— Ты уверена, что хочешь сделать это? — спросил онсерьезно.

Вместо ответа она взяла в руку его восставшее естество. Припервом же прикосновении ее нежных пальчиков Йен понял, что он гораздо ближе квзрыву, чем предполагал. Бьянка же, не понимая этого, продолжала поглаживать имассировать пульсирующий орган, наслаждаясь его бархатистостью и твердостью.Йен заскрежетал зубами: ему не хотелось, чтобы она останавливалась, но в то жевремя он опасался, что не выдержит этой сладкой пытки. Он хотел подольшезадержать волшебные мгновения, но, когда Бьянка заговорила, понял, что тянутьбольше не сможет.

— Прошу тебя, Йен! — взмолилась она. — Возьмименя. Возьми меня сейчас же.

Его рука тут же скользнула к ее самому сокровенному месту,пылавшему в нетерпеливом ожидании. В голове у Йена крутилась только одна мысль:как бы не причинить ей боль. Погладив лоно Бьянки, он уложил ее на спину и легсверху. Бьянка замерла, а потом почувствовала, как что-то прорвалось в еенутро. Не так уж плохо, подумала она, напоминая себе о необходимости записатьиспытываемые ею ощущения. Внезапно это «что-то» выскользнуло из ее лона, ивместо него пришло нечто более массивное. Почувствовав резкую боль, Бьянкапосмотрела в глаза Фоскари, желая убедиться, что все в порядке, однако тело ее,повинуясь инстинкту, двинулось ему навстречу, и через мгновение они обаритмично задвигались в божественной любовной пляске, которая для Фоскаризакончилась чудесным взрывом.

Йен лежал, закрыв глаза. Внезапно внутренний голос напомнилему, что он выполнил патриотический долг по отношению к своей стране. Отчего-тов нем звучали саркастические нотки. Но тут другой голос, раздававшийся рядом сним, напомнил ему о его обязанностях учителя.

— Это было… Это было…

— Слишком быстро, — перебил Бьянку Йен Фоскари.

— Извини, пожалуйста. В следующий раз я постараюсь.

— Если ты постараешься больше, чем в прошлый раз, товсе произойдет еще быстрее. Короче, нам с тобой надо в этом делепопрактиковаться.

Не обращая внимания на протесты, Йен медленно вышел из нееи, приподнявшись на локте, внимательно посмотрел на Бьянку. Он хотел проверить,сможет ли он сопротивляться ее чарам. Фоскари заставил себя заглянуть в ееволшебные глаза, оглядеть ее точеный носик, полукружия соболиных бровей,длинные блестящие ресницы, пухлые губы, ожидающие новых поцелуев, полюбоватьсятем, как топаз сверкает между ее

безупречных грудей. Этого оказалось достаточно, чтобы глазаБьянки вновь затуманились, а ее рука принялась поглаживать его плоть, готовя еек новым подвигам. Нет, похоже, он еще не готов противостоять ее чарам, заключилЙен Фоскари.

— Что ты делаешь? — наигранно ворчливым тономспросил он.

— Ты же сказал, что нам надо большепрактиковаться. — Ее взгляд был по-детски невинным, однако, судя поулыбке, игравшей на губах Бьянки, она уже усвоила кое-что из курса отношениймежду мужчинами и женщинами. — К тому же, — продолжила она, — яна этот раз не испытала того удивительного экстаза, так что мне хочетсяпопробовать еще раз. Уверена, что ты еще многому сможешь научить меня. Хочуузнать о твоем теле все. Что происходит, когда я ласкаю твою плоть? — Еепальчики сжали его крайнюю плоть.

Йен застонал и убрал ее руку. Если она не остановится, делокончится как и в прошлый раз, к тому же ему необходимо было время для того,чтобы немного передохнуть. Всегда способный при необходимости собраться, Йенвзялся за дело. Он принялся осыпать поцелуями сначала лицо, а потом тело Бьянки,опускаясь все ниже, пока не коснулся губами самого чувствительного уголка еелона.

— Что ты де-е… — простонала Бьянка.

Его язык, его руки делали невероятное. Ее нутро горело, ейказалось, что в животе у нее разливается какая-то теплая, искрящаяся масса,постепенно охватывающая все ее существо, лишающая рассудка, заставляющаяотдаться единственному ощущению невероятного наслаждения. Бьянка бесстыдновыгибалась, стараясь быть как можно ближе к нему, как можно полнее испытать этидивные ощущения. Когда он довел ее до сверкающих высот оргазма, Бьянка смоглалишь выдохнуть:

— Йен!..

Приподнявшись, он улыбнулся и прижал ее к своей груди.

Часы пробили четыре, когда Фоскари отнес обнаженную Бьянку вее комнату. Ему хотелось видеть, как она спит, как льнет ее тело, утомленноеласками, к его телу.

Интересно, что это путешествие в страну любви было новым нетолько для Бьянки — Йен тоже чувствовал, что никогда доселе не испытывал ничегоподобного. Бьянка была самой занимательной, самой лучшей любовницей из всех, чтоу него были. Она полностью доверилась ему, отдалась со всей щедростью, накоторую была способна, и Фоскари не мог этого не оценить. Взглянув надрагоценную ношу в своих руках, Йен вдруг ощутил незнакомое ему доселе чувствогордости и удовлетворения. Граф не обращал внимания на свой внутренний голос,брюзжавший о том, что он ведет себя глупо, что все женщины двуличны, а вособенности именно эта. Йену хотелось остановить это чудесное мгновение инавсегда забыть о сомнениях, терзавших его душу.

Отбросив край одеяла, Фоскари бережно уложил Бьянку намягкую постель. Он хотел было разжать ее пальцы, но она продолжала крепкодержаться за него. Ее грудь со сверкающим на ней топазом приподнималась иопадала в одном ритме с его грудью. Что ж, подумал Йен, если она не хочетрасставаться с ним, то зачем сопротивляться этому? К тому же чем больше она отнего зависит, тем легче ему будет манипулировать ею. Убедив себя в том, чтоисполняет свои обязанности, Фоскари забрался в постель к Бьянке. Ее податливоетело тут же прижалось к нему, и, прежде чем в голову Йену пришли какие-нибудьмысли, он заснул крепким сном.

Первым, что пришло Бьянке в голову после пробуждения, быламысль о том, что руки Йена за ночь отчего-то стали меньше, а голос егоизменился. Потом ей подумалось, что маленькая мозолистая ладошка, прикасающаясяк ее плечу, скорее всего не принадлежала человеку, который ночью дарил ей часыблаженства. И тут Бьянка окончательно вынырнула из сна. Прямо перед собой онаувидела могучую грудь Йена, и тут же у нее за спиной зазвучал детский голос.Она повернула голову и увидела Нило, переминавшегося с ноги на ногу.

Бьянка смутилась, ведь она была совсем нагой, да еще впостели с мужчиной, но, вспомнив, где вырос мальчуган и чем занималась егоопекунша, подумала, что Нило на своем коротком веку еще и не такого повидал.Заметив тревогу на лице подростка, Бьянка забеспокоилась.

— Хозяйка! Вы должны немедленно пойти со мной! —заговорил Нило, не дожидаясь, пока она к нему обратится. — С тетей Маринойбеда. У нее снова кровотечение, как тогда, когда вы спасли ей жизнь. Ребенокникак не может появиться на свет.

Бьянка не стала тратить времени на разговоры.

— Беги в мою лабораторию и принеси черныйсаквояж, — приказала она. — А я пока оденусь. Встретимся в гондоле.