— Я тиг, — несколько обиженно произнесло существо. — И попрошу вас выбирать выражения поаккуратнее. Заводятся, к вашему сведению, только мыши и тараканы.

Да, действительно, выражение было не слишком удачным. Хотя тиги и предпочитают использовать для жилья дома людей, они ни в коем случае не паразиты. Хозяину, если он не пытается выжить их вон, тиги платят удачей. Скотина у такого хозяина не разбегается, урожай не гибнет, пиво не киснет, стропила не проваливаются. Но если у незваного гостя ни с того ни с сего прокисает в кружке молоко, или если он потом всю ночь до утра обчесывается, едомый клопами, или что-нибудь и того похлеще — то уж будьте уверены, это работа домовых. Или тигов, как они сами себя называют.

Но вот чтобы тиг сам по своей доброй воле показался людям — это событие почти небывалое. Для этого нужно что-то из ряда вон выходящее.

— Однако к делу, — продолжал домовой, или, скорее, домовенок, ибо взрослые тиги обычно бородаты. — Моя родня прислала меня к вам, чтобы предупредить. Здешний командор собирается вас убить этой ночью. Мы слышали, как он договаривался об этом с двумя подростками. Конечно, мы перепутаем им коридоры, но, боюсь, надолго это его не задержит.

— Ты явился к нам только для того, чтобы ему помешать? — удивленно спросила Рэн. — Вы его настолько не любите?

— Мой народ знает тебя, — ответил тиг. — Того, кто рядом с тобой, хорошо знают наши лесные братья — фиги. А что до командора, мы не питаем к нему любви. Он все время травит насекомых, и мы из-за этого болеем.

— Насекомых? — еще больше удивилась Рэн. — Здесь же нет никаких насекомых.

— А их, кроме него, никто и не видит, — с ядовитым презрением пояснил домовой. — Разве что лекарь. Правда, у этого уже и собаки шмыгают.

— Ах, так вот почему командор покрывает все его безобразия! — воскликнул Марон. — Придворный собутыльник!

— Как это называется у людей, я не знаю, — отозвался тиг. — Но меня просили передать вам еще вот что. В этой комнате есть ход в подземелье. Он заделан, но он есть. И он достаточно широкий для вас. А из подземелья уже можно выбраться за пределы крепости.

— Понятно. Где это? — спросил Рахан.

— Вот эта стена. За кроватью.

Рахан рывком отодвинул койку и выхватил кинжал. Старая штукатурка легко отваливалась под ударами стального острия, освобождая мало-помалу небольшую каменную дверь.

— Быстрее! — внезапно прошептал Марон, обнажив меч.

Он первый заметил то, чего не могли видеть остальные, занятые расковыриванием штукатурки: в щель между дверью и косяком кто-то просовывал снаружи изогнутую проволоку.

Еще чуть-чуть, и ему удастся отодвинуть засов…

— Немного терпения, гроссмейстер, — откликнулся Рахан. — Сейчас я ее открою.

Две двери распахнулись одновременно. Марон, не глядя, ударил мечом первого сунувшегося в комнату. Это был альтский командор, и страшный удар пронзил его насквозь — он не успел не то что защититься, но даже шевельнуть рукой. Клинок пропорол ему легкое и вышел из спины.

Второй рыцарь, совсем еще мальчишка, успел взмахнуть своим оружием. Но и только. Марон, перехватив руку за кисть, с силой ударил его рукоятью по лицу. Тот медленно осел на пол рядом со своим предводителем.

Не давая третьему нападавшему подойти ближе, чем на длину клинка, Марон прикрывал отход.

— Равини! Свечи! — крикнул он.

Равини, держа в руках две свечи в подсвечниках, исчезла в подземелье. Комната погрузилась во тьму. Лишь небольшой прямоугольник света оставался еще за спиной Марона. И этот свет падал на угол отодвинутой койки…

Марон разжал пальцы, и его меч упал на пол. С точки зрения фехтовального искусства это был самоубийственный бред. Парнишка удивленно замер. Но мгновение. А потом пущенная сильными руками узкая кровать ударила его по ногам.

Каменная дверь захлопнулась. Марон стоял на верхней площадке винтовой лестницы, вновь сжимая в руке окровавленный меч.

— Скорее вниз! — торопила его Рэн.

Тусклые огоньки с трудом высвечивали из подземной тьмы покрытые мхом и плесенью колонны, подпиравшие низкий свод. Бесконечные залы ничем, казалось бы, не отличались один от другого, но тиг уверенно вел странников по какому-то лишь ему известному пути, пока, наконец, не остановился у входа в узкий тоннель.

— Этот ход ведет за стены, в овраг, — сказал он. — Там сплошные кусты. Идите вверх по течению ручья. Наткнетесь на тропинку. Она ведет к дороге, а дорога — в Красную провинцию.

— Спасибо, друг, — с чувством ответил Марон.

…Рассвет застал четверых странников у кирпичной стены старого амбара, известного всем, кто хотя бы раз проходил по Великому Северному тракту. Здесь они могли уже не опасаться погони из Альты — это была другая провинция. А, главное, здесь дорога разделялась надвое. Меньшая уходила на север, в Фиолетовую, а основная — на восток, в Румпату.

— Теперь нам с тобой придется расстаться, — обратилась Рэн к Равини. — Тебе — по этой дороге, а нам — туда.

— Видишь ли, — добавила она после небольшой, но очень грустной паузы, — магистр Фиолетовой провинции стоит за союз всех разумных рас. Всех говорящих, как это называют эльнар. В других провинциях об этом просто не знают. Так вот, в Фиолетовой, на Аладонге, есть замок Хорсен. Там живут в основном Древние. Может быть, тебе повезет и ты застанешь там Аларона. Запомни: Аларон из Хорсена. Назови ему свое имя и скажи, что тебя к нему послал Рэн из Карса. Он все поймет, как надо. А если его не будет — к любому из эльнар. Ним'авайо!

— Ним'авайо! — ответила Равини.

Рэн смотрела ей вслед, пока пестрый страннический плащ не превратился в точку.

— Ну, вот и все, — печально произнесла она. И вдруг, внезапно охнув, схватилась за голову.

— Что с тобой? — испугался Марон.

— Мы же у того домовенка даже имени не спросили…

Мастерская обожженного кузнеца

Магистр Красной провинции, закончив чтение письма, долго и потрясенно молчал.

— Это все правда? — спросил он наконец. Хотя, наверное, мог бы и не спрашивать.

— Правда, — ответил Марон. — Все правда. От первого и до последнего слова. Я сам был свидетелем большинства этих событий.

— Хорошо, — кивнул магистр. — Я прибуду в Крихену в указанный в письме срок.

Он выпрямился и еще раз коротко кивнул, показывая Марону, что аудиенция окончена.

Рэн тем временем рассказывала Рахану историю двух мечей Роллона.

— Вот почему наш магистр дал нам письмо в Румпату, а тебе — в Аралт, — произнесла она в тот момент, когда Марон появился на пороге. — Мне, правда, не совсем понятно, как Лунный меч оказался здесь, а Солнечный —