дров, не подумав. — Майкл подкурил новую сигарету.

— Ладно, я, пожалуй, пойду. Вам есть о чём поговорить. — Чарли ободряюще сжала холодные пальцы Майка и выпустила его руку. — Все виноваты в том, что произошло. И никто не вышел победителем. Поверьте, я меньше всего хочу, чтобы вы или Майк мучились, сжирая себя последствиями определённых решений. Но я приму любую сторону мужа. Ничего личного, миссис О’Конор, но это моя позиция.

За секунду последние месяцы пролетели перед глазами. Узнал бы он раньше о беременности? Конечно, да. Сделал бы всё, чтобы Чарли чувствовала себя в безопасности? Безусловно. Отчасти он винил и мать в том, что случилось. Но только сейчас он понял, что простил её, хоть и не признавался в этом себе. Простил, потому что любил и любит. Какой бы иногда властной Кларисса ни была, она не желала ему зла.

— Сынок, мне правда очень жаль. Я сотворила ужасную глупость. Я просто не хотела, чтобы тебе и Нику было снова больно. Я вас очень люблю. Очень! — Она сделала шаг нему, однако в этот раз Майк не отскочил, будто ошпаренный. Она неуверенно положила ладонь на его руку. — Я очень виновата. Если бы не я, возможно, ваш ребенок был бы жив. Никогда себе этого не прощу. — Кларисса всхлипнула, вытирая кожаной перчаткой слезы.

Майка будто током ударило. Не то чтобы он ждал этих слов, просто именно после них у него бешено застучало сердце. Она признала это. Признала! Что ещё нужно сыну, чтобы почувствовать искренность слов матери? Сейчас имело значение только это. Он поверил ей.

— Мама… — Майкл шумно выдохнул и притянул ее к себе, обнимая за плечи.

— Господи! Какая же я дура! — Кларисса прижалась к нему и задрожала от нахлынувших эмоций. — Прости меня! Прости меня, пожалуйста! — Она обняла его за шею и расцеловывала обе щеки. — Умоляю, прости меня! Мне очень плохо без вас!

— Чш, чш, чш-ш… — Майкл почувствовал, что она вот-вот упадёт на колени, вымаливая прощение, и крепче её прижал к себе.

Ждал, пока истерика матери закончится. Он был уверен, что Кларисса действительно раскаивается в содеянном. Его мать редко извинялась. Даже очень редко. А единственный раз, когда Кларисса падала на колени, он запомнил навсегда…

— Пойдём в дом. Здесь очень холодно. — Майкл чуть отстранился и вытер заледенелыми пальцами слезы на её лице.

— А как же Ник? — Кларисса прерывисто вздохнула. — Я домой поеду. Ники ещё не готов.

— Не готов. — Он перехватил её ладонь и потянул на себя, чтобы она взяла его под руку. — Но он сейчас спит. Поэтому проблем не будет. А к встрече с тобой я его подготовлю.

— Так ты простил меня? — Кларисса с надеждой взглянула на него.

— Простил. — Майкл погладил её по руке и повёл в дом. — Но чтобы вернуть прежние отношения между нами, придётся много работать нам всем. Если мы этого хотим, конечно.

— Хотим. Очень хотим, сынок. — Она поцеловала его в плечо и прижалась к нему. — Я вас очень люблю.

Кларисса улыбнулась и с облегчением выдохнула. Простил. А это значит только одно: сердце матери, наконец, успокоится.

***

Чарли сидела в приёмной министра обороны, заметно нервничая. Вот уже почти час она ждала встречи с ним. И с каждой минутой волнение усиливалось. Шарлотта боялась передумать, ведь сегодня утром приняла неожиданное решение. Неожиданное даже для самой себя. Хотя Чарли думала об этом больше недели.

— Мисс Морган, прошу, — сказала секретарь и открыла дверь в кабинет министра.

— Благодарю.

Удары сердца участились. Аж в висках застучало. Чарли вошла и встала у стола, после чего сделала один неуверенный шаг назад. Она настолько извела себя сомнениями и в последствии решением, что казалось, будто сам отец смотрит на неё сверху и недовольно хмурится.

— Добрый день, агент Морган. — Голос Стоуна эхом раздался по кабинету. Чарли аж передёрнуло изнутри. — Чем могу помочь? Да вы присаживайтесь!

— Спасибо. — Шарлотта села, выдыхая неуверенность. — Я долго думала и взвешивала все «за» и «против». В общем, я приняла решение, что хочу отказаться от прав на «Охотника». Теперь весь проект переходит в собственность Пентагона…

Глава 32

— В общем, я приняла решение, что хочу отказаться от прав на «Охотника». Теперь весь проект переходит в собственность Пентагона.

— Но…

— Можете не беспокоиться, мои люди доведут до ума все процессы и распишут все алгоритмы, чтобы у вас не возникло проблем. — Чарли закинула ногу на ногу, поправляя юбку вязанного платья. — На полпути не бросим.

— Хорошо. Я уважаю ваше решение. — Стоун кивнул.

Шарлотта приятно удивилась: не то чтобы она ждала, что её будут уговаривать остаться, но боялась этого. Боялась, потому что могла передумать. Ей и так нелегко далось это решение. Пожалуй, самый крупный проект в истории корпорации, идея которого полностью принадлежит Арчи, а она вот так взяла и перечеркнула многолетние труды. Но Чарли была уверена, что отец бы понял её желание разорвать все возможные связи с этим проектом. Да и вообще она точно знала, будь отец жив, он бы и сам отказался от него по тем же причинам.

— Можно вопрос, агент Морган? — Шарлотта кивнула на заданный вопрос министра. — Почему? Что поспособствовало этому решению? Наше сотрудничество было плодотворным, всё шло гладко и по плану. Более того, ваш айти-директор реализовывал такие задачи, которые почти невозможно выполнить не только за короткий срок, но и вообще внедрить в систему. Да и ваша компания — одна из немногих, с кем приятно было работать. Что заставило вас принять такое решение? Если финансирован…

— Нет-нет. — Чарли мотнула головой, коротко улыбнувшись. — Дело не в деньгах. Поверьте, нам тоже было безумно приятно и легко работать с Пентагоном, но… — Она пыталась подобрать слова, чтобы вышло не слишком пафосно, но и не переходить в личную плоскость. — Я могу быть с вами откровенна, господин министр? — спросила она и получила одобрительный кивок. — Поверьте, это решение далось мне нелегко. Недавно я вышла замуж и поняла, что теперь несу ответственность не только за свою жизнь. Я не хочу, чтобы мои близкие подвергались опасности. К сожалению, это моя слабая черта. Когда угрожают дорогим мне людям, я готова отдать всё что угодно, лишь бы не причиняли боль им. Не будет Солоффа — появятся другие. Этот проект всегда будут жаждать получить. А оборачиваться назад и всякий раз видеть в каждом прохожем опасность я не хочу.

— Что же. — Генерал понимающе поджал губы. — Это достойно уважения. Правда. Не каждый может в себе это признать. Надеюсь, карьера в бюро у