Ванесса не заметила, как дверь в ванную отворилась. На пороге стоял Лайем. Он прошел и выключил воду.

– Прости меня, Ванесса. Я дурак.

Она стояла не шевелясь, ощущая, как капли стекают по телу, и смотрела ему в глаза. В них она видела лишь тоску.

– Ты сказал то, что чувствовал, – сделав усилие, произнесла она. – Не очень вежливо, но тебе не стоит извиняться.

– В этом-то и дело. Это не то, что я чувствую. Лайем взял полотенце, и она решила, что он просто протянет его ей, но он стал вытирать ей волосы. Нежно и очень осторожно.

– Ты всегда считал меня избалованной эгоисткой, Лайем.

– Тогда мы оба были молоды. Твоя семья очень богата, ты всегда получала все, что желала. Но и тогда ты не была испорченным ребенком богатых родителей.

Накрыв полотенцем ей голову, он взял еще одно и стал вытирать тело. Ванесса стояла в замешательстве, не представляя, что делать.

– А сейчас ты уж точно не избалованная эгоистка. Ты думаешь не о себе, а о людях.

– Но в кухне…

– Я повел себя как дурак. Слишком резким был переход от привычной тоски по прошлому к тому, что между нами сейчас происходит. Прости.

– Да, по поводу прошлой ночи…

Лайем присел и стал вытирать ее ноги.

– Прошлой ночью и этим утром все было великолепно. Мне даже сложно понять, было ли это в прошлом или в настоящем.

Ванесса затаила дыхание, когда он принялся вытирать ей бедра. «Ты должна все ему рассказать».

Она наклонилась и прижалась к его лбу.

– Я повел себя как дурак. Прости, – повторил Лайем. – Пойдем в спальню и все повторим.

Ванесса открыла рот сказать, что извинения излишни, но он поймал ее губы и поцеловал. Опять ее охватил жар. Казалось, восьми лет разлуки не было.

Лайем подхватил Ванессу на руки со всеми полотенцами и понес в спальню, где извинения его были с удовольствием приняты.

Изнуренные, они уснули. Когда Ванесса открыла глаза, в окне был виден розоватый рассвет.

Лайем лежал, уткнувшись ей в шею и крепко обвив руками и ногами. Встать и уйти она не могла, если бы и хотела.

А она не хотела. Никогда не хотела.

Надо рассказать ему правду о том, что случилось восемь лет назад. Изменить уже ничего нельзя, но он имеет право знать.

Лайем зашевелился, просыпаясь. Если она не сделает этого сейчас, не осмелится никогда.

– Я не делала выбор в пользу семьи, благополучной жизни или как ты там это называешь. – Ванесса говорила тихо, но знала, что Лайем ее слышит – они лежали так близко, что внезапное напряжение скрыть было невозможно.

– Послушай, я ничего не понимаю. Я пришел в твой дом и сам слышал, как ты сказала родителям, что никого не хочешь видеть.

– Ты сделал мне предложение двенадцатого сентября.

– Я отлично помню.

– Правда? Ты помнишь число?

Они гуляли по пляжу. Несколько месяцев назад он вернулся из армии и устроился на работу в Управление по борьбе с наркобизнесом, что стало возможно, благодаря полученному в спецназе опыту. Он еще не знал, куда точно его пошлют, но вариантов было три: Филадельфия, Чикаго или Солт-Лейк-Сити. Он хотел, чтобы Ванесса уехала с ним.

За четыре года его службы они виделись лишь во время его отпусков и провели в разлуке больше, чем он мог вынести. И даже в редкие моменты встреч им приходилось прятаться от всех, искать место, где заняться любовью. Ванессе только исполнилось двадцать, она жила в доме родителей.

Лайем сделал ей предложение. Можно уехать, например, в Вегас и пожениться очень быстро. Они оба знали: ее родители никогда не дадут благословения, поэтому решили не просить, а сделать все тайно.

Они договорились, что Лайем приедет за ней через месяц, условились о месте встречи. Предложение выйти замуж обрадовало Ванессу, но у нее тоже было, что ему рассказать. Только она не знала, с чего начать.

– Помнишь, как я отреагировала, когда ты просил меня стать твоей женой?

– Кажется, ты была рада. Так же как и я.

– И больше ничего не вспоминаешь?

Лайем замер.

– Нет, – наконец ответил он. – Ты была какая-то странная, сама не своя, но я решил, это из-за страха перед родителями. Да, а еще ты отказалась заниматься любовью на пляже.

Ванесса закрыла глаза и кивнула.

– Я была молода, мало что понимала. Боялась, что секс навредит ребенку, – прошептала она в ответ.

Лайем подскочил и сел в кровати.

– Что?

– Поэтому я и была в тот день странная. Я узнала, что беременна.

На его лице отразились столь противоречивые эмоции, что Ванесса с трудом сдержала улыбку.

– Ты была беременна?

– Ты приезжал в отпуск шесть недель назад, помнишь?

Лайем смотрел на нее открыв рот.

– Я не знала, как тебе сказать. Ведь работа в Управлении была для тебя отличным шансом, а я тогда не представляла, как сложатся наши отношения дальше, вдруг ребенок и я будем лишними в твоей жизни. – Она перевела дыхание и поспешила продолжить, не дав себя перебить. – Ты сделал предложение, меня тогда переполняли эмоции, и я решила отложить разговор. Сказать потом, когда ты вернешься за мной.

– Подожди, Несса, я не понял.

Она закрыла глаза и резко выдохнула:

– Я пошла к врачу, чтобы проверить, как протекает беременность, но кто-то из персонала сообщил моим родителям. Так за два дня до твоего приезда они узнали о ребенке. Я сказала, что уеду с тобой, что мы поженимся.

Слезы катились по ее щекам, но она не обращала на них внимания.

– Был большой скандал. Я выбежала из комнаты, остановилась на ступеньке лестницы, кричала им что-то гадкое.

– Несса…

– Я оступилась и скатилась вниз.

Ванесса почти не помнила момента падения. Лишь резкую боль в животе, потом перед глазами все стало черным.

Она подняла глаза и увидела, что Лайем смотрит на нее так, будто не понимает, что она говорит. Конечно, сразу принять такое непросто.

– Меня отвезли в больницу. Я потеряла ребенка. – Последние слова Ванесса произнесла с трудом, будто горло сжалось, мешая не только говорить, но и дышать.

– Бог мой, Несса. – Лайем склонил голову и закрыл лицо руками. – Почему ты мне не рассказала? Почему сразу не позвонила?

– Мне сделали выскабливание и кололи седативные препараты.

– Да, конечно, понимаю. Но я должен был приехать, быть там, с тобой.

– На следующий день меня перевезли домой, но я была в ужасном состоянии, Лайем. Не понимала, где нахожусь, что происходит, какое сегодня число. Семейный врач продолжил колоть мне успокоительное.