от человека и времени. Думаю, я бы понял, если бы встретил подходящего человека и было бы подходящее время, чтобы вновь задать этот вопрос.

— Как насчёт этого места? Хочешь рассказать мне о каких-нибудь больших мечтах?

Я пожимаю плечами и делаю большой глоток из бутылки.

— Не уверен. Я имею в виду, что у меня всегда были большие планы по расширению и развитию на основе этого, но я больше ни в чем из этого не уверен.

— Как долго ты собираешься позволять этому удерживать тебя? — спрашивает она, и это не обвинение, это искренний вопрос. Ее голос звучит грустно, будто ей больно видеть, как я держусь за то, что осталось в прошлом и не приносит мне ничего, кроме печали.

Странно расставаться с человеком, с которым ты планировал провести всю жизнь.

Сейчас, оглядываясь назад, я могу видеть трещины в наших отношениях, но в то время она казалась всем, чего я когда-либо хотел или в чем нуждался. Я думал, что наши отношения были крепкими.

Я не знаю, чувства, гордость или что-то ещё удерживают меня от того, чтобы отпустить всю эту боль, но я просто не могу освободиться от неё полностью. Я даже не уверен, хочу я этого или нет.

Возможно, проблема именно в этом.

Может, проблема во мне.

— Она все ещё контролирует тебя, потому что ты позволяешь ей. То, что ты удерживаешь свою боль, не влияет на неё, Джексон, это влияет только на тебя. Единственный человек, которого ты наказываешь, это ты сам.

Она ставит пустую бутылку на перила рядом с моей рукой и наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку.

— Увидимся завтра, — шепчет она, прежде чем развернуться и уйти.

Хотя я и знаю, что у меня есть дела внизу, но после её ухода я ещё долго остаюсь тут и думаю о правдивости её слов.

Глава 14

Кэти

— Послушай, я хочу, чтобы ты был готов ко всему, просто соберись, ладно? Она может наброситься на любого из нас по щелчку пальцев.

Джексон смеётся надо мной.

— Мы просматриваем варианты меню, а не присматриваем за детёнышем динозавра.

— Поверь мне, красавчик, на данный момент это одно и то же.

Он смотрит на меня так, будто я сошла с ума, но он скоро поймёт, с чем я имею дело.

— Надеюсь, что ты попросил Брина приготовить достаточно еды, последние две недели она живёт на морковке, и это женщина зла от голода.

— Ты преувеличиваешь.

— Ты недооцениваешь.

— Неправда.

Я слышу, как за мной открывается дверь, и вижу входящую Тилли, когда оглядываюсь через плечо.

— О, поверь мне, это вот-вот станет реальностью.

Он просто смеётся надо мной и машет рукой Тилли, прежде чем исчезнуть в безопасности кухни.

— Трус, — бормочу я себе под нос. — Доброе утро, как сегодня поживает мой самый трудный клиент? — мило спрашиваю я Тилли, когда она приближается.

Она закатывает глаза и надувает губы.

— Ты говоришь так, что звучит, будто работать со мной — каторжный труд.

— Это потому что так и есть, милая. А где твой мужчина сейчас? Я полагалась на его присутствие, чтобы сохранить твоё здравомыслие.

— Он опаздывает. — Она хмурится, и я молчаливо молюсь за Риса, чтобы Тилли получила немного углеводов прежде, чем он появится, потому что он обязательно получит за то, что опоздал.

— Садись, — приказываю я. — Джексон пошёл за образцами.

На удивление она садится без споров.

— Красавчику лучше принести мне что-нибудь вкусное, — ворчит она.

Я оглядываюсь в поисках Джексона и когда ловлю его взгляд через комнату, то постукиваю по запястью, показывая, что ему лучше поторопиться.

У нас в распоряжении весь ресторан. Открытие только через час, так что здесь только мы и персонал Джексона.

Я слышу, как Брин стучит на кухне и Джексон показывает мне палец вверх, нахально ухмыляясь.

Я не могу сдержать улыбку. Я превращаюсь в абсолютного фаната этого мужчины, и я больше даже не думаю, что меня это беспокоит.

Это самое главное в химии и отношениях. Ты не можешь воздействовать на это, не можешь остановить себя от чувств к кому-то, так что на самом деле больше ничего не остаётся делать, кроме как ждать и смотреть, куда это все приведёт.

— У тебя дурацкое выражение лица, — говорит Тилли, когда Джексон приближается, держа в руках поднос с чем-то наверняка вкусным.

— А у тебя выражение лица сучки, — говорю я ей с плохо скрываемым смешком.

Она собирается сказать что-то умное в отместку, когда Джексон подходит и ставит перед ней поднос.

— Как сегодня дела у моей любимой невесты? — спрашивает он её.

Я закатываю глаза от его очевидного подлизывания.

— Ты могла бы научиться парочке вещей у этого парня, Кэти, — говорит мне Тилли, когда смотрит на тарелку с едой.

Джексон перечисляет, какие есть варианты, пока я наблюдаю, как у Тилли практически капает слюна.

— Ешь, — говорю я ей. — Я принесу тебе стакан воды.

Я встаю и подмигиваю Джексону, когда оставляю его наедине с моей лучшей подругой.

Он пронзает меня взглядом, а затем цепляет на лицо улыбку, прежде чем повернуться назад к Тилли.

Я прохожу примерно половину зала, когда слышу звук «пс-с».

Я оглядываюсь по сторонам, но ничего не вижу.

— Пс-с-с. — Звук повторяется, но в этот раз я вижу ухмыляющегося Брина, стоящего в дверях кухни. — Кэти! — шёпотом кричит он. — Иди сюда.

Я подхожу к тому месту, где он прячется, с любопытством изучая его, когда иду.

— Ты только что сказал мне «пс-с»?

— Это не важно. Важно заставить этого тупого дурака раскрыть глаза.

Я останавливаюсь перед ним, скрещивая руки на груди.

Брин — устрашающий парень хотя бы по причине его огромного размера. Он гигантский, но у меня такое впечатление, что внутри он большой плюшевый мишка.

— На что именно он должен открыть глаза?

— На тебя, — говорит он так, будто это самый очевидный ответ в мире.

— На меня? — громко отвечаю я.

— Ш-ш-ш, — шипит он, таща меня немного дальше через дверь. — Он явно в тебя влюблён.

— Я вполне уверена, что это совершенно не так, — парирую я.

— Я сказал ему, что собираюсь пригласить тебя на свидание, — говорит он с широкой ухмылкой, будто это является каким-то объяснением этого странного разговора.

Он заставляет меня отступить назад, так что моя спина прижимается к двери, а он наклоняется ко мне, говоря приглушённым голосом. Его накачанный бицепс находится недалеко от моего лица, а рука упирается в стену рядом с моей головой. Он фактически блокирует мне доступ в столовую.

Я смотрю