Даже когда Вероника уже прекрасно освоила грамоту, дед все равно вечерами садился у ее постели, водружал на нос очки, открывал потрепанный сборник произведений Грина и читал. Соне приходилось накрываться с головой одеялом, чтобы спокойно заснуть. Ну не могла она в сотый раз слушать одно и то же! В отличие от сестры, она относилась к этой истории равнодушно. И уж конечно, не мечтала о том дне, когда к их городку, стоящему на Волге и имеющему порт, причалит корабль с алыми парусами, с палубы которого сойдет красавец мужчина, предназначенный ей судьбой. Соня уже в юном возрасте была реалисткой.

А вот Вероника вечно витала в облаках. Поэтому не сомневалась в том, что когда-нибудь она, как книжная Ассоль, дождется счастья, не приложив к этому ни капли усилий. Хватит только ее веры в чудо! И красоты…

О да, Вероника росла очень хорошенькой. Темноволосой, синеглазой куколкой с безупречно чистой, без родинок, веснушек, кожей. У нее было нежное личико, тонкая шейка, изящная фигурка и ножка Золушки. А вот Соня с детства отличалась большой лапищей. И высоким ростом. И волосы были не такие темные, как у Вероники. И глаза не синие, а серо-голубые. В общем, сестры оказались не очень похожи, хотя родились с разницей в десять минут.

Родители их работали геологами и редко бывали дома. Девочек растил дед, мамин папа. Чистокровный хохол, отставной военный, добряк и любитель выпить. Звали его Василием Григорьевичем. За любовь к спиртному ему вечно доставалось от жены, но она умерла, когда Соне с Вероникой едва исполнилось три. Они плохо ее помнили, а вот дед не забывал. И, даже овдовев, не выпивал дома, а когда возвращался от друзей или из пивнушки, жевал лаврушку. Внучки, почуяв характерный запах, тут же забирались деду на руки и заставляли его таскать себя по комнате. Соня не наглела и только на руки забиралась, а Вероника обожала ездить на Василии Григорьевиче верхом. Под хмельком он был добрее обычного.

Надо сказать, что, став опекуном девочек, он редко позволял себе напиваться. Если только родители были дома и дед знал, что внучки под присмотром. Когда же те находились в экспедиции, Василий Григорьевич ограничивался парой кружек пива или стаканом водки. Ведь дочь ему доверила своих девочек, а значит, он должен держать себя в руках. Он не знал, как Соня с Викой любят его пьяненького и как ждут деда из пивной (в его отсутствие с ними сидела соседская девочка, мечтающая стать учительницей), чтобы «объездить» его или нарядить бабушкой. Когда Василий Григорьевич был трезвым, он не позволял внучкам над собой измываться, а если они сильно шалили – прикрикивал. Даже на свою любимицу Веронику. Та тут же надувала губы или начинала хныкать, и дед ее жалел. А Соня, понимая, что им досталось за дело, уходила в детскую и тихонько там играла.

В школу девочки пошли в шесть лет. День рождения у них был в октябре, и на семейном совете решили отдать учиться сестер на год раньше. А все из-за Сони. Девочка уже прекрасно читала и считала, и в детском саду ей делать было нечего. Ника от сестры отставала, но разве можно их разлучать? Родители решили, что девочки пойдут в один класс. А если у Веронички что-то не будет получаться, Сонечка ей поможет.

И Сонечка только и делала все годы, что помогала Вероничке!

Давала скатать домашние задания, писала за нее сочинения, решала контрольные. Но делала она это не потому, что ее обязали. Соня очень любила сестру и помогала ей от всей души. Они были очень разными и частенько ссорились, но все же не могли друг без друга. Разругавшись днем, весь вечер не разговаривали. Ника жалась к деду, Соня страдала в гордом одиночестве. Ложась спать, отворачивались друг от друга к стене. Но ночью обеим снились почти одинаковые сны. А утром они уже не могли не разговаривать.

Когда девочкам исполнилось одиннадцать, погибли их родители. Попали в автомобильную аварию, когда возвращались домой. Умерли на месте.

У сестер не осталось никого, кроме деда и друг друга.

Вероника росла кокетливой воображалой. Считала себя неотразимой и не сомневалась в том, что все мальчишки в школе сходят по ней с ума. Когда узнавала, что это не совсем так и кто-то из одноклассников влюблен в другую девочку, страшно расстраивалась. Могла и всплакнуть.

Соня и в этом от сестры отличалась. Мальчики ее интересовали лишь как партнеры по играм. Она терпеть не могла все эти «дочки-матери» и «классики». Предпочитала мужские забавы. Войнушку, футбол, пальбу по пустым банкам из рогаток. У нее и подруг не было, разве что одноклассница Галка. Но с ней они не столько играли, сколько занимались. Соня помогала Галине с литературой и русским, а та Соне с математикой. Обе девочки стремились окончить школу с медалями, чтобы легче было поступить в институт.

А вот Ника, казалось, совсем не задумывалась о будущем. Училась плохо, книг совсем не читала. Да и зачем ей? Главную книгу, можно сказать, свою библию, она знала наизусть. И если верить ей, счастье само ее найдет. Приплывет на алых парусах. Надо только ждать.

А пока, чтобы не скучать, Ника крутила короткие романы с местными ребятами.

Соня всерьез занялась спортом. Да не каким-нибудь, а бейсболом. И была единственной девочкой в секции.

Когда новый физкультурник организовал ее, никто в школе толком не знал, как играть в бейсбол. Поэтому в секции был недобор. Вот Соню и приняли. Но оказалось, что у девочки отличный удар. Тренер сразу сделал ее нападающей. Так что в школу Соня ходила с бейсбольной битой. Она могла оставлять ее в спортзале, но вечерами любила тренироваться за домом, прося соседских мальчишек подавать ей мячи.

В отличие от нее, Вероника совсем не увлекалась спортом. На физкультуре она чаще сидела на лавочке, чем бегала, прыгала или играла в волейбол. Она так артистично изображала недомогание, что физкультурник уверился в том, что Ника больной ребенок. И хотя никакой справки она не предъявляла, перевел ее в группу учеников, которым большие нагрузки были противопоказаны. Их не заставляли бегать кроссы и скакать через козла, им позволялись легкие пробежки и прыжки через скакалку. Нику это вполне устраивало.

Как-то после занятий в школе Соня шла на тренировку. Учились они во вторую смену, в тот день было шесть уроков, а еще их с сестрой заставили дежурить по классу. Но Ника упросила Соню закончить уборку без нее, потому что на заднем дворе ее ждал мальчик, который ей очень нравился. Речь шла о Павле Кротове – самом популярном старшекласснике. От этого парня все сходили с ума, Ника в том числе. И то, что он выбрал ее, малолетку, а не ровесницу или девушку постарше (его часто видели со студентками, а то и с молодыми учительницами), говорило ей о многом. Вероника тут же решила, что Паша в нее по-настоящему влюблен. Это с взрослыми барышнями он встречается для тела, а с ней будет для души.

Соня ее, естественно, отпустила. И уборку заканчивала одна, хотя ей пора было бежать на тренировку. Вымыв пол в классе, Соня помчалась в спортзал. Но дверь его оказалась запертой. Это означало, что попасть внутрь можно только с улицы. Ругаясь сквозь зубы, Соня побежала к выходу.

Ее путь к спортзалу проходил по внутреннему двору школы. Пробегая мимо лестницы, ведущей к подвальной двери, Соня увидела сестру. Она сидела на нижней ступеньке в обнимку с Пашей. Парень одной рукой держал Нику за плечи, другой гладил ее по коленке. Сестра не протестовала. Даже когда его ладонь заскользила вверх, Ника не отбросила ее, а только легонько по ней шлепнула. Паша, замерев на пару секунд, вновь принялся щупать сестру и шептать ей на ухо: «Пойдем в подвал, а то на улице прохладно…» Вероника только хихикала. И Соня решила вмешаться.