Я почти отпила из бокала, как вдруг случайно посмотрела в сторону хозяйки. Лицо женщины было белым, как шарф, обвивавший её шею, глаза лихорадочно блестели. Она всем телом подалась вперед, кусая губы и не сводя с меня напряженного взгляда.

«Что происходит?»

Рука дрогнула, и я расплескала вино.

– Простите, дона Солан. Я не люблю спиртное.

– Очень жаль, – прошептала женщина, поднимаясь. – Если бы ты выпила вино, то погрузилась в забытье до утра и ничего не почувствовала.

– Что?

Я не понимала, что происходит, но инстинкты оказались сильней разума. Толкнув стол в сторону Солан, я бросилась к двери. Только для того, чтобы ударить кулаком по тяжелой створке.

Дверь оказалась закрытой.

Прижавшись к ней спиной, я наблюдала, как дона Солан медленно подходит ко мне. Высокая, в черном, ниспадающем до пола платье, с бледным лицом и горящими глазами, она напоминала злую ведьму.

– Не трогайте меня!

Моя рука, протянутая к Солан, бессильно повисла в воздухе. Скованное беззвучным заклинанием, тело перестало мне повиноваться.

– Тише.

Женщина, взяв меня за руку, подвела к стулу и усадила на него. Затем её холодные ладони коснулись висков, и мою голову пронзила боль.

– Я, правда, не хотела так поступать, – извиняющимся тоном произнесла Солан. – Но у меня нет выбора. Я просто хочу спасти свою дочь.

Её голос упал до шепота. Я не разбирала половину слов, но то, что это – какое-то заклятие, догадалась.

Меня охватила странная апатия. Было всё равно, что делает Солан, вплоть до того момента, когда кожу противно защипало. Боль усиливалась с каждой секундой, мне казалось, что лица коснулись раскаленной кочергой. Открыв рот, я беззвучно закричала.

– Напрасно ты отказалась от вина, – с досадой произнесла женщина. – Ты бы спокойно уснула, и не почувствовала боли.

Голос Солан становился все тише. Внезапно перед глазами мелькнула алая вспышка, и я потеряла сознание.

Не знаю, сколько прошло времени. Я очнулась, лежа на кровати. Под голову кто-то заботливо положил подушку, ноги укрыты мягким одеялом.

Разлепив ресницы, я увидела над собой низкий потолок. В памяти всплыл прошлый день: приезд в городок, снятый донной Солан дом, красное вино в бокале. И женщина в черном, которая медленно и неотвратимо приближалась ко мне…

Что она со мной сделала?

Резким движением, отбросив одеяло в сторону, я попыталась встать.

– Не нужно так торопиться, – раздался тихий голос. – Тебе лучше отдохнуть, Айрин.

Повеяло ароматом цветочных духов. Дона Солан с привычной улыбкой на тонких губах склонилась над моей постелью.

– Мы с дочерью сейчас уезжаем. Тебя с собой не берем, сама понимаешь, почему. Но нуждаться ты не будешь. Этот дом я купила для тебя, живи, сколько хочешь. И вот еще, – туго набитый мешочек зазвенел, упав на стол.

– Мне не нужны ваши деньги, – с трудом шевеля губами, прошептала я.

– Не глупи, Айрин. Тебе потребуется золото, чтобы прожить… – она запнулась, – столько, сколько получится. Прощения просить не буду, всё равно такое не прощают.

Половицы скрипнули под её ногами. Дона Солан собиралась уходить.

– Что вы со мной сделали? – не сдержалась я. – Зачем?

Женщина взялась за ручку двери.

– Видишь ли, Айрин. То проклятие, которое уничтожило красоту моей дочери… Его очень трудно снять… зато можно перенести на другого человека. Забрать чужую жизненную силу. Единственное условие – жертва должна быть того же пола, а также молодой и красивой.

Я потрясенно молчала. Если Деллия перевела проклятье на меня, значит, я сейчас выгляжу, как Лирма Солан?!

Лучше бы она меня убила.

– Я очень любила своего мужа, – продолжила женщина. – Но он умер. Лирма – это всё, что у меня осталось. Я не могла допустить, чтобы моя девочка страдала всю жизнь.

– И решили отыграться на невинном человеке?

– Так получилось, – без особого сожаления произнесла Солан. – Тебе не повезло. Я долго искала подходящую девушку, молодую, красивую, бедную и сироту в придачу. Когда там, на постоялом дворе, ты довела мою дочь до слез, увидев её без вуали, я поняла, что поиски закончены.

– Вы заплатите за это.

– Знаю, – равнодушно ответила Солан. – Меня настигнет магический откат. Но это неважно, главное, Лирма снова красавица. Она с легкостью пройдет отбор. Я еще увижу на голове моей девочки золотую корону!

С этими словами Деллия захлопнула дверь. Спустя минуту, со двора послышались крики и ржание лошадей. Дона Солан вместе с дочерью уезжали в столицу.

Почему я не бросилась за ней следом? Не стала кричать, звать на помощь, обвинять женщину в темном колдовстве?

У меня просто не было сил. Держась рукой за спинку кровати, я поднялась, а затем, медленно, шаркая ногами, добралась до окна.

Во дворе было пусто, только в воздухе вилась пыль, поднятая лошадьми, да на земле остался след от колес.

Не знаю, сколько времени я сидела, глядя в одну точку. Потом вдруг захотела узнать, как я выгляжу. Но ни одного зеркала в комнате не нашлось. Зато я вспомнила, что недалеко от дома протекает река.

Чтобы дойти до песчаного берега, мне потребовалась четверть часа. Ноги вязли в сыром песке, пару раз я поскользнулась и едва не упала. Наконец, впереди блеснула водяная гладь. Раздвинув ветки негустого кустарника, я склонилась над водой.

Мой крик пронесся над спокойной рекой, заглушив её монотонное журчание. Будь рядом люди, они бы вздрогнули от страха, решив, что произошло убийство.

Но я просто увидела свое лицо. Точнее, то, каким оно стало после заклятия доны Солан. Она не только лишила меня красоты, она забрала мою молодость. В реке отражалось лицо глубокой старухи.

Коричневая кожа была испещрена морщинами и некрасивыми пятнами. Из-под платка выбивались седые пряди волос. Потухшие глаза окружены серыми тенями.

«Это я?! Не верю! Этого не может быть!»

Не сдержавшись, я ударила ладонью по воде. Отражение исчезло, но ненадолго. Поднеся к лицу руки, я вдруг обратила внимание на сухую кожу, скрюченные пальцы и множество коричневых пятен.

Это не сон. Я не только потеряла красивую внешность, но и состарилась.

Раскачиваясь из стороны в сторону, я не закричала, а тихо завыла. Так, как воют животные, потерявшие нечто очень ценное.

Молодость и красота – об этом говорила дона Солан. Она искала именно такую девушку, чтобы спасти свою дочь.

«Теперь можно не волноваться об ищейках Брана, – мрачно думала я. – Ни один человек не заподозрит в старухе девушку из другого мира, хранительницу аматеуса. Кстати, почему кулон меня не защитил? Он ведь помог в прошлый раз, когда на меня напал Рувельт? Может, его забрала дона Солан, когда усыпила меня?»