Я с трудом могу признаться в чем-то даже самому себе.

Например, то, что я чувствую к Кэти… Что-то между нами изменилось с того дня на пляже. Я чувствую то, что не готов чувствовать.

Я до сих пор чувствую себя настолько запутавшимся из-за всего, что случилось с Лиззи, что даже думать не могу о том, чтобы начать что-то новое.

Кэти совсем не похожа на Лиззи, но дело не столько в ней, сколько во мне.

Я здесь единственный с костылём, и последнее, что я хочу сделать, это ранить её или даже хуже — потерять её.

Я почувствовал это и в тот день, когда поцеловал её на пляже, — что было поставлено на карту. Это пронеслось у меня перед глазами, то, что я должен был потерять.

Я не знаю, как я мог думать, что мы можем быть друзьями с привилегиями. Это не сработало бы, она слишком возбуждающая. Раза или двух с ней никогда не будет достаточно.

Я хочу знать о ней все, но даже с этим желанием, ярко горящим внутри меня, я знаю, что никогда не добьюсь успеха, она слишком сложное создание, постоянно изменяется и эволюционирует. Она постоянно учится и растёт.

Она настоящее вдохновение.

Возможно, в моей жизни ничего не происходит. Мой бизнес достиг своего пика, мои отношения провалились, но за всю свою жизнь я ещё никогда не чувствовал себя более спокойным. Я плыву по течению за Кэти, поэтому не могу сделать ничего иного, кроме как расти вместе с ней.

— А там будет фонарь с гирляндами.

— Конечно, — отвечаю я, отвлекаясь от своих внутренних мыслей. — Свадьба не была бы свадьбой без фонарей и гирлянд.

Она игнорирует мой сарказм и продолжает наворачивать круги по комнате со своим гигантским ежедневником в руках.

— Итак, гостей пригласят сюда сразу после церемонии на пирсе, и сразу же мы подадим напитки и канапе.

Я кивнул.

— Ты это записываешь?

— Напитки. Еда. Я понял. Думаю, мы справимся. Но вернись немного назад, они поженятся на пирсе?

Она кивает и закатывает глаза.

— Хочу ли я вообще знать, как им это одобрили?

Я владею этим бизнесом уже много лет, и я никогда раньше не видел свадьбы на пирсе. Ни разу.

— Рис позаботился об этом. Я даже не хочу знать, что ему пришлось сделать, чтобы это стало возможным, — информирует она меня, записывая что-то, какой-то незначительный дефект, который она, без сомнения, исправит.

— Знаешь что, улыбашка? Думаю, мне нужно подружиться с Рисом. Похоже, он полезный парень.

— Он может не оценить такого друга, как ты. — Она ухмыляется мне, когда, наконец, отрывает свой взгляд от работы.

— Что не так с моим умением дружить? — требую я, изображая обиду, хотя чертовски хорошо знаю, какой у неё на меня компромат.

Она пожимает плечами.

— Ну, ничего… Если тебе нравится, когда тебе звонят посреди ночи в стельку пьяным или предлагают заняться сексом… Или присылают пятьсот сообщений, пока ты пытаешься работать.

Я закатываю глаза.

— Ты преувеличиваешь. Всего около двухсот.

— Ладно, двести. — Она ухмыляется. — Но мой довод остаётся в силе.

— Понимаю, о чем ты… Он не сможет справиться со всем этим.

— Я не совсем понимаю, как я сама справляюсь, — протягивает она.

— Ой, да ладно, ты же знаешь, что не сможешь жить без меня.

Она не отвечает, просто лукаво улыбается и идёт в сторону своей лучшей подруги и самого сложного клиента.

* * *

— Вот, ты заслужила одно. — Я открываю крышку и протягиваю ей холодное пиво.

Она стоит у меня на балконе и смотрит на садящееся за горизонт солнце.

— Почему я не знала о виде отсюда раньше? — спрашивает она, забирая бутылку из моей протянутой руки.

Я делаю глоток из своей бутылки и пожимаю плечами.

— Я не знаю. Ты была здесь, когда ещё не было темно или когда я не был пьян?

— Кажется нет.

— Ещё одно чёрное пятно на моей репутации друга, — вздыхаю я.

— Ты уверенно набираешь очки за такие неосмотрительные поступки, не так ли? — Она ухмыляется, прежде чем делает большой глоток своего пива.

Я опираюсь локтями на перила и смотрю на закат.

— Это самое лучшее в переезде сюда. Я могу смотреть на это, когда захочу.

— Неплохая перспектива, не так ли? — Она вздыхает. — Где ты жил раньше?

— У нас с Лиззи был дом в центре города. Вообще-то она все ещё живёт там. Вот, куда я пошёл той ночью, — признаюсь я смущённо.

— Она все ещё с тем парнем, твоим другом?

Я пожимаю плечами.

— Хотел бы надеяться. Всё закончилось у нас и помолвка, и дружба.

— Ты надеешься, что они все ещё вместе? — недоверчиво спрашивает она.

Я смеюсь и качаю головой.

— Ну, не особо. Я надеюсь, что они сделали друг друга несчастными в течение трёх дней и сейчас оба одиноки и отчаялись.

— Это больше похоже на Джексона, которого я знаю и люблю, — дразнит она.

Я шокировано замолкаю от её случайно вырвавшегося слова. Я знаю, что она не заявляет о своей вечной любви ко мне или что-то в таком духе, но я не слышал, как кто-то говорит, что любит меня с тех пор, как Лиззи солгала мне в лицо, а потом переспала с моим другом у меня за спиной.

— Итак, каков был план? — спрашивает меня она, абсолютно не обращая внимания на мою маленькую заминку. — Я имею в виду твою жизнь… Очевидно, ты собирался жениться. Ты хотел детей?

Я качаю головой.

— Лиззи не хотела детей.

— Я не спрашивала, чего хотела Лиззи, — мягко говорит она. — Я спросила, хотел ли ты иметь детей.

Я задумываюсь об этом на мгновение, прежде чем понимаю, что дети — это то, что может стать для меня возможным сейчас. Лиззи никогда не хотела детей, она ясно дала это понять ещё в тот день, когда мы встретились. Я не думал, что меня это каким-либо образом беспокоит, так что я просто принял, что у нас их не будет. Только сейчас, когда Кэти спросила, хочу ли я детей, я понял, что хотел бы иметь их однажды.

— Однажды… Думаю, что однажды я смогу стать хорошим отцом.

— Что насчёт брака? Или она оттолкнула тебя от того, чтобы попытаться ещё раз?

— Не знаю, — пожал плечами я.

На самом деле я не думал об этом до этого момента, и если бы кто-нибудь другой задавал бы мне эти вопросы, это было бы похоже на вторжение, с Кэти это кажется естественным. Будто она часть моего мыслительного процесса.

— Полагаю, будет зависеть