Я молчу. Я и сама начинаю поражаться самой себе.

— Что такое? — подает голос Алекс, услышав наш разговор. — Она придирается?

— Она нормальная, — трясу я головой. — Я могу с этим справиться.

Бармен подходит взять заказ, и на этом разговор прекращается.

— Кто чем занимается в выходные? — спрашивает Лиза.

— Ничем особенным, — отзываюсь я.

— А свадьба?

Я качаю головой.

— Нет. Сейчас на работу вернулась другая помощница.

И из-за этого я чувствую себя подавленно.

Через час я ухожу и еду в метро на Бороу-Маркет, расположенный неподалеку от Лондонского моста, к дому, где живут Полли и Грант. Когда лифт открывается, вижу, что Полли ждет меня в дверях с бокалом игристого вина в руках.

— Привет тебе. — Ее лицо озаряет широкая улыбка. Полли обнимает меня и передает бокал.

— Как здесь хорошо, — прихожу я в восторг, осматривая выбеленные половицы и огромные окна, из которых открывается вид на реку. В квартире почти нет мебели, но и места здесь едва ли хватит, чтобы завести кота, не говоря уже о малыше, и я прихожу к выводу, что в ближайшее время они не планируют обзаводиться потомством.

— Бриджет только что прислала сообщение, что она идет от Лондонского моста, — говорит она, подводя меня к дивану.

— Ой, мы, наверное, разминулись. Она будет рваться куда-нибудь сходить после того, как просидела взаперти целую неделю.

— Какие у нее дела? — интересуется Полли, присаживаясь рядом со мной.

— Просто отлично, — широко улыбаюсь я. — Огонь, а не девица.

Улыбнувшись, она кивает, но в глазах явно застыла печаль.

— Как жизнь? — спрашиваю я, немного озадачившись из-за ее выражения лица.

— Хорошо, — беззаботно отвечает она и запрокидывает ногу на ногу.

Повстречав ее несколько недель назад, я опешила. Она снова набрала весь вес, который сбросила перед свадьбой, и стала даже крупнее, чем была, когда мы жили в Австралии.

— Как там Грант? — спрашиваю я.

— Все хорошо. В последнее время только и делает, что работает. — Она отводит глаза.

— Ой, плохо как. — Дома далеко не радужная обстановка? — Но скоро дел станет меньше?

— Надеюсь, что так.

Я замечаю знакомую черную книгу на журнальном столике.

— Здесь фотографии со свадьбы? — воодушевленно интересуюсь у нее.

Ее лицо светлеет.

— Да.

— Можно взглянуть?

— Конечно.

Я наклоняюсь и, подхватив альбом, бегло пролистываю страницы.

— Вот эти получились очень красиво, — говорю Полли. Она смотрит на фотографии, склонившись над моим плечом.

— Я здесь такая худенькая, — безжизненно выговаривает она, и я перевожу на нее взгляд.

— Ты тогда выглядела потрясающе и так же выглядишь и теперь.

Она выглядит очень подавленной.

— Грант говорит, что не узнает меня на этих фотографиях.

Я мрачнею. Просто не знаю, что на это ответить.

— Ты сбросила вес до того, как он сделал тебе предложение? — с осторожностью спрашиваю я.

— Нет. Я была такой же жирной, как и сейчас, — резко отвечает она.

— Значит, ты понимаешь, что он любит тебя такой, какая ты есть. Он сделал предложение тебе, Полли. — Я обвожу ее глазами. — А не той Полли, которую мы видим на этих фотографиях.

Ее глаза застилают слезы.

— Хотелось бы, чтобы он и женился тоже на мне, — отмечает она, тыкая пальцем себе в грудь. — А не на ней, — кивает она в сторону альбома.

Сочувственно улыбаюсь ей и мысленно про себя отмечаю, что нужно всем будущим невестам, с которыми придется встретиться, кое-что посоветовать. Не стоит сбрасывать вес только ради того, чтобы хорошо получиться на свадебных фотографиях, — потом не узнаете сами себя.

— Надеюсь, с Полли все хорошо, — озадаченно произношу, когда мы с Бриджет возвращаемся на станцию.

— Выглядела она подавленно, — соглашается Бриджет.

Грант подошел, когда мы заканчивали десерт. Выглядел он немного помятым. Он позвонил Полли вскоре после того, как подошла Бриджет, и сообщил ей, что работает допоздна, поэтому его можно не ждать. Потом, час спустя, он прислал ей сообщение, что собирается пропустить пару стаканчиков. Пара стаканчиков превратилась в несколько, судя по его невнятной речи. Полли была не в восторге, и на этом мы решили их оставить.

Как раз по пути в метро раздается телефонный звонок. Выуживаю мобильник из сумки и сдвигаю брови, увидев входящий вызов от Рейчел.

— Алло?

— Бронте! Слава богу, ты ответила!

— Что случилось?

— Что ты завтра делаешь? — такое чувство, будто она задыхается и пребывает в полнейшем ужасе, так что у меня сердце чуть не выпрыгивает из груди, когда я слышу ее голос.

— Ничего! — выпаливаю я. — А что?

— Салли плохо себя чувствует, а мне нужно снимать свадьбу в Бакингемшире. Выручишь?

У меня бешено стучит сердце.

— С радостью!

Все вокруг будто с цепи сорвались. До глубины души меня пронзают нечеловеческие вопли пробужденной ото сна малышки. И не только меня: Вероника, бедная невеста, выглядит так, словно вот-вот расплачется, а ее почти двухлетняя дочь Касси, входя в раж, цепляется к ней.

— Давай я ее заберу, чтобы ты смогла до конца подготовиться, — мягко говорит Мэри, мать Вероники, но когда она протягивает руки к визжащему комку, беснующемуся в обличье обычного ребенка, истерические вопли Касси становятся совершенно невыносимыми, и она начинает хвататься за все, что попадается ей на пути. Секунду спустя к этим крикам присоединяются рыдания Вероники — Касси вцепилась пальцами в ее волосы.

— Мам, отпусти ее!

Мэри отходит, а Касси утыкается личиком в грудь матери.

Рейчел говорила, что, когда она гостила здесь в последний раз, Касси была счастливой, жизнерадостной малышкой, но сегодня она проснулась с высокой температурой и все утро ни на шаг не отпускает от себя Веронику. В таких условиях Марии и приходится работать. Сначала она делает Веронике прическу, а потом переходит к наложению макияжа. В конце концов Вероника укладывает Касси, чтобы та поспала, но, судя по воплям, которые разносятся на весь дом, видимо, не стоило этого делать.

Выглядываю в окно и вижу, что приехало такси.

— Это, наверное, за мной, — говорю я Рейчел. — Встретимся на месте.

Рейчел кивает мне в ответ.