– Да. У меня нет другого выхода.

– Я полагаю, что «Грин-Грин» — это Грингрин-тарл изгорода Дилпеи. Он тебя ненавидит.

– За что? Я никогда даже не слыхал о нем.

– Это не имеет никакого значения. Его оскорбляет самфакт твоего существования. Естественно, он намеривается отомстить, что весьмаприскорбно.

– В самом деле, особенно, если ему это удастся. Но чемя ему так насолил, сам того не зная?

– Ты единственный инопланетянин, ставший Имя-носящим.Одно время считалось, что лишь пейанец, да и то не всякий, способен овладетьтем искусством, в котором ты так преуспел. Грин-Грин тоже одолел весь курсобучения. Он должен был стать двадцать седьмым, но провалился на последнемиспытании.

– На последнем испытании? Я полагал, что это чистаяформальность.

– Возможно, у тебя и сложилось такое впечатление, ноэто не так. Проведя полвека в учениках у Делгрена из Дилпеи, Грин-Грин не былпринят в наши ряды. Естественно, он был обескуражен. Он несколько разподчеркивал тот факт, что последний Имя-носящий даже не был пейанцем. Затем онпокинул Мегапею. Конечно, при его знаниях Грин-Грин очень быстро разбогател.

– Когда это произошло?

– Лет шестьсот тому назад.

– И ты считаешь, что все это время он продолжалненавидеть меня, планировал, как бы получше отомстить?

– Да. Спешить ему незачем, а хорошая месть требуеттщательной подготовки.

Всякий раз испытываешь странное чувство, когда слышишь отпейанца нечто подобное. Сверхцивилизованный народ, но, тем не менее, местьнередко становится образом жизни пейанца. Несомненно, в этом кроется главнаяпричина их малочисленности. Некоторые ведут даже книги вендетт — длинные,подробные списки лиц, с которыми следует рассчитаться — чтобы, не дай бог,кого-нибудь не пропустить. Сюда же включаются подробные отчеты о проведенныхоперациях. Месть ничего не стоит, если она не служит логическим завершениемсложного плана, требующего тщательной проработки, который претворяется в жизньчерез много-много лет после того, как была нанесена обида. Мне в свое времяобъяснили, что весь кайф состоит именно в разработке плана и предвкушениирезультата. Собственно, само мщение — смерть врага или превращение его вкалеку, отходит на второй план. Марлинг как-то рассказывал мне, что однаждыодновременно вел подготовку к мщению сразу в трех направлениях, что заняло чутьбольше тысячелетия, и это еще не предел… Таков уж на самом деле их образ жизни.Они получают от этого массу положительных эмоций, даже когда все прочие делаидут отвратительно. Само наблюдение за тем, как череда маленьких триумфовприводит к окончательной развязке, доставляет им истинное наслаждение. И когдаприходит время финальной сцены и старательно вырезанная дубина, наконец,опускается на голову жертвы, автор получает громадное эстетическоеудовольствие. Некоторые даже утверждают, что они переживают мистическоеозарение. Детей с раннего возраста приучают к этой системе, ибо только те, ктоовладел ею в совершенстве доживали до преклонного возраста. Мне пришлосьознакомиться с ней лишь мельком, и я абсолютный профан в некоторых вопросах.

– Какие будут предложения? — спросил я.

– Бесполезно пытаться избежать мести пейанца, — ответилон мне. — Я бы советовал тебе побыстрее найти его и отправить скитаться поокеану ночи. Для этого я дам тебе в дорогу несколько свежих корней глиттена.

– Но ты же знаешь, что я не слишком силен во всем этом.

– Все очень просто: один из вас умрет, на этом все изакончится. Если погибнет он, то тебе больше не о чем будет беспокоиться. Еслиже тебе суждено умереть, мои наследники отомстят за тебя.

– Спасибо, Дра.

– Не за что.

– А какое отношение Грин-Грин имеет к Белиону?

– Тот с ним.

– Как же это могло случиться?

– Эти двое каким-то образом сумели договориться.

– И?…

– Больше мне ничего не известно.

– Как ты думаешь, может он считает меня слабаком?

– Не знаю.

Помолчав, он добавил:

– Давай посмотрим, как прибывает вода.

Я повернулся к окну и смотрел на море до тех пор, покаМарлинг не заговорил снова:

– Вот и все.

– Все?

– Да.

Небо потемнело, парусов больше не было видно. Я слышал гул,чувствовал запах моря, раскинувшегося передо мной черной неспокойнойбесформенной массой, в которой отражались звезды. Я вдруг почувствовал, чтосейчас должна крикнуть птица, и она крикнула. Долго я сидел неподвижно,перебирая в памяти давние, казалось, уже забытые события; передо мной вставалиобразы, смысла которых я никогда не пойму до конца… Мое Большое Дерево рухнуло,Долина Теней исчезла, а Остров Мертвых оказался всего лишь обломком скалы,который бросили в море посреди Залива, и он пошел ко дну, даже не оставивкругов на поверхности. Я остался один, совсем один. Я догадывался, какие словасейчас услышу, и я не ошибся:

– Проводишь меня этой ночью? — спросил Марлинг.

– Дра…

Молчание.

– Именно этой ночью? — переспросил я.

Снова лишь молчание.

– Где же теперь будет пребывать Лоримель Многорукий?

– В счастливом ничто, чтобы когда-нибудь прийти опять.Так было всегда.

– А как же твои долги, твои враги?

– Все и всем уплачено сполна.

– Ты говорил о пятом сезоне следующего года.

– Теперь срок другой.

– Понимаю…

– Мы проведем ночь за беседой, Сын Земли, чтобы дорассвета я успел передать тебе свои главные секреты. Садись.

И я опустился на пол у его ног, совсем как в те далекие дни,когда я был гораздо моложе. Он начал говорить, и я закрыл глаза, вслушиваясь.

Он знал, что делает и чего хочет. Но от этого моя печаль имой страх не стали меньше. Он избрал меня своим спутником, и я буду последним,кто увидит меня живым. Это было величайшей честью, которой я не заслуживал. Яне использовал так, как мог бы, все то, чему он меня когда-то научил… Я многоеиспортил. И я знал, что он тоже знает об этом. Но для него все это не имелоникакого значения. Он выбрал меня. И, быть может, поэтому во всей Галактикелишь он один напоминал мне отца, который умер много веков тому назад. Марлингпростил мне все мои грехи.

Страх и печаль…