Ох, мать твою…

Посторонив еще парочку зевак, он оказался в точке, откудапрекрасно мог все рассмотреть, — и, конечно же, в момент определил, чье окнощерится острыми обломками стекла, этакой жуткой каемочкой.

Климовское. На его окно все здесь столпившиеся и пялились,подчиняясь давно описанному классиками инстинкту. Кухонное окно лопнуло, стеклопокрылось причудливыми трещинами, но каким-то чудом уцелело, а вот окно комнатывылетело к чертовой матери. Вылетело наружу: на газончике посверкивают осколки,большие и маленькие, их разглядывают, присев на корточки, двое в штатском, атретий, сверкая фотовспышкой, крутится у них за спинами…

— Эт-то что такое? — сквозь зубы прошипел Паша Беседин.

— Это взрыв в замкнутом пространстве, — тихо сказал Данил. —Тротиловый эквивалент нет смысла сейчас просчитывать… Нечто типа гранаты.

Вот только откуда она взялась в климовской квартире? Ничегонедозволенного законом Климову иметь не полагалось…

Вера громко ойкнула за его спиной, наконец-то сообразив, чтоимеет кое-какое отношение к случившемуся, — как хозяйка квартиры, естественно.

Данил колебался, пытаясь в лихорадочном темпе просчитать,как следует себя вести: потихоньку убраться или все же посоветовать ейзаконопослушно объявиться? Черт, ничего толком не известно…

Все решилось без его участия — к Вере вдруг кинуласьтолстуха в халате и тапочках, всплескивая руками с такой экспрессией, словноони двое были последними людьми на планете, уцелевшими после ядерной войны:

— Ой, Вер, а ты вот где! Такие дела, такие дела! Это что ж увас дома взорвалося?

Оба! К ним целеустремленно ринулись двое в штатском,профессионально чутким слухом уловившие толстухины вопли и мгновенно извлекшиесуть…

Поздно прятаться в толпе. Передний, совсем молодой, заранееизвлек удостоверение и, держа его перед собой в раскрытом виде, почти пробежалразделявшее их расстояние. Физиономия его так и сияла азартом впервые взятогона настоящую охоту легавого щенка.

Второй, постарше годами и посолиднее, приближался медленнее.И удостоверения не достал вовсе — что не помешало Данилу тут же егоидентифицировать. Есть у определенного народа и в глазах, и на лице некаяпечать…

— Гражданка-Климова-Вера-Андреевна? — протараторил молодойсо сноровкой новенького пулемета. — КГБ-старший-лейтснант-Шкляр…

Растерянно косясь на Данила, Вера закивала, инициатива тутже перешла в руки старшего. Так и не назвавшись, он легонько взял молодогонапарника за локоток, передвинул всего на шаг, но ухитрился сделать это стольнепреклонно и властно, что Шкляр моментально осознал себя выбывшим из игры.«Опытны вы, сударь мой, опытны, — мысленно хлопнул в ладоши Данил. — Не однупару казенных сапог сносили…»

— Вера Андреевна? — Он не спросил, скорее констатировалфакт. — Пройдемте, пожалуйста, нам в вами нужно поговорить. Вон в ту машину.Данил, словно бы невзначай, загородил ему дорогу:

— Простите?

— Да? — Безымянный субъект, коему Данил тут же для удобствадал кличку Битый, держался с той смесью корректности и легкого хамства, чтоопять-таки выдает опытного опера. — С кем имею…

— Я бы так выразился: начальник покойного мужа ВерыАндреевны.

— «Так выразились» или все же начальник?

— Все же.

— Можно посмотреть ваши документы?

— А ваши? — спросил Данил ясности ради. Битый привычно,двумя пальцами, извлек из кармана красную книжечку, встряхнул так, что онараскрылась. ГБ, конечно. Майор Пацей Максим Юрьевич, будем знакомы…

Данил протянул паспорт и закатанное в пластик удостоверение,где он значился заместителем генерального директора АО «Интеркрайт» (безмалейших указаний на то, какие вопросы в его ведении находятся). Майор Пацей совсем этим бегло ознакомился, вполне дружелюбно поинтересовался:

— Ну и как там, в Сибири, холодно?

— Да не особенно, — сказал Данил.

— Это хорошо… Вера Андреевна, пойдемте. — Он с деланнымнедоумением глянул на Данила, все еще загораживавшего дорогу. — Извините, можнопройти?

— Я хотел бы знать…

— Что именно? — без раздражения спросил майор.

— Вы надолго намерены задержать Веру Андреевну?

— Помилуйте, я ее вообще не собираюсь задерживать, — пожалплечами майор. — Мы всего лишь хотим задать Вере Андреевне несколько вопросов.В связи с данным печальным происшествием, — он покосился через плечо наустилавшие газон осколки стекла. — Случай для нашего города, знаете ли,нетипичный…

Согласитесь, просто-таки необходимо поговорить с хозяйкойквартиры.

— У нее только что погиб муж…

— Вот как? Простите, не знал. Но это, согласитесь, не можетслужить основанием… Или она сейчас в таком состоянии, что не способна отвечатьни на какие вопросы? Вера Андреевна, вам медицинская помощь необходима?

Она помотала головой.

— Вот и прекрасно, — сказал майор, как бы невзначайпосторонив Данила. — В таком случае, давайте-ка мы с вами поднимемся вквартиру, осмотрите место происшествия, возьмете ваши документы, а потом мы свами ненадолго подъедем на Стахевича…

Данил показал на Беседина:

— Этот молодой человек — адвокат. Насколько мне известно,ваши законы тоже предусматривают участие адвоката на самой ранней стадии…

— Данила Петрович, — мягко сказал майор. — Я же вам ужесказал: против Веры Андреевны не выдвинуто никаких обвинений, с чего бы вдруг?Я ее приглашаю исключительно для беседы, каковая присутствия адвоката нетребует вовсе…

Нечего было ему возразить. Данил с неудовольствием отметил,что был сейчас излишне суетлив. Отступил на шаг влево и громко сказал:

— Вера, мы подождем в машине… на Стахевича.

— Разумеется, — кивнул майор. — Там есть стоянка, и нетолько для служебного транспорта… — Жестом указал Вере на подъезд и направилсяследом.

— Иди в машину, — не поворачивая головы, приказал ДанилПаше, а сам, не раздумывая долго, высмотрел самую перспективную кучку зевак инаправился туда.

Минут через пять он, побродив по двору и с профессиональнойхваткой отличая настоящих очевидцев от липовых, составил для себя практическиполную картину происшедшего. Благо картина была незамысловатая.

Нежданно-негаданно, как гром с ясного неба, в квартиречто-то бахнуло.

«Штурхнуло так, что стены заплясали». Вполне возможно, молвамалость преувеличила мощь взрыва, даже наверняка, — это либо граната, либограммов пятьдесят тротила, но следовало учитывать непуганность здешнего народа,не привыкшего к подобным сюрпризам. Гораздо важнее другое, подмеченное тремясвидетелями, — оперативно примчавшаяся милиция вкупе с военными вынесла изквартиры нечто. Что именно, никто толком не знал, но уверяли, будто милиционерымеж собой говорили о найденном оружии. Одна бабулька — из тех, вездесущих, —поведала Данилу, что слышала своими ушами, как бедняга участковый прямо-такистенал, находясь в крайнем расстройстве чувств оттого, что на его тишайшемучастке внезапно вскрылись столь вопиющие упущения в работе: что-то вдругвзрывается, из квартиры выносят оружие…