В последние два месяца бурной жизни Ванн задействовал всю свою бешеную энергию и воинственность, чтобы отразить наступление северовьетнамских сил на Центральном нагорье. Он лично участвовал в доставке грузов, направлял авиационную поддержку, инструктировал командиров и вел воздушное наблюдение над полями сражений, залезая в такое пекло, что у его любимого пилота Боба Ричардса в конце концов не выдержали нервы: даже обильные возлияния виски не могли убедить опытного ветерана служить воздушным шофером у человека, абсолютно равнодушного к смерти. Ванн относился к происходящему во Вьетнаме как к своей личной войне: многие его соотечественники не могли представить войну без Ванна, а Ванна без войны. Его храбрость граничила с безумием, хотя, будучи умным человеком, в глубине души он не мог не понимать, что бросает вызов судьбе — и однажды проиграет.

Усталость от войны — войны, которая длилась не неделями и месяцами, а годами, словно язва разъедала боеспособность южновьетнамских сил. Капитан воздушно-десантных войск Доан Фыонг Хай ехал со своим подразделением по шоссе № 14 в направлении Контума и вспоминал знакомые места: вот участок шоссе, где он был ранен в 1967 г., а вот деревушка, где в местной католической церкви находился полевой госпиталь и где его выхаживал обожаемый всеми французский священник по имени «Отец Джо»[1242]. Теперь Хай с грустью увидел, что колокольня рухнула, а от церкви остались одни руины. Его 11-й воздушно-десантный батальон был развернут для обороны базы «Чарли» в 10 км к юго-западу от Танканя. Их командир, подполковник Нгуен Динь Бао, был недоволен полученными приказами, которые требовали, чтобы батальон занимал стационарные позиции, предоставив инициативу врагу. Вскоре их патрули обнаружили крупные силы ВНА, рывшие земляные укрепления и орудийные позиции на опасно близком расстоянии.

Стороны начали обмениваться артиллерийским огнем. 6 апреля северяне предприняли крупную пехотную атаку на базу «Дельта» к югу от «Чарли», которая продолжалась всю ночь. Атакующие прорвались в периметр «Дельты» и захватили половину позиций. К рассвету они были вытеснены за пределы периметра с тяжелыми потерями, однако десантники 11-го батальона понимали, что следующими на очереди будут они. Подполковник Бао, которого офицеры уважительно называли Пятым братом, приказал двум своим самым доверенным подчиненным, майору Ле Ван Ме и капитану Хаю, разместить бункеры на относительном удалении от его командного пункта, чтобы в случае его гибели кто-то из них мог взять командование на себя. Он напомнил о необходимости экономить боеприпасы, распорядился установить на подходах к позициям все имевшиеся Claymore и выставить наблюдательные посты. «Батальон приготовился к тяжелой битве», — писал впоследствии Хай[1243].

По ночам северяне продолжали активную переброску сил: Хай и его люди видели колонны грузовиков Молотова, которые не таясь, с зажженными фарами двигались на Юг по тропе Хо Ши Мина. «К сожалению, нашим орудиям не хватало дальности, чтобы достать их. Мы вызвали авиацию, но доступных самолетов не было. Тогда мы попросили [советника майора Джона] Даффи вызвать B-52-е, но тот тоже ничего не добился». Бао облачился в свой любимый британский маскировочный десантный комбинезон, который в свое время привез из Малайзии, где учился в школе подготовки к боевым действиям в джунглях. Суеверные подчиненные сочли этот комбинезон дурным предзнаменованием и умоляли снять его, но подполковник был непреклонен к их просьбам.

В течение следующих нескольких дней на базу «Чарли» обрушивался шквал артиллерийского огня. 9 апреля десантники отбили первую атаку северовьетнамской пехоты, нанеся атакующим тяжелые потери. Однако 130-мм орудия противника также причиняли защитникам растущий урон. На следующий день, 10 апреля, после очередной шквальной артподготовки 320-я дивизия ВНА предприняла новую серию атак. Поздно вечером офицеры снова осаждали Пятого брата мольбами снять комбинезон. «Хорошо, я подумаю об этом завтра, которое наступит через полчаса, — пошутил подполковник. — Вам, парни, либо нравится меня донимать, либо вы попросту хотите прибрать к рукам мой любимый комбез. От одежды на войне ни черта не зависит!»[1244]

В конце концов прилетели долгожданные B-52, вызванные Джоном Даффи. Хай писал: «Внезапно земля задрожала, и с небес обрушилось бурлящее пламя… так что стало трудно дышать. Я стоял, вжавшись спиной в стену траншеи, заткнув руками уши и открыв рот, чтобы компенсировать ударную волну, но мне все равно казалось, что кровь сейчас разорвет мне грудь и выплеснется наружу… По каске стучали комья земли, камни и ветки. На следующий день противник не атаковал, только время от времени обстреливал нас из орудий». Тем не менее зенитный огонь оставался достаточно плотным, чтобы помешать приземлению медэваков: когда один вертолет попытался сесть, его встретил град пуль, и он рванул прочь, неуверенно рыская и оставляя за собой шлейф дыма. Офицеры уговаривали Пятого брата оставить позиции. Густые туманы по утрам и ранние сумерки, наступавшие уже в 16:00, значительно ограничивали воздушную поддержку, даже когда имелись свободные самолеты. Хай сказал подполковнику: «Если мы будем сидеть на месте и отбивать их атаки, мы все погибнем»[1245]. На что тот ответил: «Я уже много раз говорил об этом штабу, но они только и знают, что твердят: „Держитесь до последнего человека!“ Меня уже тошнит это слышать».

Боевой дух упал; всюду были слышны стоны и крики раненых, которым медики ничем не могли помочь из-за отсутствия медикаментов. После полуночи 12 апреля Хай снова попросил Пятого брата снять комбинезон. Полковник устало махнул рукой: «Ладно, парни. Вы начитались этих чертовых астрологических книжек, и теперь у вас в голове куча мусора. Я пойду в свой блиндаж, напишу письмо. Если что, зовите меня»[1246]. Перед уходом он распорядился собрать с убитых все оружие и боеприпасы, поскольку подвоза запасов в ближайшее время не ожидалось. Вскоре противник снова начал обстреливать их высоту снарядами и ракетами. Как позже сказал Джон Даффи, «их корректировщик отлично знал свое дело: он прихлопнул три из четырех командных бункеров за десять минут»[1247]. Блиндаж Пятого брата был уничтожен прямым попаданием; позже его люди вытащили из-под обломков тело — в британском десантном комбинезоне.

К вечеру защитники потеряли от артобстрела убитыми или тяжелоранеными 30 человек и еще около сотни получили легкие ранения. Их позиции были окутаны облаками гари и пыли, когда артиллерия внезапно замолчала, и десантники увидели, как из траншей противника поднимаются ряды пехотинцев в шлемах из прессованной бумаги и рубашках цвета хаки с камуфляжем из листьев и бегут в атаку. Артиллерийский огонь и воздушные удары напалмом выкашивали их ряды — в общей сложности за две недели обороны базы Даффи вызывал поддержку Cobra и авиации 188 раз, — но вскоре два самолета получили серьезные повреждения, а один рухнул на землю. В конце концов оставшиеся в живых северяне отступили, оставив на поле боя запах горелой плоти.