Я свободна.

Я ищу работу.

Так чего же, блин,я жду?! Зачем я прозябаю за прослушкой рекламы и жаркой пельменей, когда можносовместить приятное с полезным – заработать денег на платье и сделать первыешаги в звездной карьере?

Вообще‑то,движение к миру кино я планировала начать после окончания школы. Нет, непоступить в театральный институт – еще чего не хватало! Учиться послеодиннадцатого класса я вообще не собиралась. Был способ гораздо проще ибыстрее: пойти на передачу «Дом‑2», повертеться там перед камерами,закрутить какой‑нибудь романтичик, устроить пару скандалов, привлечь ксебе внимание… а тут уж не далеко и до приглашения на радио, телевидение, вкино. К сожалению, шестнадцатилетних на шоу не брали. Зато был другой способ.Сняться в массовке.

Картины блестящегобудущего начали рисоваться в моей голове одна за другой. Вот я в массовке. Я –одна из толпы. Нас много. Но даже тут, среди массы, моя блестящая внешностьобращает на себя внимание режиссера. «Позовите ко мне эту девушку», –говорит он. Меня приводят. Я получаю эпизодическую роль. Мне поручено сказать,что кушать подано. Слов мало, но я произношу их так гениально, что всясъемочная площадка аплодирует моей великолепной игре. В следующем фильме мнеуже дают роль второго плана. Потом первого. Потом…

Потом объявили моюстанцию, и мечты пришлось прекратить. Впрочем, ненадолго. Добравшись до дома, япервым делом вылезла в Интернет и принялась искать сайт для актеров массовыхсцен. А через полчаса уже звонила Таньке:

– Пошлисниматься в фильме!

– Че? –отозвался сонный голос на том конце.

– «Че‑че»!В фильме сниматься пошли!

– В какомфильме?

– Вмолодежном сериале! Я решила стать актрисой массовых сцен! Ты как, пойдешь закомпанию? Или слава и поклонники тебя не интересуют? Предпочитаешь и дальшежарить пельмени в забегаловке?

– Азаплатят? – спросила подруга, проигнорировав мои подколы.

– Ну,разумеется! Съемки десятого утром.

– Хм… можно.Десятого я выходная.

Десятого июля мыушли ни с чем. Тетенька‑бригадир, которая встречала массовку на станции«Волгоградский проспект» в девять часов утра, заявила, что наши с Танькойкостюмы не годятся для съемок: камера, мол, плохо реагирует на красный (моеплатье) и на черный (кофта Таньки). Кроме того, запрещалась белая одежда, одеждас надписями, клетка и мелкие цветочки: все это вроде как портило картинку нателевизоре.

Назавтра съемок нестояло, следующие два дня были у Татьяны рабочие, а идти мне одной не хотелось.Так что записались на четырнадцатое, узнав предварительно все требования насчеткостюмов. Полагалось их иметь с собой аж два: летнюю повседневную одежду инарядное платье.

Итак, вназначенный день мы снова стояли в центре зала «Волгоградского проспекта»,оглядывая разношерстную толпу актеров‑любителей, частью которой оказались.Бригадир переписала всех в свой блокнотик и скомандовала вперед.

Вообще‑то, япредполагала, что буду сниматься на Мосфильме или на киностудии имени Горького,так что несколько удивилась, когда выяснила, что нас собирают на юго‑западнойокраине города. И все же киностудия, пусть и не центральная, представлялась мневеличественным зданием, излучающим атмосферу успеха, разукрашенным сверкающимиогнями, мраморными колоннами и экзотическими растениями. Каково же было моеразочарование, когда нас привели к какой‑то безобразной коробке,напоминающей склад или гигантский ангар!

Внутри коробкаоказалась лабиринтом коридоров с высокими потолками, из которых торчалинекрасивые трубы и переплетающиеся гофрошланги. Стены были увешаны схемами ипланами эвакуации, но понятнее от этого лабиринт не становился. На дверях, визобилии имевшихся по обе стороны коридоров, значилось: «режиссерская»,«актерская», «реквизитная», «не входить». Некоторые, особенно большие, дверибыли помечены большими красными цифрами. К одной из них – за номером восемь –нас и подвели.

– В этомпавильоне будут проходить наши съемки! – объявила бригадирша. –Первыми будут идти сцены в баре, так что переодевайтесь в повседневную одежду.

– Где? –спросила я.

Бригадирша ужеповернулась спиной. Никто из массовки на мой вопрос не отреагировал. Пришедшиевместе со мной «актеры», похоже, были завсегдатаями киносъемок. Не дожидаясьинструкций и не задавая вопросов, они принялись разбирать свои сумки,вытаскивать шмотки, обсуждать какие‑то сериальные эпизоды, заниматьполоманные стулья, расставленные вокруг колченогого стола… Другой мебели впомещении, куда нас привели, собственно, и не имелось, если не считатьнепонятного вида декораций, изображающих оклеенную обоями пустую комнату инаходящихся в глубине нашего павильона.

– Так где жепереодеваться‑то? – спросила я еще раз, уже жалея, что пришла внарядном платье, а не в повседневном варианте одежды.

Должна же где‑тоздесь быть раздевалка?! Гримуборная, то‑се…

– Похоже,прямо здесь, – сказала Таня, глядя, как находчивые «актеры» прячутся задекорации, скрываются в темных уголках, закрывают друга друга от ненужных глази умудряются надевать второй костюм, не снимая первого.

Пришлось искать накиностудии туалет и переодеваться там, в вони и тесноте, ступая босой ногой нахолодный пол. Мда, не так я себе представляла начало звездной карьеры!

Вернувшись наместо общего сбора, мы обнаружили, что массовка уже переодета и занимаетсясвоими делами. Кто‑то читал газету, кто‑то завтракал, кто‑торезался в карты. Несколько человек откровенно дрыхли, пристроившись на стулеили прямо на полу.

– А скороначнутся съемки? – спросила Татьяна, когда мы вместе с ней, найдя стулья,подсели к столу.

– Часов вдесять, наверно, – ответила загорелая девушка в зеленом платье.

– В десять,как же! – отозвалась другая, вся заспанная, оторвав голову отстола. – Хорошо, если к одиннадцати раскачаются!

– Я в тот разходил, так они до полдвенадцатого тянули! – добавил неопрятного вида мужикс толстым брюхом.

– Так что жеони собирают нас в девять?! – возмутилась я. – Спали бы еще да спали!

– Ну, мы,типа, всегда должны быть под рукой и все такое! – ответил худой жилистыйпарень с короткой стрижкой, доброй улыбкой и глазами, выражающими готовностьстойко выполнять все, что прикажут.

– Это жеактеры… творческие люди, все дела! – ответил хрупкий юноша с длиннымиволосами.

– Нувообще! – Я фыркнула. – А вы давно снимаетесь?

– Я первыйраз.

– Я второй.

– Яшестнадцатый.

– А яснимаюсь уже около полугода, – сообщил длинноволосый. – То здесь, тотам, то в одном сериале, то в другом, то в толпе, то в зрительном зале.