— Меня все упорно величают автором, — сглотнув комок, не очень твёрдо начал Элан, — но это не совсем соответствует действительности.

Он секунду помолчал, взгляд, наконец, нашёл родных, и немного приободрившись, эволэк нашёл в себе силы продолжить:

— Александра Полякова, мой первый куратор — вот кому по-настоящему мы обязаны сегодняшним триумфом. Уверен, что очень скоро, на далёкой Земле, она увидит плоды своего титанического труда и сбросит тяжёлый груз с сердца, сможет честно сказать: всё было не напрасно.

Зал рукоплескал, а Лис, с каждой секундой набирался уверенности. Его взгляд скользил по светящимся от счастья лицам соратниц, опытных и ещё совсем зелёных, видел радость кураторов, которым теперь не придётся хоронить детей. Даже Учёный Совет, поразительно, не вызывал былого раздражения, а скорее просто жалость. Может и хорошо, что Императрица предостерегла его от полной желчи разоблачающей речи, которая, чего уж юлить, вертелась на языке?

Глубоко вздохнув, он повёл рассказ дальше.

— Скоро будут написаны учебники, объясняющие постулаты предложенной методики. Они будут пестреть очень правильными и грамотными формулировками, растолковывающими феномен «Якоря», но я всё же уверен, что суть его в ином. Псевдосознание дитя и помещённые в Эфирные миры Знаки, не позволяющие эволэку забыть, кто он, и откуда пришёл в Великую Реку — это просто приложение, а не суть.

Он поймал взгляд своих девчонок. Лесавесима и Ольга, Ханнеле и Хилья. Увидев океан счастья их пламенеющих сердец, эволэк ещё больше укрепился в мысли, что надо сказать сейчас именно то, что просит его сердце. Это будет правильно.

— «Якорь» не состоит из чистых каналов связи и сгенерированного Зова — это полная чушь! Там, в Океанесе, воплощаются все наши, эволэков, потаённые мечты. Мы уходим от суеты земной жизни, расправляем крылья и окунаемся с головой в пьянящую свободу, лишённую жестокости и несправедливости этого мира. Но, почему тогда мы каждый раз возвращаемся назад?

Миллионы людей замерли, не находя очевидного ответа на сложный в своей простоте вопрос.

Элан улыбнулся, и от чистого сердца подарил всем, кто жаждет тепла, искорку своей души:

— Возьмите за руку родного человека, прямо сейчас, посмотрите в его глаза.

По залу прошла волна. Люди обнимали друг друга, улыбались искренне и тепло своим друзьям и возлюбленным, родным и просто хорошим знакомым.

— Вспомните, через что вы вместе прошли. Вспомните печали и радости, все светлые моменты и непростые перипетии ваших удивительных судеб, и тогда поймёте, что я имею в виду. Родители, с тоской и болью ожидающие нашего возвращения, нежелание видеть скорбь на лицах друзей и подруг, наставников и соратников — вот что заставляет душу рваться назад. Тепло ваших сердец, светлая печаль в ваших глазах, мудрость в ваших словах — это наше спасение, это дорога домой. Вы наш Якорь.

От грома аплодисментов чуть не рухнули стены. Пламенная речь заставила людей хоть на миг стать человечней, смутила даже самые чёрствые души, залила краской лица самых циничных прагматиков.

— Аллея Памяти больше не будет местом скорби. Она станет местом, где мы будем чтить наших друзей, чья отвага помогла нам, потомкам, сделать этот важный шаг вперёд. Больше не будет горя, не будет слёз и траурных лент. Мы победили!

Под новый шквал аплодисментов Элан поклонился своим друзьям, и с облегчением покинул трибуну, вмиг оказавшись в крепких объятиях. Девушки и наставники не скрывали слёз. Их никто вообще не скрывал…

Едва немного успокоился неистовый шторм эмоций, эволэки и наставники, смешав стройные одноцветные ряды Кланов в хаотическую палитру красок, взявшись за руки, запели.

Даже Элан, махнув рукой на все грозные предостережения, что явила ему судьба, отдался непередаваемой эйфории — их не сломать. И пусть алчные мерзавцы вдалбливают в голову людям, что они тупы и убоги, слабы и беспомощны, но он-то знает, что это не так!!! Они удивительны, неповторимы и уникальны. И они потрясающе сильны!

Они искренне верили в свои силы, в свою способность преодолеть любые невзгоды, и их вера не была слепа — они это знали совершенно точно, воочию видя новый путь, освещённый зарёй Победы, Победы, которая была одна на всех, и за ценой они не постояли…

В огромном зале играла тихая музыка, в самом центре, свободном от толчеи шумных компаний и столов, ломящихся от угощений, кружились счастливые парочки.

Эволэки как всегда держались дружной ватагой, беря в оборот всех, кто бы ни подходил к их компании.

— Молодец, Лис, потрясающая речь! — нахваливала Мирра. — У меня душа в пятки провалилась, когда тебя пригласили слово молвить!

— Не у тебя одной, — рассмеялась Лассава. — Я тоже перетрухнула здорово. Ну, думаю, копец, сейчас будет такое выступление, что придётся вещание прерывать!

Элан замотал головой:

— Что вы, что вы!!! И в мыслях не было!!!

— Ага, рассказывай сказки! — Ольга сцапала его железной хваткой, чуть не свернув шею. — Если бы не Анна Сергеевна, ты бы вмиг праздник в поминки превратил!

Она, конечно, не слышала короткого напутствия монаршей особы, но смысл всего произошедшего уловила верно.

— Собственно, я именно этого и опасалась.

Все дружно повернулись на знакомый голос, но попытка приветствовать Владычицу положенным поклоном была пресечена одним жестом — Императрица отбросила все формальности, непринуждённо общаясь с работниками института.

— Простите, Ваше Величество, нашего сына, — вступился Андрей Николаевич. — Я лично чуть за ремень не схватился, когда узнал о том, что наш, хм, спаситель Измера, отколол на приёме в Шенай.