В данной работе невозможно описать все периоды многовековой истории нубийских земель. Равным образом невозможно и остановиться на деталях истории царства Мероэ в эпоху Птолемеев и римского владычества. Но полагаю, что краткий очерк социальной и экономической жизни Египта под властью Рима был бы неполным без краткой характеристики этих условий в царстве Мероэ, которое в политическом, экономическом и культурном отношении представляло собой придаток Египта.

Известно, что после длительного периода то и дело прерывавшихся торговых отношений между Египтом и Нубией, который приходится на прединастическую и протодинастическую эпоху, эти отношения во времена IV, V и VI династий приобрели характер прочных и стабильных связей. Анархия в Египте на какое-то время положила им конец, но затем в эпоху наивысшего творческого расцвета Египта, в период XII династии, они снова наладились. В это время они принимают вид полувоенных, полукоммерческих экспедиций. Окончательное присоединение Нижней Нубии и почти полное подчинение ее жизненного уклада египетским нормам произошло при XVIII династии. Нубия была в то время одним из крупнейших египетских доминионов, причем находилась она совсем рядом с Египтом и была с ним связана теснее, чем какой-либо другой доминион; более того, она почти могла считаться частью Египта. В таком состоянии Нубия пребывала при XIX и в начале царствования XX династии. Наибольшего политического значения подчиненная Египту Нубия достигла в те времена, когда ливийско-эфиопская династия из Напаты надолго захватила власть над всем Египтом и использовала все свое могущество для того, чтобы втянуть египтян в войну с Ассирией. Но, потерпев от нее поражение, ливийско-эфиопская династия вернулась в Нубию и вскоре исчезла с арены мировой истории.

Для египетских фараонов Нубия сама по себе не имела значения. Страна была, как уже упоминалось, бедной, а защищать ее от набегов племен блеммиев и нобадов, обитавших в пустыне, было нелегко. Столь же невыгодным для фараонов было бы владеть островом Мероэ только ради того, чтобы получать местные изделия. Дань в виде зерна, скота, фиников и металлов едва ли могла значительно приумножить богатства Египта, а доставка дани в Египет была сопряжена с большими затратами и требовала серьезных усилий. И если фараоны, несмотря ни на что, все же настояли на захвате страны, строили крепости и посылали туда колонистов, то это произошло только потому, что Нубия была страной, через которую проходил большой караванный путь в Египет из Центральной Африки, Абиссинии и из восточных пустынь, лежащих между Красным морем и Нубией. Слоновая кость, черное дерево, смолы, масла, шкуры зверей, особенно леопардовые (столь важный элемент в пышном облачении фараонов), пойманные в лесах дикие звери и рабы-негры, разумеется, играли известную роль в этой торговле. Но важнейшим товаром было все-таки золото, добывавшееся в областях на границе с Абиссинией и доставлявшееся в Египет через остров Мероэ. Фараоны могли рассчитывать только на нубийское золото, и только благодаря ему престиж Нового царства оставался столь высоким среди стран Сирии, Малой Азии и на берегах Евфрата.

После своего краха в Египте ливийско-эфиопская династия еще около 450 лет благополучно царствовала в Напате, как было установлено благодаря раскопкам царских пирамид близ Напаты и великого святилища Аммона в Джебель Баркале. В этот период некоторые торговые связи с Египтом все еще сохранялись, но они уже не имели большого значения. Второй столицей Напатского царства был город Мероэ, и его роль начиная со второй половины VII в. до Р. X. постоянно возрастала. В этот же период Нижняя Нубия переживала величайший упадок. Все эти факты позволяют сделать вывод о том, что Эфиопское, или Нубийское, царство в то время существовало за счет земледелия и скотоводства, тогда как торговля играла в его экономике весьма скромную роль.

С началом эпохи Птолемеев это положение изменилось. Центр Эфиопского царства около 300 г. до Р. X. переместился в Мероэ. В течение некоторого времени (с 300 по 220 г. до Р. X.) реально существовали две столицы и два царства — Напата и Мероэ. Их объединил под своей властью знаменитый Эргамен, упоминаемый Диодором, — современник Птолемея Филадельфа или Филопатора, или их обоих, если считать, что правление Эргамена было достаточно долгим. Объединенное царство просуществовало приблизительно до 100 г. до Р. X., т. е. до того времени, когда, согласно Рейснеру, в Напате появилась новая династия, правившая в течение последующих восьмидесяти лет. Была ли вызвана эта новая перемена действиями Птолемеев, их дипломатическими мерами и военными достижениями? Вне всякого сомнения, в течение определенного периода разделение Эфиопского царства на две части отвечало интересам тогдашних правителей Египта.

Как бы то ни было, отношения между Напатой и Мероэ, с одной стороны, и Египтом — с другой, во времена Птолемеев были очень тесными. Это проявилось в сильном эллинистическом влиянии, которое испытала своеобразная культура Напаты и Мероэ, особенно во второй половине III в. и во II в. до Р. X. При Эргамене, получившем воспитание в Александрии, столица Мероэ — и прежде всего ее цитадель с эллинистическими дворцами, эллинистическими банями и декоративными эфиопско-эллинистическими статуями и фресками — превратилась в маленькую нубийскую Александрию. В это же время мероиты стали использовать родной язык при написании официальных документов и личных писем, и на это же время приходится появление в Эфиопии нового, интересного типа керамики и металлических изделий, в декоре которых местные художники выработали оригинальный греко-нубийский стиль. Мужи, совершившие дело эллинизации и национализации Эфиопии, — Эргамен и Аза Келаман, были так уверены в своей силе и располагали такими значительными богатствами, что отважились выступить против великого Египта, захватили часть Нубии, принадлежавшую Птолемеям (Додекасхен, т. е. Двенадцатимилевую область), и оказали помощь восстанию в Фивах, результатом которого было отделение Фив от царства Птолемеев, составившее период в двадцать лет (с 16-го г. Филопатора по 19-й г. Эпифана, 206–186 гт. до Р. X.). Борьба между Птолемеями и Нубией шла в период правления Филометора и Эвергета II. Власть Птолемеев была восстановлена как в Фивах, так и на протяжении большей части II в.; в Двенадцатимилевой области этот процесс проходил почти одновременно с упомянутым выше разделением Эфиопского царства. Новое восстание в Фивах в 87–84 гт. до Р. X., несмотря на слабость Птолемеев, не привело к победе и было без труда подавлено.[54]

Новые изменения начались, когда Египет оказался под властью Рима. Правители Мероэ — царица-мать, носившая титул Кандака, и ее сын, — будучи недостаточно информированными о новых властителях Египта, предприняли новую попытку захватить Фивы. Хорошо известно, как восстание в Фивах было подавлено Корнелием Галлом и как Петроний, совершив два военных похода, вторгся в напатскую часть царства и разрушил Напату, священный город Эфиопии. Дошел ли он до Мероэ, как предполагает Гарстанг, нам неизвестно, но вероятность этого очень мала. Римское правительство, скорее всего, было не готово к тому, чтобы присвоить земли Эфиопии. Вполне очевидно, что победа была не такой уж и полной, как представляет ее Страбон. Сам Август признал это во время своих переговоров с посланниками царицы. Он отказался от дани, которой Петроний, по-видимому, обложил царей Мероэ, и установил границу Египта не у Премиды (Каср Ибрима), а у Гиера Сикамина (Махарракка), т. е. на 70 английских миль южнее. Здесь и проходила граница на протяжении последующих двух столетий. Экспедиция Нерона, путь которой лежал через Мероэ, несомненно ставила своей целью изучение торговых путей, а не подготовку аннексии страны.[55]