то вы мне свет заслоняете.

– Да ничего я вам не заслоняю. Где я, а где окно! – И он еще придвинулся ко мне.

Я передвинулась, чтобы между мной и этим ужасным человеком оказался стол, но сама понимала, что это меня ничуть не защитит. А он все надвигался и тяжело, жарко дышал…

Когда я увидела его первый раз в дверях квартиры, он показался мне рыхлым безобидным толстяком. Сейчас же было видно, что это очень сильный и опасный человек.

Мне стало по-настоящему страшно.

Кроме всего прочего, я не могла понять, почему молчит Маруся. Допустим, она заперта на балконе, но она должна почувствовать, что в квартире чужие, и подать голос…

Я стала шарить за спиной в поисках какого-нибудь оружия самообороны и нащупала что-то – кажется, молоток для отбивания мяса. Ухватила за рукоятку и тут же увидела, что мой страшный гость издевательски ухмыляется.

И тут в коридоре скрипнула дверь, и раздался громкий голос Васильича:

– Хозяйка, я пришел! А что это у тебя дверь не закрыта? А ты вообще где?

Господи, как я ему обрадовалась!

– Тут я, на кухне! – пропищала я, с трудом справившись с голосом.

Тут с «инспектором Ивановым» случилась новая метаморфоза. Он как-то мгновенно сник, выцвел, обрюзг и снова сделался безобидным рыхлым толстяком.

– Да ладно, – проговорил он примирительно. – Не ищите вы эти квитанции… я отмечу, что видел…

И тут же он выскользнул в коридор.

Я перевела дыхание и вышла за ним.

В прихожей был только Васильич, вид у него был удивленный и недовольный.

Я от радости чуть не на шею ему бросилась!

– Васильич, миленький, как хорошо, что ты пришел!

Он осторожно отстранился, удивленно посмотрел на меня и проговорил, покосившись на дверь:

– Кто это сейчас отсюда драпанул?

– Да какой-то приходил инспектор из Энергосбыта… счетчики проверял…

– Счетчики? – переспросил Васильич с сомнением. – Ты вообще-то невесть кого не пускай, мало ли что. Сейчас жуликов знаешь сколько развелось!

Он жестом показал, как много жуликов, и продолжил:

– И вообще, у нас всегда женщина приходит счетчики проверять, такая… – Он обрисовал в воздухе, какая именно. – Они всегда женщин посылают, а то мужику и дверь не откроют. А ты легкомысленно очень поступила, подозрительный какой-то тип… не надо было ему дверь открывать…

– Знаю, Васильич! Но я подумала, что это ты вернулся, вот и открыла…

– У меня же ключи есть. А ты что, крем сбивать собралась? Печешь что-нибудь?

Я недоуменно взглянула на него, перехватила взгляд… и увидела, что держу в руке венчик для сбивания.

Это я его взяла вместо молотка… неудивительно, что «инспектор» так ухмылялся! Мне самой стало смешно – надо же, каким грозным орудием я вооружилась!

Тут я вспомнила про Марусю и ее странное молчание.

Отправилась на балкон…

Маруся спала как ни в чем не бывало, вольготно развалившись на бетонном полу.

Даже как-то странно – тут шум, люди ходят, а она спит… раньше с ней такого не бывало!

Я потрепала ее за ушами:

– Маруся, девочка моя, проснись!

Она тихонько заскулила, но продолжала спать.

Ну, это уже странно… даже более чем странно…

Я принялась тормошить ее, и наконец Маруся с трудом открыла глаза, все еще затянутые мутной пеленой сна.

Увидев меня, попыталась встать, но ноги плохо ее держали, она покачивалась, как пьяная.

Тут я уже забеспокоилась:

– Маруся, девочка, что с тобой?

Она широко зевнула, встряхнула головой и ткнулась сухим носом в мои руки.

Вид у нее был, пожалуй, не больной, а просто сонный. Такой вид бывает у человека, которого разбудили посреди ночи.

– Что это вдруг на тебя такая сонливость напала?

Маруся не ответила, пошатываясь и подволакивая лапы, она доплелась до кухни и припала к миске с водой.

И тут я сложила несколько фактов.

Вспомнила маляра, который заглядывал в мое окно. Подозрительный какой-то маляр.

Вспомнила, как звала Марусю на помощь – но она даже не проснулась…

Может быть, этот человек никакой не маляр, а сообщник того толстяка, который приходил в мою квартиру? Того, который выдавал себя за инспектора Энергонадзора? То есть Энергосбыта… то есть черт его знает кого… ясно же, что жулик, вот и Васильич говорит, что всегда женщина приходит.

Но ему-то что было от меня нужно?

У меня нет фамильных бриллиантов, я не держу дома наличности, да у меня ее и вообще почти что нет. Нет у меня и каких-нибудь антикварных раритетов, нет офортов Рембрандта… только и есть что тюбики с засохшей краской да мои собственные этюды…

Тут я не к месту вспомнила странную кражу, случившуюся в галерее «Милан».

Ведь там тоже украли только мою картину…

Бред какой-то!

Я и тогда не могла понять, почему украли именно ее, именно этот «Старый дом».

А если прибавить к этому сегодняшнее более чем странное происшествие…

Я вспомнила глаза того фальшивого инспектора.

Он был готов меня убить… если бы не пришел Васильич, неизвестно, чем бы все это кончилось.

Что же ему на самом деле было нужно?

Маруся напилась воды и, зевая и пошатываясь, пошла досыпать в комнату.

Я решила оставить ее в покое. Сама же попыталась закончить уборку, но после того, как уронила старую мясорубку, едва не расколотив плитку на полу, и рассыпала какие-то ископаемые окаменевшие сухари, непонятно как оставшиеся в шкафу, поняла, что сегодня не мой день, раз все из рук валится.

Тут Васильич крикнул из коридора, что у меня телефон надрывается и что для какого беса тогда мобильный покупать, если на звонки не отвечать.

Номер был незнакомый, так что я помедлила в надежде, что звонившему надоест ждать и он сам разъединится. Но не тут-то было, так что пришлось мне взять себя в руки и ответить.

Звонивший представился адвокатом и сослался на Виктора. Голос у него был приятный, бархатного тембра, он предложил мне встретиться как можно быстрее и был очень настойчив.

Очевидно, Виктор его подучил, охарактеризовав меня как полную тетеху и тормоз.

Пришлось согласиться на встречу в ресторанчике напротив художественной школы, я сказала, что сейчас без машины и добираться куда-то буду долго.

Я принарядилась, взяла единственную свою дорогую сумку и отправилась на встречу, оставив Марусю на Васильича, он хоть и поругивал ее за мелкое хулиганство, но сказал, что присмотрит, раз собачка плохо себя чувствует.

Адвокат оказался совсем не таким, какого я видела у Миланы. Этот выглядел не то чтобы попроще, но как-то человечнее, и я понадеялась, что он не так дорого берет. Ресторан был новый, то есть для