! Подойдем.

Полупьяные, но очень деловые воины, очевидно, только недавно вернувшиеся из какого-то победоносного похода, выталкивали на помост израненных, обнаженных пленников, избитых, плачущих женщин, перепуганных детей и подростков. Некоторые были связаны попарно, у других руки были скручены за спиной. Только перед самым помостом с них снимали веревки, и каждый выходил на него отдельно. А покупатели прохаживались между ними, щупали мускулы, смотрели, нет ли на коже опасных язв, заглядывали в рот и считали зубы…

Как раз, когда мы вплотную подошли к помосту, маленький, зверского вида воин выводил пару, которую только что развязал. Это была довольно странная пара — нигде не раненный, очень покорный на вид, даже какой-то самодовольный толстяк и несчастный кривоногий уродец