До уха долетел обрывок фразы:

– …Я ему и говорю: турбина в качестве двигателя. Да не смеши меня! – голос говорившего звучал молодо и звонко.

– А он чавой? – раскатистым басом вопросил второй.

– Спорить стал, утверждая, что зубчатая трансмиссия это позволяет, – с легким смешком, в котором сквозило превосходство, ответил первый.

Я удивилась, откуда столь высокая квалификация у обычных кочегаров? Подалась вперед.

– Хотя сам прекрасно знает, что формула осевого заклинания, поддерживающая бегунковые и движущие оси, при такой нагрузке не выдержит.

Вот тут я была не согласна: Хромой Джо как-то, когда я помогала ему в очередной раз с починкой голема, объяснял мне принцип построения осевых заклинаний. Так вот, при всей своей кажущейся статичности, они допускали некоторые изменения. Другое дело, что энергии на это дело уходила прорва.

Кажется, последнее я произнесла вслух, потому как дверь резко распахнулась настежь, и юношеский голос возвестил:

– А вот подслушивать, уважаемый колле… – он осекся на полуслове.

Представший передо мной юный инженер, вероятно, полагал увидеть здесь своего коллегу, а тут я в платье горничной.

– …шо, – завершил он на выдохе, напомнив мне этим звуком сдувшийся шарик.

Я же в этот момент узрела паровоздушный насос и пропала. Как зачарованная, шагнула вперед, с вожделением рассматривая новенький, только что с конвейера, парораспределительный механизм.

Огонь в топке полыхнул чуть сильнее – это высвободилась энергия, до этого заключенная в сферу заклинания. Поезд еще раз тряхнуло. Несильно.

Кочегар, оказавшийся вторым собеседником, оправил короткую бороду и хмыкнул.

– Я же говорил, что эти ядра с подвохом: не может идти топливо по золотому за квантал, – бодро возвестил он, ничуть не смущаясь, и окинул меня взглядом. – Мисс интересуется устройством котла? – усмехнулся бородач.

– Да…

Во время разговора выяснилось, что тот, кого я приняла за инженера, – студент Академии магического искусства, проходивший преддипломную практику, а бородач – истопник.

Как ни странно, несмотря на некоторую заносчивость студента и простоватость кочегара, мы трое быстро нашли общий язык.

Не знаю, сколько прошло времени за обсуждением пароперегревателя, но на землю меня вернул знакомый голос:

– Вот уж не ожидала найти здесь свою горничную. Будь добра вернуться к своим обязанностям, милочка…

При этом вид у Хантера был крайне недовольный.

Ничего не поделаешь, пришлось подчиниться. Я уже поплелась за Хантером, когда мне вслед полетело:

– Заходите еще, мисс, с вами было очень интересно пообщаться, – раздался звонкий голос техномага.

По пути к купе сиятельный хранил молчание, причем столь выразительное и недовольное, что я поневоле стала сочинять свою оправдательную речь.

Солнце давно закатилось за горизонт, и непроглядная мгла за окном свидетельствовала: в машинном вагоне я провела по меньшей мере несколько часов. Что же, раздражение благородного отчасти становилось понятным. Вот только всю глубину недовольства я поняла, когда мы зашли в купе.

Как оказалось, сраженный красотой несравненной незнакомки, вояка битый час пытался соблазнить прелестную обладательницу немалых габаритов. В ход пошли клятвенные заверения, увещевания, стихи, сонеты и даже признание на старинном эллоинском наречии.

– И что вам не понравилось, любезнейшая? – поинтересовался кронпринц со столь искренним интересом, что последний никак не мог сойти за натуральный. – Признание на золотой эллии… Что может быть романтичнее? Само звучание этого языка должно растопить сердце самой неприступной красавицы.

– Вот именно! – воздел палец Хантер. – Признание в любви! А не описание лечения насморка. Этот жук, судя по всему, рассчитывал, что объект его воздыхания не читал ничего серьезнее светской хроники. А мне каково слушать про «расширенные носовые пазухи, полные слизи» с жутчайшим акцентом?

– Он просто хотел произвести впечатление. Может, этот вояка сам не знал, что декламирует? – вступился за несчастного влюбленного принц в пику сиятельному.

– Слово «может» – явно лишнее, – саркастически уточнил блондин, садясь на диван и сдирая с головы успевший опостылеть ему парик. – Когда я просветил его о смысле сказанного, он очень удивился. Причем сразу двум вещам. Во-первых, содержанию своего признания. Во-вторых, тому, что я знаю эллоинский.

– Ну, бедный влюбленный просто оказался не в курсе, что доблестный Хантер Элмер семь лет изучал именно этот язык в Императорском университете и даже выбрал в качестве темы защиты диссертации древнеэллоинское право. Обычно дамы уделяют больше внимания пяльцам, прическе, флирту в конце-концов… Вон, как наша Тэсс, например.

Пассаж кронпринца в мою сторону сжег появившиеся ростки благодушного настроения сиятельного не хуже, чем огненный плевок варраваны в сухие и чахлые кусты. Супружник враз подобрался и как-то нехорошо спросил:

– Кстати, о флирте. Скажи, Тэссла, неужели тебе так понравился этот юноша, что ты добросовестно слушала весь бред про парогенераторы на магической тяге битых два часа?

– Я понимаю, в это трудно поверить, но некоторым девушкам интересны не только пяльцы, но и шестеренки, – вернула я шпильку кронпринцу, который натурально удивился.

А вот спросил первым уже сиятельный:

– То есть ты хочешь сказать, что разбираешься в техномагии? – Не знаю, чего было больше в его голосе: удивления, сомнения или иронии.

Вместо ответа я потянулась к голенищу и достала разводной гаечный ключ, с которым практически никогда не расставалась.

– Серьезный аргумент, – почесал затылок Хантер и невесть с чего улыбнулся. А потом, с наслаждением потянувшись, заключил: – А теперь, раз мы все выяснили, давайте спать.

На это заманчивое предложение дураков возразить не нашлось.

Ночь, как и следующие несколько дней, прошли на удивление тихо. Принц и Хантер иногда вступали в пикировку, военный не оставлял попыток покорить сердце очаровавшей его восхитительной женщины. Но чем эта самая женщина прямее и дальше посылала воздыхателя, тем он становился настойчивее. Не отвратило этого усача с округлой фигурой профессионального гурмана и то, что сиятельный использовал последнее средство: заявил, что он давно счастлив в браке и предъявил даже свадебную татуировку. Толстячок с горячностью заявил, что не намерен отступать от своего счастья в лице неприступной красавицы. Причем явный басок, внушительные плечи, здоровенные руки и квадратный подбородок объекта грез его ни капли не смущали.

Принц, глядя на происходящее, заявил, что теперь-то до конца понял смысл выражения: «Любовь зла, полюбишь и осла». На что блондин тут же ответил: это он, лорд Элмер, – просто сиятельный и может позволить себе жениться как по любви, так и по расчету, а вот кронпринцу надо обязательно встретить истинную пару.